Она лучше, чем ты. Развод (СИ) - Ривера Полина
– Если хотите, я выступлю вашим представителем. Вам не до хождений по кабинетам, ведь так? И Танюшке нужно себя беречь.
– Я согласна. Спасибо вам за помощь.
Глава 34.
Глава 34.
Дамир.
Я давно не видел отца таким счастливым… Он суетится, не отходит от плиты, заботится от нас. С собаками гуляет, учит Вилли командам и с удовольствием тренируется на уличных тренажерах. Даже костюмчик себе модный прикупил.
– Давай еще кусочек, Танечка? Запеканка полезная, в твороге много кальция и белка, – деловито произносит он. – В школе небось всякую дрянь подают?
– С удовольствием, Роман Олегович. Скоро я в бочонок превращусь с таким питанием, – усмехается она. – А в школе вполне нормально кормят.
Знаю, что она волнуется… Стесняется Артема, нежданно свалившегося на нашу голову.
Да и Темыч здорово удивился, застав в нашем доме испуганную, симпатичную девчонку… Сначала решил, что я на старости лет из ума выжил и преступил закон, связавшись с несовершеннолетней, а потом вспомнил мои рассказы про Вику и нашу юношескую любовь…
– Тебе это не грозит, – осторожно входит он в кухню. – Ты тощая как весло, Танька. И мелкая.
– Нельзя обижать сестру, Артем, – произношу я строго, бросив в его сторону гневный взгляд.
– Не смеши, пап… Мы не родные.
– Ну… А как мне тебя называть? – спрашивает Танюшка моего сына. – Если я захочу познакомить кого-то с тобой, то…
– Так и говори: я родственник. Но не брат…
Смешные они… Оба раненые, с истерзанной и еще не зажившей душой… Повзрослевшие слишком рано для своих лет, опасающиеся довериться другому…
Интересно, Танечка вспоминает своего Никиту? Хочет, чтобы он вернулся? Папа надевает на собак поводки и спешит в сквер. Артем глотает на ходу кофе и вызывает водителя.
Руководство рестораном на время госпитализации Вики он взял на себя.
– Танечка, как твои дела? – начинаю я издалека. – Как в школе? Репетиторы помогают с учебой?
– Одни пятерки, Дамир Романович. Тяжело дается химия и математика. С точными науками у меня беда. Говорите, что вы хотели спросить? – краснеет она.
– Я хочу попросить Давида Вартановича помочь твоему папе. Как ты относишься к этому? Не против?
– Нет, конечно. Жанна сама виновата. Я… Я догадывался, что она моему папе изменяет. Она бессовестно себя вела. Думаю, у него просто слетела крыша от обиды и боли… Знаете, как это называют? Состояние аффекта или психоз. Может, адвокат изберет именно эту линию защиты?
– Если потребуется, ты выступишь свидетелем? Не испугаешься?
– Конечно. Я не хочу, чтобы папу посадили. Пусть отдаст все, что маме причитается, и живет спокойно. Это ведь… его выбор? Знаете, я ведь до сих пор виню себя… Я знала и молчала. Позволяла им встречаться за спиной у мамы. Я… чудовище… Или была им. А мама и не подозревала ничего... Слепо отцу верила. Наверное, такие женщины давно вымерли. Их просто нет, таких преданных и наивных.
– Мы всегда делаем выбор. Быть человеком или пойти легким путем – поддаться слабостям, позволить обиде или ярости завладеть сердцем. И оставаться человеком – ежедневные труд и путь. Ты же осознала все? Сделала выбор. Оставь прошлое и не расковыривай старую рану… Смысла нет в этом.
– Значит, и Никита мое прошлое? – сдавленно произносит она. – У меня пустота внутри, понимаете? Как я могла влюбиться в него? Поверить, предать маму и… Он же... Мы совсем разные. И стремления у нас разные. Цели, опять же...
– Успокойся, Танюш. Нельзя жить и не ошибаться. Значит, ты не хочешь вернуть его? Я мог бы… помочь скостить ему срок.
– Не хочу, – вспыхивает она. – Да и зачем его возвращать? Чтобы он снова начал грабить и избивать неповинных людей? Мне такой отец для ребенка не нужен… Не хочу его больше видеть. Никогда… Я его боюсь. И его маму тоже…
– А она разве пыталась тебя найти? – недоумеваю я.
– Нет… Кажется, она и не знает ничего… Или не помнит. Я ее ни разу трезвой не видела. Господи… Моя жизнь могла быть совсем иной, Дамир Романович. Слава богу, что все сложилось по-другому.
– Все хорошо будет, Танюш. Поеду я к маме, а потом займусь делом Сергея.
– Я в школу, а после обеда приеду на работу, – деловито произносит она.
Не понимаю, откуда во мне столько благосклонности? Я должен его люто ненавидеть, ведь так? Радоваться неудачам Молчанова, потирать руки…
Он же мой соперник? К тому же обосравшийся по всем фронтам. Он все потерял, но… Черт возьми, он ведь тоже – ушедшая в небытие жизнь моей Вики… Ее прошлое, отец Танечки и малыша, которого Виктория носит… Я не могу пройти мимо.
Танюшка убегает в школу. Артем, бросив ненавидящий взгляд на костыли, набрасывает пальто и спешит отправиться на работу, а я подхожу к заснеженному окну и звоню Давиду.
Он отвечает после пяти длинных гудков…
– Муж Вики в беде, Давид, – без прелюдий начинаю я.
– Муж Вики? Или Никита – парень ее дочери?
– Тот получил справедливое наказание, а Сержика подставили. Он сейчас в СИЗО Петровского района. Обвиняется по статье 116 УК РФ (Нанесение побоев или иных насильственных действий). Избил свою любовницу за измену. Узнал, что она не от него беременна… Там и Лыков руку приложил, гад. Он все с самого начала знал. В общем, я хорошо тебе заплачу. Помоги ему ограничиться штрафом или…
– Да уж… Лыков, наверное, настаивает на максимальном сроке? Я понял, Дамир. Освобожусь через два часа. Я сейчас в суде и…
– Я не тороплю, Давид. Пусть будет штраф или пятнадцать суток. Жалко его, дурака…
Глава 35.
Глава 35.
Виктория.
– Вика, не волнуйтесь, вы прекрасно держитесь, – успокаивает меня ведущая. – Даже голос не дрожит. Сейчас мы только свет настроим и… Валера, справа чуть ярче сделай.
А я и не волнуюсь… Уже привыкла к эфирам. Разве что малышка беспокоится – пинается, напоминая о перерыве.
Уже пять месяцев я веду кулинарное шоу на региональном канале. Обучаю молодых хозяек секретам пышного бисквита или другим премудростям.
И мне это безумно нравится… Делиться знаниями, наглядно показывая, как взбивать тесто или готовить крем.
Я могла бы осесть дома и повесить заботу о нас с Таней на Дамира, но…
Мне нравится быть на виду. Заниматься любимым делом, приносить пользу. Отдыхать от рутины и быта… Пожалуй, в следующем видео я обязательно расскажу слушательницам о секретах успешного брака… И дело вовсе не в домашних обедах или чистоте в доме…
– Стоп! Снято. Перерыв двадцать минут, – командует оператор.
Снимаю фартук и спешу в кабинет мужа. Дамир говорит с кем-то по телефону, но, завидев меня, расплывается в улыбке.
– Викуль, закончили?
– Перерыв. Как дела? Есть новости?
– Вроде договорились. Давид сказал, что прокурор – мужик адекватный, особо не прислушивается к Лыкову.
– И сколько Сергею дадут?
– Давид просит год, прокурор – два. Вик, он уже отсидел пять месяцев. Жанна восстановилась, ее ребенок не пострадал. Неужели, судья не примет это во внимание?
– Я уверена, что примет. Сергея судят впервые. Это ведь тоже имеет значение? – потирая ноющую поясницу, произношу я.
– Садись, родная, – спохватывается Дамир. – А лучше ложись. Помочь тебе снять обувь?
– Нет, я сама могу, – улыбаюсь я.
– А зачем тебе делать что-то самой, если у тебя есть муж? – чмокает он меня в нос.
За окном многоголосием звенит июнь: чирикают воробьи, жужжат насекомые, плещется вода в фонтане сквера… Разгоряченный асфальт парит. Солнечные лучи отражаются от стекол витрин…
У меня внутри такое же цветущее лето… Счастье, о котором я не мечтала, любовь и… рай.
– Дамир, я тебя так люблю, – шепчу, поглаживая его кисть. – Танюшка сказала, что назовет сына твоим именем. Она так радовалась, когда узнала, что у нас будет дочка. Опасалась, что пол ребенка мы до самых родов не узнаем.
– Знаю, знаю… Она мне все уши прожужжала. Ее сыночек сразу всем показался, а наша куколка пряталась до последнего.
