Джанет Дайли - Отчаянная охота
— Оставь Джордану в покое! — крикнул отец. — Она очень женственна, и ни одному человеку на свете не придет в голову сказать, что это не так. Даже если она носит на плече винтовку, она продолжает оставаться женщиной до мозга костей!
Потом из комнаты донесся странный звук — казалось, что-то с силой ударило по поверхности стола.
— Зачем ты пришел сюда, Флетчер? Для того чтобы затеять ссору перед самым началом вечеринки? — раздраженно поинтересовалась Оливия. — Но тебе не удастся испортить мне настроение, потому что я тебе этого не позволю!
— Правда? А что в этом сегодняшнем приеме такого особенного? Ты что, пригласила на него своего нового любовника? — теперь в голосе Флетчера слышался уже неприкрытый сарказм. — Скажи, я его знаю? Или ты собираешься нас представить друг другу?
— А если представлю, что ты станешь делать? — прищурилась Оливия. — Вызовешь на дуэль? Или будешь отводить глаза в сторону, притворяясь, что понятия не имеешь, кто это такой?
Джордана прижала пальцы к вискам. Ее мать высмеивала мужа с какой-то особенной жестокостью — со всем пылом своей страстной души.
— А кто это такой, Ливви? Может быть, скажешь мне? — В голосе Флетчера прозвучала угроза, но Оливия не испугалась.
— Он мужчина! Настоящий мужчина! Когда он держит меня в объятиях, я напрочь забываю о твоем существовании. И должна тебе сказать, что это удивительно приятное ощущение!
Горечь, накопившаяся за годы этого несчастного брака, была слишком велика, чтобы ее можно было скрывать, и слишком глубока, чтобы супруги могли относиться друг к Другу со спасительным равнодушием. Выплески же ее бывали настолько безобразными, что Джордана, не в состоянии этого выносить, обычно убегала к себе в комнату и плотно прикрывала дверь. Именно так она поступила и сейчас.
Когда Джордана была ребенком, подобные сцены порой доводили ее до истерики. Как выяснилось, ив двадцать четыре года переносить их было ничуть не легче.
Джордана потеряла всякое ощущение времени. Присев на край кровати и прижав руки к животу, снова и снова переживала все подробности отвратительной перебранки.
Она даже не услышала стука в дверь и очнулась, только когда на пороге показался Кристофер.
— Гости съезжаются, Джордана, — сказал он, помявшись. — Ты собираешься к ним выйти?
Она подняла на брата невидящие глаза, и между его ровными, словно прорисованными бровями пролегла морщинка недоумения.
— Что-нибудь случилось?
— Скажи, почему бы нашим родителям просто не убить друг друга и разом не покончить со всем этим? Отчего они продолжают разрывать друг друга на части?
Кристофер глубоко втянул в себя воздух и медленно выпустил его через рот. Он то ли не мог, то ли не хотел ответить на вопрос сестры.
— Она же сведет его с ума своими любовными связями! — не унималась Джордана. — Она похваляется ими, как охотничьими трофеями. Скажи, Кит, отчего она не хочет от него уйти?
— Ты думаешь, она не пыталась? — пробормотал Кит.
Глаза Джорданы расширились от изумления.
— Но я… — начала она в полнейшем смятении.
— Отец не давал ей развода, Джордана, — произнес Кристофер ровным, лишенным всякого выражения голосом. — Только Господь знает, какое счастливое у нас могло быть детство, если бы он позволил ей с ним развестись. Но… — Он снова глубоко вздохнул. — Так или иначе, ты не должна допускать, чтобы их проблемы ложились тяжким бременем на твои плечи, Джордана. Пойдем к гостям. — Кит протянул ей руку. — Ведь если ты останешься в комнате, ни один человек не увидит этого роскошного платья!
Губы брата изогнулись в усмешке, но глаза оставались печальными. Джордана поколебалась, а потом вложила свою руку в ладонь Кита. Когда она была ребенком, прятаться в комнате не возбранялось. Но теперь она выросла, и ей не пристало избегать трудностей.
5
Макс дожидался кузена в холле гостиницы. Выйдя из лифта, Бриг не стал утруждать себя вежливыми фразами о том, насколько ему приятно лицезреть Макса. Он лишь оглядел его с головы до ног и поинтересовался:
— А где же твоя жена? Разве она не идет с тобой на прием? — Он был раздражен на весь свет и срывал злость на кузене.
Бриг облачился в коричневый костюм и рубашку с галстуком, а шляпу намеренно оставил в гостиничном номере. Хотя Бриг и чувствовал себя без нее все равно что голым, он понимал, что его головной убор не подходил для светской вечеринки.
— Мы с Шарлоттой развелись пять лет назад, когда дети достаточно подросли и оперились. Я думал, ты это знаешь. — Макс двинулся в сторону выхода. — Давай-ка возьмем такси.
— Я полагаю, что ей в конце концов надоело твое пренебрежительное отношение. Ты же вытирал об нее ноги, как о грязную тряпку. Странно, что она не бросила тебя раньше.
Бриг знал, что, произнося эти слова, он провоцирует Макса, намеренно пытается его уязвить и заставить расплатиться за решение, которое он, Бриг, принял и которое жгло его изнутри. Впрочем, раз начав, остановиться он уже не мог.
— Всякий на моем месте за эти слова дал бы тебе по морде, Бриг. Но я не стану этого делать — Макс изо всех сил сдерживался, хотя шея его начала подозрительно краснеть.
— Пожалуй, попытался бы всякий, это верно. Но только не ты! — криво ухмыльнулся Бриг. — Я вот только одного не пойму — отчего ты не женился снова? Неужели никого нет на примете?
— Может быть, и есть Но эта женщина так много для меня значит, что я не собираюсь упоминать ее имени, дабы не подвергать твоим омерзительным нападкам!
Скажи лучше, ты уже решил, что ответить Флетчеру?
— Решил, — на скулах у Брига заиграли желваки.
— Может, поделишься с родственником? Или это тайна? — Макс бросил в сторону Брига косой взгляд, радуясь, что, кажется, нащупал-таки у него болевую точку.
— Я решил принять его предложение, — твердо произнес Бриг.
На лице Макса отпечаталось удовлетворенное выражение. Его голубые глаза прямо-таки лучились от удовольствия.
— Ты меня, признаться, очень утешил. Я-то всегда считал, что каждый человек имеет в этой жизни свою цену, а теперь наконец знаю твою.
В горле у Брига встал комок.
— Самое главное, что мне не надо продаваться тебе, Макс Я категорически отказываюсь участвовать в твоем сомнительном предприятии и продавать свои акции какому-нибудь богатому глупцу до того, как компания окончательно прогорит.
— Ну и черт с тобой! Продам свою долю акций, и дело с концом Флетчер все еще заинтересован в покупке.
И даже если он потеряет деньги на этой сделке, то быстро вернет их себе, поскольку ему скостят налоги. Уж он-то своего не упустит!
