Рэйчел Гибсон - А может, это любовь?
Джо поставил кастрюлю с мясом на плиту и включил средний огонь. Он не был слезливым женоподобным романтиком, однако женщины — ив этом он нисколько не сомневался — находили его очень милым.
Почувствовав тяжесть на ноге, он глянул вниз и увидел кошку, которая уселась на его сапог.
— Проваливай, хвостатая! — сказал он и легонько отбросил животное. Оно заскользило лапами по линолеуму.
Габриэль застегнула спереди кружевной бюстгальтер, потом натянула через голову короткую голубую футболку. Хоть Джо и сказал, что не будет обыскивать ее кухню, она ему не верила. Этого человека нельзя надолго оставлять одного. Однако он прав. Ей надо научиться спокойно вести себя с ним в салоне, да и в любом другом месте. Она завалит всю работу, если будет следить за каждым его движением или рано уходить домой.
Девушка надела потертые джинсы и застегнула их под самым пупком. Помимо работы под угрозой было ее здоровье. Если она и дальше будет терпеть эти жуткие головные боли и малопривлекательные лицевые тики, то рано или поздно у нее разовьются серьезные заболевания, такие как гормональный дисбаланс или гиперфункция гипофиза.
Габриэль схватила с туалетного столика расческу и провела ею по мокрым волосам, потом села на кружевное покрывало, которым была застелена ее кровать с пологом, и попыталась напомнить себе, что все люди входят в ее жизнь не случайно. Если посмотреть на вещи непредвзято, то можно найти высший смысл существования Джо. В этот момент в ее памяти отчетливо всплыли крепкие ягодицы детектива Шанахана, открывшиеся ее взору, когда он нагнулся, чтобы достать из ее тумбочки кастрюли. Габриэль хмуро сдвинула брови, глядя на свое отражение в зеркале. Его мускулистое тело, подчеркнутое облегающими джинсами, не имело абсолютно ничего общего с духовным смыслом.
Бросив расческу на кровать, она заплела волосы в свободную косу и перевязала ее голубой лентой. Джо, этот красивый мрачный коп, разбередил ее душу, перевернул вверх дном всю ее жизнь и послужил причиной внутренней дисгармонии. Тело и дух Габриэль враждовали, боролись за первенство, и она не видела в этой анархии никакого высшего смысла.
Однако пахло от него очень приятно…
Когда несколько минут спустя она вошла в кухню, Джо стоял возле раковины и сливал макароны в дуршлаг. Голову его обволакивало облако пара, а в это время кошка ее мамы выписывала восьмерки меж его ног, обматывая хвостом его икры и громко мяукая.
— Бизер! — Габриэль подхватила кошку с пола и прижала к груди. — Лучше оставь детектива в покое, а то он повалит тебя на спину и арестует. Я знаю по своему опыту.
— Я никогда не валил тебя на спину, — сказал Джо, когда пар разошелся. — Если кого и валили, так это меня.
— О да. — Она улыбнулась, с удовольствием вспомнив поверженного детектива, лежащего на земле со слипшимися ресницами. — Я тебя одолела.
Он посмотрел на нее через плечо и тряхнул дуршлаг. Уголки его губ были изогнуты в легкой улыбке, а волосы курчавились у висков от влажности.
— Но кто стал окончательным победителем? — Он окинул ее взглядом — от косы до босых ног и обратно. — Макароны готовы.
— А теперь добавь туда бефстроганов.
— А что будешь делать ты?
— Покормлю Бизёр, иначе она от тебя не отвяжется. Она знает, что ты готовишь обед, а еда — это ее слабость. — Габриэль подошла к шкафчику возле задней двери и достала пакет с сухим кошачьим кормом. — После того как я ее покормлю, приготовлю салат, — сказала она, вскрывая пакет.
Она насыпала корм в фарфоровую миску, и когда кошка начала есть, открыла холодильник и достала упаковку резаного салата.
— Я так и думал.
Габриэль взглянула на Джо, который стоял у плиты и помешивал в кастрюле деревянной ложкой. Щетина, затемнившая смуглые щеки, подчеркивала чувственные линии его губ.
— Ты о чем?
— О латуке. Я так и думал, что он уже порезан. Знаешь, чтобы меня пригласили на обед, а потом попросили самому его приготовить, — такое со мной впервые.
Вообще-то она не думала о нем как о госте. Скорее как о неизбежной компании.
— Как странно!
— Да, странно. — Он показал ложкой на маленький столик в углу. — Что это за склянки?
— Это эфирные масла для фестиваля «Кер», — объяснила она, выкладывая латук на две салатницы. — Я готовлю собственные ароматерапевтические средства и лекарственные масла. Сегодня у меня появилось свободное время, чтобы проверить действие солнцезащитного масла, которое я приготовила из кунжута, ростков пшеницы и лаванды. Именно этим я и занималась в бассейне.
— Ну и как?
Она оттянула вниз горловину своей футболки и осмотрела разительно-белый участок тела, который был прикрыт купальником и граничил с загорелой грудью.
— Я не обгорела. — Габриэль взглянула на Джо, но он не смотрел ни на ее лицо, ни на линию ее загара. Его пылкий пристальный взгляд был прикован к ее обнаженному животу, и девушку обдало горячей волной. — Чем тебе заправить caлат? — выдавила она
Он дернул плечом и сосредоточил внимание на кастрюле с мясом. Может, этот знойный жадный взгляд ей только привиделся?
— Майонезом.
— Э… — Она отвернулась к холодильнику, пытаясь скрыть смущение. — У меня есть только итальянский соус — простой и обезжиренный.
— Зачем спрашивать, если у меня все равно нет выбора?
— У тебя есть выбор. — Раз уж он так ловко делает вид, что между ними ничего не произошло, то она последует его примеру. Правда, у него явно побольше актерского таланта, Чем у нее. — Ты можешь заказать простой итальянский соус или итальянский обезжиренный.
— Давай простой.
— Отлично.
Габриэль заправила салат, потом отнесла салатницы в столовую и поставила их на стол, заваленный бумагами: ей не часто доводилось принимать гостей. Она собрала свои каталоги и рецепты на масла и положила их в выдвижной ящик. Как только стол освободился, девушка поставила на середину короткую свечу из пчелиного воска и зажгла ее, потом принесла льняные салфетки, пару серебряных колец Для них и старинные серебряные столовые приборы, доставшиеся по наследству от бабушки. Взяв с полки две фирменные тарелки, расписанные красными маками, она сказала себе, что отнюдь не пытается произвести впечатление на детектива, просто ей редко выпадает случаи красиво накрыть стол. Других причин нет.
Держа в руках свой самый изысканный фарфоровый сервиз, она вернулась на кухню. Джо стоял там, где она его оставила, спиной к ней. Габриэль задержалась в дверях, оглядывая его темные волосы, шею, широкие плечи и спину. Глаза ее невольно скользнули к задним карманам его джинсов и дальше вниз, по длинным ногам. Она не могла припомнить, когда в последний раз обедала с симпатичным мужчиной. Последние два ее друга не в счет: их трудно было назвать красавцами. Конечно, ей нравилось слушать разговоры Харолда о духовном просветлении — не слишком заумные и назидательные. Но Фрэнсис права: Харолд был для нее слишком стар.