Ольга Дрёмова - Иллюзия любви. Ледяное сердце
Тоскливо вздохнув, Тополь посмотрел в окно, и вдруг его сердце сделало огромный скачок и в груди на миг стало нестерпимо больно: на ближнем перекрёстке, прижавшись к самому бортику, стояла машина, на переднем сиденье которой сидела Сандра. Чувствуя, как по всему его телу пробежала дрожь, а голова наполняется нестерпимым гудением, Тополь дрожащими пальцами щёлкнул замком барсетки. Словно во сне, плохо соображая, что он делает, Семён переложил студенческий и кошелёк в карман джинсов, открыл новую пачку сигарет, достал зажигалку и, оставив сумочку на самом видном месте, на ватных ногах двинулся к выходу…
— Гони!!! — перегнувшись через сиденье, Сандра хлопнула задней дверкой машины. — Гони вовсю! Платим по счётчику втрое!!!
Взвизгнув тормозами, машина выпустила струю серого дыма и, рванувшись, резко снялась с места.
— Сашка, я тебя убью! — Бессильно откинув голову на спинку, Тополь закрыл глаза, но тут же, привстав, вытянул шею и посмотрел в заднее стекло.
Ожидая увидеть суету, чуть ли не погоню, он вжал голову в плечи и приготовился к самому худшему, но никто не собирался их преследовать, мало того, на пятачке, около входа в ресторан совершенно никого не обозначилось, словно ни охраннику, ни кому-либо ещё из обслуги не было никакого дела до того, что двое посетителей удрали, не расплатившись по счёту.
— Ещё одна такая прогулка… — Семён нервно рассмеялся и провёл ладонью по подбородку. — Слушай, Сашка, ты совсем без башни.
— Угу, — промычала та и, развернувшись на переднем сиденье, поманила его пальцем к себе. — Слушай, Сём, я тут наобещала с три короба, — тихо зашептала она, — тройной тариф и всё такое… — Янтарно-карие глаза Александры подозрительно блеснули. — Может, попросим отвезти нас в Сокольники? Я там знаю такой чудный домик с двумя выходами…
— Боже мой… — состроив гримасу, Семён громко рассмеялся и вдруг неожиданно для себя подумал, что эта безбашенная бестия с медными волосами и толстыми, как у одуванчика, щеками скоро станет его женой.
* * *— Я согласна стать твоей женой.
— Это ты говоришь серьёзно или так, для разнообразия? — Руслан насмешливо насупился, а потом резко вскинул брови и недоверчиво покосился на Надежду.
— Пятнадцать лет назад, если ты помнишь, ты предложил мне руку и сердце. — Она медленно провела указательным пальцем по щеке Руслана. — Так вот, я подумала.
— Неужели? — Он поймал её руку. — Между прочим, это запрещённый приём. А вдруг я под влиянием эмоций соглашусь, а последующие пятнадцать лет буду жалеть о своей опрометчивости?
— Надо понимать, ты раздумал на мне жениться? — Надежда прищурилась.
— Да как тебе сказать, за пятнадцать лет столько воды утекло, что я даже не знаю, как мне и быть. А что, я тебя на самом деле когда-то звал за себя замуж?
— Ах ты, проходимец! — с возмущением протянула Надежда. — Не успела девушка решить, хочется ей стать замужней дамой или нет, как ты уже пошёл на попятную?
— Я же не ожидал, что моя девушка окажется таким тугодумом, — пожаловался Руслан. — И потом, что-то я не припомню, чтобы я добровольно решился засунуть голову в петлю. Послушай, а ты меня ни с кем не перепутала?
— Даже так?! — потрясённо ахнула Надежда.
— Нет, ты меня определённо с кем-то путаешь. — Руслан с сомнением покачал головой. — Мне что, не с кем делить имущество?
— Ну ты, Маушев, и куркуль! — Тёмно-серые глаза Надежды стали огромными.
— А зачем мне жениться, подумай сама? Любовница у меня есть — Пытаясь освободиться, маленькая пухлая ручка Надежды дёрнулась, но Руслан сомкнул свои длинные пальцы вокруг её запястья, ещё крепче прижал ладонь Надежды к своей груди и продолжил: — Причём любовница неплохая, правда в годах… — Он слегка откинулся назад и смерил Надежду оценивающим взглядом.
— Что-о-о?! — От возмущения она даже задохнулась. — Да как ты!..
— Хотя с таким доходом, как у неё, на возраст можно закрыть глаза.
— Мерзавец, ты же старше меня на пять лет! Мне всего-то сорок два…
— Надо же, а на вид все пятьдесят, — серьёзно проговорил Руслан. — Кто бы мог подумать!
— И после этого ты ещё надеешься на мне жениться?! — с жаром выпалила она. — Да теперь тебе жизни не хватит, чтобы замолить все грехи!
— Если учесть, что замуж собралась ты… — Руслан усмехнулся в усы, и его светло-голубые, как речная вода, глаза чуть потемнели. — Если уж речь пошла о моей женитьбе, то я даром не дамся, так и знай.
— И во что же мне выльется это мероприятие? — Надежда скептически поджала губы.
— Ну, во-первых, на бракосочетании тебе придётся быть в фате и длинном белом платье.
— Как ты себе это представляешь? — От неожиданности Надежда даже отступила на шаг. — Ты хочешь выставить меня на посмешище? Там будут молодые и зелёные, а я…
— Так тебе же всего-то сорок два! — Чтобы не рассмеяться, Руслан прикусил губу.
— Маушев, это запрещённый приём!
Глядя на ухмыляющегося Руслана, Надежда невольно улыбнулась: десять метров белого тюля — не цена хрупкому счастью, которого они оба ждали полтора десятилетия.
— Вторым непременным условием потери моей свободы будут твои фирменные блинчики. — Руслан облизнулся. — Если ты не готова их печь достаточно часто — можешь забыть о своей идее скорого замужества напрочь.
— Что ты подразумеваешь под фразой «достаточно часто»? — Открыв пакет, Надежда отломила от батона приличный кусок, и тут же к их лавочке слетелось огромное количество голубей, желающих полакомиться свежими крошками. — Между прочим, от мучного портится фигура.
— Мало того что ты жадная, ты ещё и ленивая?! — Руслан состроил недовольную гримасу, но в его глазах плясали весёлые чёртики. — Даже не знаю, стоит ли на тебе жениться после всего, что я о тебе узнал.
— Может, теперь твоя очередь думать? — Надежда бросила раскрошенный хлеб на асфальт, и тут же, отталкивая друг друга и перебираясь по чужим головам, голуби ринулись к еде.
— Очень свежая мысль, — кивнул он. — Ещё пятнадцать лет раздумий, и у меня появится дилемма, куда лучше отправиться: в загс или сразу на погост.
— Значит, от раздумий ты отказываешься?
— Отказываюсь.
— И что это значит?
— Это значит, что, если ты не пожадничаешь и отдашь в моё личное пользование мягкие тапочки с корабликом, которые у тебя спрятаны в тумбочке в прихожей, я, пожалуй, соглашусь, — торжественно подвёл итог Руслан.
— Тапочки?
Словно размышляя, стоит ли какое-то несчастное замужество таких огромных жертв, как чудесные новенькие тапочки, Надежда задумчиво замолчала. Между тем голуби подобрались совсем близко к её ногам, и один из них, самый настырный, будто напоминая, что уже пора бы вспомнить и о братьях меньших, клюнул Надежду в туфлю.
