Пола Сангер - Ты моя судьба
Эта женщина здорово изменилась, Стейтон. Следи за тем, что говоришь, пронеслось у него в голове.
Мейбел глубоко вздохнула и неразборчиво начала что-то говорить. Похоже, она считала вслух и, если Джереми не ошибся, только на счете «тридцать» ей удалось взять себя в руки и, не опасаясь за свои действия, взглянуть ему прямо в глаза.
— До того как ты уверуешь в собственные фантазии, давай сразу проясним ситуацию: я не беременна.
— Извини. Я совсем не хотел бросить тень на пресвятого Хораса. Мне следовало бы знать, что он не пойдет на такой риск. — Джереми по-прежнему незаметно наблюдал за ней. — Знаешь, готов биться об заклад, но, если ты действительно выйдешь за него замуж, он будет заниматься с тобой любовью каждый субботний вечер. Регулярно как часы и… столь же темпераментно.
Он заметил, что Мейбел хотела что-то сказать, но в последнюю минуту передумала. Интересно, о чем она собиралась ему поведать? О талантах Хораса в качестве любовника? О том, что секс в определенное время и в определенных дозах ее вполне устраивает?
Едва ли, подумал Джереми. И не похоже это на мою Мейбел.
Они занимались любовью часто и всегда с удовольствием. Конечно, если Мейбел не имитировала страсть, тут же внес он поправку, не притворялась, как в случае с маркой кофе. Но вряд ли можно так искусно сыграть чувственное наслаждение.
И только сейчас Джереми осознал, куда завел его неконтролируемый ход мыслей: «моя Мейбел»… Подумать только!
Возьми себя в руки, Стейтон. Да побыстрее, одернул он себя.
Джереми открыл духовку и извлек из нее сковороду.
— Ты сама скажешь нашей гостье, что ужин готов, или это сделать мне?
Мейбел открыла кухонную дверь и… скребя когтями по натертому полу, собака бросилась к Мейбел, которая, потеряв равновесие, вцепилась в Джереми. Тот отлетел к раковине и выпустил из рук сковороду. Ее содержимое разлетелось по полу.
Собака накинулась на жаркое, но сразу же, жалобно скуля, отпрянула: горячее жаркое обожгло ей язык. Но запах, источаемый мясом, заставил животное забыть об осторожности, и собака снова накинулась на благоухающую пищу, носом отбрасывая в сторону не прельщающие ее морковь и картофель.
В дверях появилась Санди.
— До чего вкусно пахнет! Просто… — Предложение осталось незаконченным. — Думаю, собачка со мной согласна, — добавила девочка.
— Джереми — противник всяческих условностей, — сказала Мейбел. — Вместо того чтобы отдать собаке остатки нашего ужина, он первым делом решил накормить ее. — Голос Мейбел звучал так, словно она собиралась расплакаться, хотя Джереми готов был побиться об заклад, что она из всех сил старается не рассмеяться.
Он схватил собаку за ошейник.
— Вон отсюда, глупая Носорожка. Ты не создана быть домашней собакой.
Мейбел вытерла глаза кухонным полотенцем.
— Пусть уж она все доест, Джереми. Если, конечно, не лопнет от этой горячей пищи.
— И тогда процесс охлаждения пойдет быстрее, — глубокомысленно заметила Санди. — Вступит в силу типичное явление энтропии.
— Кто за то, чтобы все-таки где-нибудь поужинать? — безмятежно спросила Мейбел.
Джереми и Санди начали горячо обсуждать что-то еще по дороге в ресторан и, сделав заказ, продолжили интересную для обоих беседу. Мейбел, не принимавшая участия в разговоре, рассеянно вертела в руках салфетку.
— До чего же приятно видеть в наше время настоящую семью. Сидят, разговаривают… Сразу видно, наслаждаются обществом друг друга, — умилился кто-то, сидящий за соседним столиком.
Мейбел, чуть повернув голову, заметила обращенные к ним взгляды. Джереми умолк на полуслове и выглядел так, будто подавился грушей. Единственной из всех троих, кто не ощутил, по-видимому, никакой неловкости, оказалась Санди.
— Мне бы хотелось, Джереми, чтобы вы были моим отцом, — непринужденно сказала девочка. — Я думаю, вы с Мейбел будете чудесными родителями.
Черт побери, подумала Мейбел. Я только что, можно сказать, заставила себя забыть об этом вымышленном ребенке! Ей до смерти захотелось выпить чего-нибудь покрепче, но ведь этот Санди наверняка скажет, что алкоголь вреден для здоровья будущего ребенка. Мейбел искоса взглянула на Джереми: как ему понравился такой поворот в разговоре?
Он слегка нахмурился и начал разглядывать постеры на стене. Значит, он воспринимает этот разговор как угрозу своему будущему, сделала вывод Мейбел.
— Я очень хотела, чтобы мои родители поехали со мной посмотреть соревнования: я ведь собираюсь учиться в этом университете, — продолжала ничего не замечающая Санди. — Но им всегда некогда. И я не могу поговорить с моим отцом так, как говорила только что с вами, Джереми. — Она промокнула глаза уголком салфетки. — Извините меня за минутную слабость.
Санди встала и отправилась в дамскую комнату, а Мейбел склонилась над столом и, чтобы ее не услышали за соседним столиком, тихо сказала:
— Я рада, что у нас появилась возможность поговорить. Полагаю, после ужина тебе следует вернуться в гостиницу.
— В гостиницу? При том, что в городе Лорин? Не смеши.
— Но ты ведь слышал: у нее встреча с деловым партнером.
— Ты всерьез думаешь, что именно поэтому она здесь?
— Нет, — сказала Мейбел и уловила неприязненную нотку, проскользнувшую в ее голосе: то ли ее раздражала эта навязчивая брюнетка, то ли Джереми, который, похоже, никак не мог или не хотел справиться с ситуацией. — Тогда мы с Санди могли бы устроиться в какой-нибудь гостинице, но…
— И этого тоже не стоит делать. По той же самой причине. Если Лорин не дай Бог увидит тебя в гостинице, мы погибли.
— Знаешь, Джереми, — заметила Мейбел, подцепив на вилку оливку, фаршированную лимоном, — я думаю, что до сих пор мы все делали неправильно. Если ты хотел иметь какое-то животное, тебе следовало взять питбуля. Тогда бы Лорин не рискнула бы войти в дом, и наше жаркое не пострадало бы.
— Животное не виновато.
Мейбел фыркнула.
— Единственное, на что у этой псины хватило храбрости, атаковать сковороду с мясом.
— Ну, твоя любимица просто использовала свой шанс. Но, если говорить о Лорин, даже питбуль от страха поджал бы хвост.
— Она похожа на пушистый шарик.
— Это и делает ее опасной, — снисходительно пояснил Джереми. — Все так и думают, что она мягкая и пушистая.
— Джереми Стейтон! — раздался вдруг возглас. — Глазам своим не верю! Мы не виделись с тех пор, как ты покинул Свонлейн.
Свонлейн. Сколько лет Мейбел не слышала этого слова!
— Приблизительно в это время ты окончил университет. Помнишь меня? Я — Том Хэмилтон. Слышал, ты здорово вырвался вперед.
