Алиса Лисовская - Нарисуй меня счастливой. Натурщица
Как он испугался, когда заметил рядом с одним из известных художников города золотоволосую голову Алины! Она крутила головой во все стороны с восторгом только что вылупившегося птенца и восторженно смотрела на своего спутника, доверчиво держа его под руку, она, улыбаясь томно, поднимала бокал с шампанским... И одновременно почему-то была так похожа на Лору... На Лору, которая никогда не любила официальных приемов, для которой влезть в вечернее платье было величайшей пыткой, на Лору, которая всем развлечениям предпочитала ждать его дома...
Он сбежал, как маленький мальчишка, под тяжелым взглядом Ирины, сославшись на то, что у него безумно болит голова...
Вадим Сергеевич ехал домой после многочасовой операции и ловил в зеркальце автомобиля удивленный взгляд шофера, который никогда не видел своего шефа курящим...
Алина проснулась и несколько мгновений не могла понять, где она находится. Деревянный, некрашеный потолок, занавес над кроватью... Она было нахмурилась, но лицо ее тут же разгладилось. Алина вспомнила вчерашний вечер и улыбнулась.
Заскрипела лестница, из-за занавеса появилась голова Глеба.
— Проснулась? С добрым утром! Кофе будешь?
Алина кивнула, Глеб наклонился и коснулся губами ее щеки.
— Тогда вставай, все уже готово.
Алина пила горячий кофе из маленькой чашечки с отколотой ручкой и счастливо улыбалась сидящему напротив Глебу.
— Сколько времени?
— Ты у нас засоня. Уже почти половина двенадцатого.
На лицо Алины набежала легкая тень.
— Что случилось? — встревожился Глеб.
— Я проспала свой экзамен по физике. Теперь институт точно накрылся медным тазом. Блин, что теперь матери говорить...
При воспоминании о матери Алина помрачнела окончательно: домой идти не хотелось. Сейчас начнется — расспросы, объяснения, обвинения, слезы... Глеб словно догадался, о чем она подумала.
— Надо, маленькая моя... — мягко сказал он. — Хочешь, я поеду вместе с тобой?
Алина задумалась на несколько секунд.
— Нет, — мотнула она головой. — Я лучше сама.
Глеб проводил ее до остановки, легко поцеловал на прощание.
— Меня сегодня не будет в мастерской, — виновато сказал он. — Дела...
Алина понимающе кивнула:
— Позвони.
— Конечно, — улыбнулся Глеб. — Я тебе еще надоем...
Только подходя к двери собственной квартиры, Алина вспомнила, что у матери сегодня с утра дежурство. Выяснение отношений откладывалось до вечера. Не успела она войти в квартиру, как раздался телефонный звонок.
— Ты с ума сошла!!! — вместо «здравствуй» заявила Майка. — Ты понимаешь, что ты наделала?!
— Я все равно не собиралась учиться в этом чертовом институте! — огрызнулась Алина.
— Это все твой художник тебя с толку сбивает! Ты хоть знаешь, что у него жена есть?
— Откуда такая осведомленность? — неприятно удивилась Алина.
— Если ты думаешь, что его никто в нашем городе не знает, то ты очень ошибаешься. Я у отца спросила. У твоего Глеба — жена и двое сыновей.
— А больше ты ничего не спросила? Может быть, ты мне еще будешь указывать, куда мне ходить и что делать?
— Алинка, я же за тебя переживаю!
— Слушай, не лезь не в свое дело! — отрезала Алина. — А из института я сегодня же документы заберу.
Майка обиженно повесила трубку.
— Тоже мне, учительница нашлась! — фыркнула Алина и прошла в ванную. Но на душе у нее было неспокойно.
Забрать документы из института было делом пяти минут. Алина вышла на крыльцо и нос к носу столкнулась с Юркой. Как всегда при виде Алины, глаза его заблестели, лицо покрылось нежным, почти девичьим румянцем.
— Привет!
— Привет, — холодно ответила Алина.
— Ты сегодня на экзамене не была... — не то спрашивая, не то утверждая сказал он.
— Еще одна нянька нашлась! — вспыхнула Алина. — Это моя жизнь, что хочу, то и делаю!!!
— Я что... я ничего... — растерялся Юрка. — Ты за документами пришла?
— Я их уже забрала. Так что счастливо оставаться! Желаю стать образованными и просвещенными! — Алина сделала шаг с крыльца.
— Алин... — Лицо Юрки стало совсем пунцовым. — За что ты на меня сердишься?
— Я? На тебя? — деланно удивилась Алина. — Вот еще!
— Просто... может, ты думаешь... — мялся Юрка. Потом набрал побольше воздуха в хилую грудь и на одном дыхании выпалил: — Я никому никогда ничего не расскажу!!! Я тебе клянусь!!! Ни одному человеку!!! Я... я люблю тебя...
Алина смерила его негодующим взглядом и, ничего не ответив, быстро зашагала в сторону остановки.
Когда повернулся ключ в замке, Алина внутренне напряглась. Весь сегодняшний день она представляла этот разговор с матерью, готовила какие-то фразы в свое оправдание, придумывала версии, одну невероятней другой, но реально отдавала себе отчет, что скандала все равно не избежать.
Лора Александровна вошла в квартиру, бросила быстрый взгляд на босоножки дочери, устало разулась и прошла на кухню. В мойке, как всегда, кисла брошенная Алиной тарелка. Проглотив незатейливый ужин, практически не чувствуя вкуса еды, Лора Александровна вошла в комнату дочери.
Алина сидела на кровати с каким-то красочным каталогом живописи.
— Ты ничего не хочешь мне сказать? — Голос Лоры Александровны прозвучал как пушечный выстрел.
— Я забрала документы из института, — вздернула голову Алина. — Я не хочу и не буду там учиться.
Лора Александровна несколько минут осмысливала только что услышанное.
— Ты вообще отдаешь себе отчет в своих действиях? Хочешь всю жизнь техничкой проработать? Кому ты нужна без образования?
— Я работать пойду, — твердо сказала Алина.
— Да? — удивилась Лора Александровна. — И ты уже знаешь, куда именно?
— Знаю. Поработаю год, потом буду поступать на худграф.
— Куда?
— Художественно-графический факультет.
— Я что-то не замечала у тебя особой склонности к рисованию.
— Ты много чего не замечала. Мне помогут.
— И кто, если не секрет, этот твой благодетель? Не тот ли, у которого ты сегодня ночевала? Чем ты с ним будешь расплачиваться? Натурой?
— Замолчи! — вскинулась Алина.
— Нет, это ты послушай! — перешла на крик Лора Александровна. — Не для того я отдала тебе лучшие годы своей жизни! Ты прекрасно знаешь, чего мне это стоило...
— Никто тебя не просил! — перебила Алина. — И нечего меня этим попрекать! Я уже взрослая и могу делать то, что я хочу!!!
— Как в прошлый раз?
Глаза Алины сузились от злости.
— Я не хочу с тобой разговаривать!
— Пока ты живешь в моем доме, тебе придется жить по моим правилам!
