Анита Шрив - Прикосновение
За кухонной дверью яркий оранжевый свет, он манит наружу. Сидни думает, как бы пробраться из кухни, расположенной в задней части дома, на пляж перед домом, не столкнувшись ни с кем из Эдвардсов. Она выбирает решительный способ действий и шагает босиком через весь дом, держа наготове беглое приветствие. Но ей снова везет. Ни в коридоре, ни в гостиной, ни даже на крыльце никого нет, несмотря на чудесную погоду. Она представляет себе Анну Эдвардс, распластанную на постели с холодным компрессом на голове. Представляет мистера Эдвардса на коленях в розарии, выдирающим сорняки, которые в его отсутствие отважились на попытку переворота. Представляет Джули, в полудреме свернувшуюся калачиком на постели. Каждый раз, проснувшись, она в растерянности пытается осознать, что это за образы, по большей части неприятные, всплывают у нее перед глазами.
Ловко улизнув из дома, Сидни быстро шагает прочь. Вечереет, и вода становится бирюзовой. Сидни хочется каким-то образом запечатлеть эту картину. Ее часто посещает такое желание, и по опыту она знает, что фотоаппарат не поможет. Фотография может позже вызвать воспоминание, но неповторимость этого момента — морской бриз, овевающий ее шею, голубая дымка на горизонте — продлится несколько мгновений, а затем все исчезнет.
Сидни идет очень быстро, стремясь увеличить расстояние между собой и домом в конце пляжа. Ей приятно двигаться, мышцы ног покалывает, и она переходит на бег. По натуре она не бегунья, предпочитает быструю ходьбу, предоставляющую возможность наблюдать, бегу, заставляющему фокусироваться на себе. Но неожиданно она не может устоять перед желанием пробежаться.
Пробежав две мили, Сидни оказывается в конце пляжа и переходит на шаг. Падает на песок и усаживается со скрещенными ногами. Солнце садится заметно раньше, чем в июле, и уже начинают сгущаться сумерки. Сидни осознает, что за всеми этими наблюдениями прячутся размытые мысли о Джеффе. Несмотря на столь необычную историю семейной жизни, она никогда не изменяла своим мужчинам. Она также не вступала в отношения, в которых мужчина изменял бы своей жене или подруге. Она не претендует на то, что это всецело ее заслуга. Скорее так складывались обстоятельства. Но зарождающееся желание обладать мужчиной, почти обрученным с женщиной, с которой Сидни знакома… Несомненно, это достаточный повод для того, чтобы убежать в конец пляжа из дома, как если бы он полыхал огнем.
Впалый живот. Загорелые голени. Сидни вспоминает, как за обедом у нее появилось ощущение, что Джефф отсутствует, словно находится в другом месте, где ей тоже хотелось бы побывать. Она вспоминает об объединившей их панике, когда они метались по улицам поселка в поисках Джули. Джули, любимая сестра Джеффа, девушка, которая так нравится Сидни, могла попасть в беду. И Сидни вспоминает то, что их объединило физически, — мимолетное, но отчетливое прикосновение пальцев, жест, непринужденный до нереальности. Нереальный, но обжигающий. Сидни встает, понимая, что должна вернуться в дом, из которого только что убежала. У нее нет фонаря. Ей хочется пить. Интересно, Джефф тоже о ней сейчас думает? Вряд ли. Он сидит на заднем сиденье «ленд ровера», изучая профиль расположившейся на переднем сиденье Виктории, которая беседует с Беном.
«Эти пробки просто ужасны, — говорит Виктория. — Мне завтра вставать в пять утра».
Вернувшись в дом, Сидни направляется в розарий. Мистер Эдвардс склонился над розами, обрезая увядшие бутоны. Он так поглощен своим занятием, что не замечает ее присутствия, пока она не подает голос.
— Привет, — говорит Сидни.
От неожиданности мистер Эдвардс выпрямляется слишком быстро и хватается за поясницу. Он одет в старую фланелевую рубашку и брюки цвета хаки, испачканные на коленях.
— Привет, — отвечает он.
Розы изумительны. Тут есть красновато-коричневые розы, сиреневые, розовато-лиловые, розы цвета слоновой кости. Никаких привычно алых или вызывающе желтых роз. Хотя Сидни часто видела, как Джули и мистер Эдвардс работают вместе в саду, она никогда сюда не заходила. В центре сада стоит каменная скамья.
— Какие красивые, — говорит Сидни, наклоняясь, чтобы понюхать нежный оранжево-розовый цветок.
— Спасибо. Иногда у меня не доходят до них руки.
— Я видела здесь и Джули.
— Кажется, ей нравится ухаживать за розами.
Сидни понимает, что мистер Эдвардс догадался: она пришла поговорить, а не просто заглянула по пути в дом. Он терпеливо ждет, не выпуская из рук секатора.
— Честно говоря, — произносит она, осторожно касаясь другого цветка, — меня немного беспокоит Джули.
— А что случилось? — мгновенно став серьезным, спрашивает он.
— У вас найдется минутка?
— Конечно, — говорит мистер Эдвардс, жестом приглашая ее присесть на каменную скамью.
Сидни опускается на один конец скамьи, мистер Эдвардс присаживается на противоположный. У него грязные руки, под ногти тоже набилась грязь.
— Я хотела бы говорить свободно и никого не подвести.
Мистер Эдвардс медленно кивает, не сводя глаз с ее лица.
— Вам это, может быть, и неизвестно, но вчера вечером Джули куда-то ходила. Она выскользнула из-за стола, и никто из нас не успел спросить, куда она собралась. Где-то без четверти одиннадцать мы с Джеффом отправились на поиски. Мы ее не нашли, но около полуночи она сама вернулась домой. — Сидни на мгновение замолкает. — Джули была пьяна. Очень пьяна. — Она опять замолкает. — Я бы сказала, опасно пьяна.
Мистер Эдвардс закрывает глаза.
— Она отказалась или просто не смогла рассказать, где была, — продолжает Сидни. — Ее тошнило, и я думаю, она вырвала большую часть выпитого. Но ей было плохо. Мы с Джеффом и Беном по очереди дежурили возле нее.
Мистер Эдвардс глубоко вздыхает.
— Я рассказываю вам это не для того, чтобы у Джули возникли проблемы. Я этого совсем не хочу. Но я думаю, кому-то следует поговорить с ней о том, что она должна сообщать нам… вам… куда она идет.
— Да.
— Мне известно, что она…
— Да, я знаю, что ты имеешь полное право волноваться. Все лето она почти ни с кем не общалась. Я отнесся к твоему приезду как к подарку судьбы. Это правда. Я был так рад, что теперь Джули будет не одна. Совершенно очевидно, что она тебя обожает.
— Ну, я тоже…
— Но у нее абсолютно нет жизненного опыта. Честно говоря, я думал, что нам об этом пока рано беспокоиться, но я был полным идиотом. Ей восемнадцать. Ты только взгляни на нее.
Сидни протягивает к нему руки ладонями вверх.
— Я беспокоюсь, потому что, мне кажется, Джули не способна за себя постоять, — медленно произносит она.
![Райчел Мид - Заклинание Индиго[любительский перевод]](/uploads/posts/books/1809/1809.jpg)
