Дмитрий Ребров - Шалости фортуны
Рассказав Сергею все это, Таня внезапно ощутила, как разом спало напряжение последних месяцев, как все то, что постоянно тяготило и угнетало ее, в одночасье исчезло, растаяло без следа, и на душе стало легко и вольно.
Словно была она в душной, прокуренной комнате, и вдруг распахнулись окна и ворвался вихрем свежий воздух — пьянящий, хрустально-чистый, как после грозы, напоенный волнующими ароматами неведомых гор и долин…
И снова жизнь радовала, и манила, и улыбалась ей, и сулила скорую встречу с неожиданным и прекрасным!
Таня глубоко вдохнула, жадно втягивая в себя прохладу московской ночи, улыбнулась светло и свободно и благодарно взглянула на Сергея — того, кто помог ей вернуть все это.
А он задумчиво смотрел себе под ноги, забавно хмуря свои выгоревшие брови. Потом вздохнул тяжело, словно в самом деле взвалил на себя весь груз ее проблем, поднял глаза и сказал глухим от волнения голосом:
— Знаешь, Таня, я хотел бы… Словом, если тебе нужна моя помощь… или защита… я был бы рад…
— Ну что ты, Сережа, милый! Ты уже помог мне! Ты даже представить не можешь, как ты мне помог. А защита… — Таня снова мягко улыбнулась. — Ты же и так защищаешь всех нас — там, на своей далекой заставе…
Лощинин с сомнением покачал головой, и Таня ощутила вдруг огромную, неодолимую нежность к этому славному человеку и, не в силах совладать с этим чувством, протянула руку и ласково погладила его по щеке. Сергей замер, пристально глядя ей в лицо. От этого взгляда Таня смутилась, но руки не отняла, а только отвела глаза…
— О боже! — вскрикнула она, увидев циферблат часов. — Мы с ума сошли — четвертый час уже! Завтра же на работу!
— Таня…
— Нет-нет, домой, Сережа, домой!.. Баиньки…
Она резко повернулась и быстро пошла в сторону Садового кольца. Сергей кинулся за ней. Они почти бежали.
— Таня, ты не можешь вот так взять и уехать! Скажи, как мне тебя найти.
— Ну зачем же искать? Давай завтра встретимся…
— Где, когда?
На пустынной улице показалась машина. Таня, подняв руку, бросилась ей наперерез. Машина остановилась. Таня, наклонившись к шоферу, назвала адрес, но Сергей его не расслышал.
— Где же мы встретимся завтра? — снова нетерпеливо спросил он.
Таня беззаботно улыбнулась и, дурачась, промурлыкала из популярной песенки:
— «Так значит, завтра на том же месте, в тот же час!» Идет? Тогда до завтра, Сережа! — И она, прильнув к нему на секунду, поцеловала его пересохшие от волнения губы.
Фонари машины исчезли за поворотом.
Едва ощутимый вкус мимолетного поцелуя — вот и все, что осталось у них друг от друга.
В беспечной легкости прощания Таня даже не подумала оставить свой телефон, а ее бегство было таким стремительным, что и Сергей не успел ничего у нее спросить. Одна только ниточка связывала их теперь — назначенное назавтра свидание. Впрочем, той ночью это казалось им вполне достаточным, ведь они оба ждали этой встречи, а значит, она не могла не состояться!
Несмотря на то что ночью ей почти не довелось поспать, весь следующий день Таня летала как на крыльях. Предстоящая встреча с Сергеем возбуждала и поднимала настроение. День промчался незаметно, а после работы Таня, не мешкая, взяла такси и поехала на Пушкинскую площадь.
На Тверском бульваре они попали в жуткую пробку. Таня выскочила из машины и отправилась дальше пешком. Она уже слегка опаздывала, но это ее нисколько не беспокоило — Таня была абсолютно уверена, что ее преданный Фархад дождется свою Ширин обязательно.
По мере приближения к площади народу становилось все больше. Таня заметила, какие у всех встревоженные лица. «Что-то, наверное, случилось, — подумала она. — Может авария?» Толпа становилась все плотней и гуще. Таня уже с трудом пробиралась сквозь людской частокол.
Наконец она уперлась в ограждение, которое устанавливали милиционеры. Отсюда Таня уже могла рассмотреть площадь, заполненную снующими людьми и машинами — пожарными, милицией, «скорой помощью». Кругом стояло оцепление. От площади отчетливо тянуло удушливым запахом гари.
Таня поняла: произошло что-то страшное.
— Скажите, что случилось? — спросила она стоящего рядом милиционера.
— Взрыв в подземном переходе, — коротко и хмуро ответил сержант.
— А… жертвы есть? — спросила Таня внезапно осипшим голосом.
Сержант пожал плечами и мрачно буркнул:
— Естественно…
«Господи… Сережа!!!» — полыхнуло в голове у Тани. Ужас окатил ее ледяной волной. Задрожали ноги, и Таня, наверное, упала бы, если бы не окружавшие ее стеной люди.
— Вам плохо? — склонилось к ней незнакомое лицо.
Таня смогла только молча кивнуть. Ее подхватили, вывели из толпы, усадили на бордюр. Какая-то женщина дала Тане таблетку — она ее безропотно проглотила.
Через несколько минут ей стало легче.
«Что ж я сижу? — спохватилась она. — Мне же надо на ту сторону, к памятнику… ОН — там…»
Таня поднялась и огляделась, пытаясь сообразить, как лучше обойти оцепление и попасть на противоположную сторону площади. Ей пришлось сделать изрядный крюк, чтобы выйти к скверу у кинотеатра, но оцепление стояло и там. Попасть к памятнику было совершенно невозможно.
Таня металась вдоль ограждений, высматривая в толпе светловолосых мужчин. Но каждый раз ее ждало разочарование. Сергея у сквера не было.
Ее тревога возрастала с каждой минутой. Ведь если его нет здесь, за оцеплением, значит, он там… Там, где мечутся пожарные и врачи, надрывно воют сирены «скорой помощи», там, откуда доносится этот жуткий, отвратительный запах гари…
Она не нашла его.
Не нашла ни в тот страшный день, ни в два последующих, когда обегала все больницы, куда отправляли пострадавших. Ни в одну из них светловолосый мужчина 26–28 лет по имени Сергей с Пушкинской площади не поступал.
С одной стороны, это была хорошая новость — значит, он не пострадал, он жив и здоров. Но, с другой стороны, это была катастрофа.
Тане стало ясно, что она больше никогда — ни-ког-да! — не увидит Сергея!
В сотый, тысячный раз она проклинала себя за то, что той ночью не оставила ему ни адреса, ни телефона!
«Дура, беспечная дура», — без конца повторяла она, сидя дома в беспомощном оцепенении.
«Дура, беспечная дура», — твердила, глядя на свое отражение в вагоне метро.
«Дура, беспечная дура», — звучало в ее мозгу, чем бы ни занималась она на работе.
Только сейчас, потеряв Сергея навсегда, Таня поняла, как необходим ей этот человек!
Любовь ли это — она не знала, даже не задумывалась над этим. Просто с ним ей было легко и радостно и мир был полон чистоты и света, а без него стало пусто и уныло и все вокруг беспросветно затянулось серым удушливым чадом. Таня не могла найти себе места, буквально задыхаясь в тоскливой пустоте одиночества. Нет, она не думала и не мечтала о любви. Ей только до слез, до сердечной боли хотелось снова заглянуть в его серые глаза, услышать мягкий, ироничный голос, увидеть лукавую мальчишескую улыбку и еще хотя бы раз — один только раз! — провести ладонью по его горячей щеке…
