Линда Дэвис - Пустые зеркала
Здесь, в Лондоне, все звуки были слишком спокойными, холодными, почти антисептическими. И ни один из звуков, доносившихся с улицы, не будоражил ее воображение, не звал к себе, не манил своей необычностью. Оказалось, что приспособиться к этому городу намного труднее, чем она предполагала. Ее лондонский дом удерживал ее в себе, как весьма прозаический кокон, обеспечивающий лишь призрачную защиту. Иногда, после громкого звона будильника, у нее появлялось желание повернуться на другой бок, зарыться поглубже в подушки и никогда больше не двигаться.
Собрав все свои силы, она быстро встала с постели, стряхнула с себя остатки сна и попыталась сосредоточиться на неотложных делах.
Натянув на голое тело спортивную майку, Ева медленно спустилась по лестнице в гостиную. Там она включила плейер, поставила «Тоску» в исполнении Марии Каллас. Какое-то время она неподвижно стояла посреди комнаты, наслаждаясь непревзойденным голосом певицы, а затем направилась на кухню, чтобы приготовить кофе. Дожидаясь, когда закипит чайник, она вынула из пачки «Мальборо» сигарету, щелкнула зажигалкой и сделала глубокую затяжку. Невольно ее взгляд упал на тыльную сторону руки, где остались едва заметные шрамы. Она провела другой рукой по смуглой коже и почувствовала тугую ткань натренированных мускулов.
За последние годы ее тело подвергалось слишком многим испытаниям, но Ева все же с удовольствием отметила про себя, что оно по-прежнему осталось сильным и упругим. Налив себе чашку ароматного кофе, она выпила ее почти одним глотком и юркнула в ванную.
После освежающего душа она привела себя в порядок и надела специально купленную по такому случаю одежду — черную юбку строгого покроя чуть выше колен, бледно-голубую блузку из хлопка и приталенный черный жакет. Ее строгий деловой костюм дополняли тонкие чулки и черные туфли на небольшом каблуке. Картину завершали бриллиантовые серьги, доставшиеся ей от матери. Серьги хранились в специально оборудованном тайнике. Бриллианты были довольно крупные и смотрели на нее как два живых, сверкающих глаза. Несколько секунд Ева постояла перед зеркалом и, довольно улыбнувшись, вышла из дома.
Теплое солнце ярко освещало Кингз-роуд, порождая в душе радостное ощущение беззаботности. И только предстоящая встреча слегка тревожила своей неопределенностью. Ева села на двадцать второй автобус, доехала на нем до Пиккадилли, а потом пошла пешком по Риджент-стрит, с любопытством наблюдая за редкими прохожими.
В столь ранний час люди показались ей слишком хмурыми и озабоченными, она же, напротив, старалась освободиться от тягостных мыслей, чтобы в банке «Кэйс Рид» казаться как можно более веселой и беззаботной. Она должна быть абсолютно спокойной и во всем полагаться на свое чутье и годами выработанную интуицию. Только так можно понять, что они задумали и что им от нее надо. В известном смысле даже хорошо, что Кэсси не проинформировала ее относительно предстоящей встречи. Еве очень не хотелось чувствовать себя связанной какими-либо предварительными условиями. Конечно, информация всегда полезна, но в некоторых случаях она может оказывать негативное воздействие на ход переговоров и сковывать действия их участников.
Без пяти десять Ева стояла у двери банка «Кэйс Рид». Нажав кнопку переговорного устройства, она назвала себя и сообщила о цели визита. Резкий металлический голос пригласил ее войти. В замочной скважине что-то звякнуло, и Ева вошла в небольшую приемную. Помещение украшали несколько картин и абстрактных скульптур.
— Ева Каннингэм, — сказала она дежурившей у двери секретарше. — Мне назначена встреча с Кэсси Стюарт.
— Подождите, пожалуйста.
Ева опустилась на низкую софу и стала просматривать лежавший на столике последний номер «Файненшнл таймс».
А в это время Кэсси сидела в своем офисе, тихо беседуя с Джоном Ричардсоном.
— Фрейзер придет в половине одиннадцатого?
Тот кивнул.
— Да. Он даже заикнулся насчет обеда. Мне кажется, что для делового человека он слишком уж много времени уделяет тебе.
— Не мне, а нашей фирме, — поправила его Кэсси. — К тому же не такой он уж и занятой человек. Разумеется, он проворачивает немало делишек, но делает это весьма умело, сидит в одном из своих прекрасных домов со стаканом виски и разрабатывает свои сногсшибательные планы. Ему вовсе не обязательно бегать по всему городу высунув язык и выполнять черновую работу. Такой не будет вести себя, как какой-нибудь голубозадый разносчик мелких товаров.
Ричардсон взорвался смехом и одобрительно кивнул.
— Неплохо сказано. Ты, как всегда, права.
В кабинет вошла Эмма, секретарша Кэсси.
— Ева Каннингэм ждет вас внизу.
— Я спущусь через минутку, — сказала Кэсси и повернулась к Ричардсону. — Кстати, я имела удовольствие видеть ее вчера вечером и пригласила пообедать с нами.
— О, максимум доверия, — хмыкнул Ричардсон.
— И да и нет. Вообще-то я склонна доверять ей. Думаю, она может рассказать нам что-нибудь любопытное. Она всегда отличалась этим качеством.
— Ну и что? Многие умеют красиво говорить.
Кэсси немного помолчала и добавила:
— Она действительно никогда не испытывала затруднений в общении. А в Оксфорде просто блистала и прекрасно успевала по всем предметам, хотя никогда не напрягалась сверх меры. После университета она ничем конкретно не занималась. Долго жила на свои средства во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже и нахваталась там бог знает чего, но насколько мне известно, это ее первое самостоятельное дело. Поэтому я так же сгораю от любопытства, как и ты. С этой специфической стороны она мне не известна, но я хорошо знаю, что у нее незаурядный характер и умение при любых обстоятельствах держать себя в руках. В Оксфорде она умело скрывала это, играя роль простой и компанейской девушки, но ей всегда была свойственна внутренняя уверенность в себе и, я бы сказала, даже некоторая злость.
— Это твое профессиональное мнение? Значит, Оуэна Куэйда можно уволить?
— О Господи! Конечно же, нет. Просто не могу сообразить, с какой стороны мне подступиться к Еве, и я бы очень удивилась, если бы Оуэн пришел ко мне с готовым решением, вытекающим из глубокого знания ее души. — Она посмотрела на часы. — Пожалуй, мне пора.
Кэсси быстро прошла по коридору и спустилась по лестнице на первый этаж. Ева дружелюбно улыбнулась ей. Кэсси была приятно удивлена той переменой, которая произошла с ее подругой: одежда «от кутюр», дорогая косметика, великолепные украшения — словом, на ней было все то, что предпочитала и Кэсси. Ева выглядела элегантно и безупречно. Кэсси даже представить себе не могла, что та сможет так легко сбросить с себя потертые джинсы и майку и одеться столь изысканно. Но самое главное, что она чувствовала себя в этой одежде так, словно всю жизнь ходила только в ней. В ту же минуту она вспомнила вчерашний вечер, ее джинсы и майку, а также тот полный доверия взгляд, которым Ева часто обменивалась со Стормонтом, и испытала острый приступ зависти, представив ее в объятиях этого человека. Она взяла себя в руки и, подойдя ближе к Еве, коснулась губами ее щеки.
