Элизабет Хардвик - Рыжая, шальная, любимая…
Румянец окрасил ее бледное личико, и сердце Артура учащенно забилось.
— Нет. Я не папа. Кстати, когда он вернулся?
— Этой ночью. Ты не против… Мне надо закончить с этим соусом…
— А что это? Суфле?
Честно говоря, Артуру доставляло некоторое удовольствие то, что она смущена и удивлена. За последние несколько дней он слишком часто испытывал эти чувства сам, и никакого удовольствия это ему не приносило.
Джолли улыбнулась — словно солнышко просияло.
— Это не суфле. Это лимонные меренги.
— А что тут такого смешного? Ты сегодня выглядишь вполне счастливой.
Почему-то это раздражало Артура. Да, папа вернулся, но это же не повод… То есть повод, но надо ведь все выяснить…
— Ты видел папу?
— Да, он сам открыл мне дверь. Он вернулся окончательно или только до тех пор, пока ты не найдешь себе помощников?
Она бросила на него короткий взгляд. Артур немедленно занервничал. Может кто-нибудь объяснит ему, что происходит?
Девушка тем временем совершенно спокойно закончила взбивать желтки, вылила пышную пену в соусницу и поставила на маленький огонь. Затем она вытерла руки и невинно осведомилась:
— Почему бы тебе прямо не спросить, что ты хочешь узнать?
Потому что! Потому что после появления здесь мсье Жюля он, Артур, вообще ничего не понимает! И не уверен, что вообще хочет о чем-либо спрашивать!
— А сама ты как думаешь? Аромат лимона приятно щекотал ноздри. Джолли лукаво улыбнулась.
— Например, удалось ли нам с твоей матерью вчера допить чай, не выцарапав при этом друг другу глаза.
— Ну и как?
Он постарался, чтобы голос прозвучал небрежно, для чего стал рассеянно разглядывать блестящую кухонную утварь. Джолли опять бросила на него короткий взгляд.
— Я счастлива сообщить вам, мистер Фергюсон, что все обошлось без нанесения физических увечий.
Чего не скажешь о его самолюбии! Подумать только, вчера с ним обращались, словно с бессловесным официантом, а сами прекрасно обошлись без него!
Теперь это самое самолюбие мешало Артуру расспросить о подробностях, поэтому он холодно кивнул, давая понять, что вся эта суета совершенно его не интересует.
— Ну… а твой отец? Кстати, откуда он приехал? Вернее, где был?
— Не знаю. Я не спрашивала.
— Не спрашивала? Но почему?! Учитывая сложившиеся обстоятельства, это было самым первым, что Артур хотел знать в данный момент!
Джолли пожала плечами.
— Это не мое дело.
Она попробовала ароматное варево, удовлетворенно кивнула и сняла соусницу с огня.
Артур уже открыл рот, чтобы поспорить с последним утверждением девушки, но, увидев выражение ее хорошенького личика, отказался от этой затеи. Джолли могла быть упрямой как мул, если обстоятельства этому способствовали.
— Ладно. Попробуем зайти с другой стороны. Что ты…
Его прервал звонок таймера плиты. Джолли грациозно скользнула мимо него и открыла духовку.
— Извини. Коржи… о, прекрасно. Готовы.
Артур начал закипать.
— Послушай, неужели все эти плюшки не могут подождать?
— Разумеется, не могут! Любой шеф-повар, если он, конечно, настоящий шеф-повар, скажет тебе то же самое!
Артур был вынужден признать в глубине души, что повар из Джолли великолепный. Счастлив будет тот мужчина, чьей женой она станет!
Господи, о чем он думает! Какое ему дело, какой женой будет рыжая Джолли!
— Артур, извини, но сейчас будет очень? громко. Мне надо взбить белки.
Электрический миксер взвыл, словно раненый тигр, и Артур получил небольшой тайм-аут, чтобы обдумать то странное направление, в котором текли его мысли.
В конце концов, он ведь пришел только для того, чтобы убедиться в том, что девушка нормально чувствует себя после вчерашнего разговора с его матерью. Это так, а значит, ему уже незачем здесь торчать.
Правда, он так ничего и не узнал.
Наступившая тишина была прямо-таки звенящей. Джолли повернулась к Артуру.
— Все. Выпьешь кофе? Меренги почти готовы. О, прости, я забыла, мне нельзя тебе улыбаться. Не хмурься.
Артур чуть не дал себе самому пинка. Надо следить за своим выражением лица! Холодное и вежливое безразличие, так, кажется?
— Спасибо, но от кофе я, пожалуй, откажусь. Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке после вчерашнего. Вижу, что все нормально.
С этими словами Артур начал отступление из кухни. Подальше от Джолли.
Конечно, все нормально! Мсье Жюль вернулся, они с дочерью помирились…
Джолли грустно смотрела вслед Артуру. Если бы не вчерашняя встреча с его матерью, они с отцом до сих пор находились бы в стадии затяжных военных действий. Самое меньшее, чем она могла отблагодарить Артура, это чашка кофе, а еще — подробный рассказ о том, что вчера произошло в отеле после его ухода. Для всех было бы лучше, если бы обо всем он узнал от нее.
— Пожалуйста, не уходи, Артур! Кофе уже готов, осталось только разлить его в чашки.
Она видела, какая внутренняя борьба отражается на его худощавом и смущенном лице. Несомненно, он все еще злился на Джолли и свою мать, однако некоторая его часть страстно хотела остаться и узнать подробности. Как правильно сказала его мать, Артур Фергюсон должен всегда на сто процентов владеть ситуацией, а сейчас ситуация была ему вообще неизвестна!
— Ладно. Но времени у меня мало. В час я приглашен на обед.
Иначе говоря, давай, побыстрее выкладывай, Джолли, потому что я и так потратил уйму своего драгоценного времени на эту идиотскую ситуацию!
Ну и пожалуйста! Интересно, а кто это пригласил его на обед? Насчет деловой встречи она бы знала заранее, ведь их ресторан всегда обслуживает такие обеды. Может, это не деловая встреча?
Может, это свидание с женщиной?!
Нет, он, конечно, целовал ее несколько раз. Но все это было результатом секундного порыва, обстоятельств, а не каких-то особых отношений. У него вполне может быть женщина.
Неожиданно Джолли поняла, что эта мысль ее не просто расстраивает, она ее раздражает! Да еще как! Артур обедает с другой… целует другую… Артур в постели с другой…
От последней мысли стало совсем плохо.
Даже руки затряслись, и Джолли поспешно брякнула поднос с горячими чашками обратно на стол, едва не обрушив их на сверкающий чистотой пол.
В чем дело?
Что это с ней?
В эту секунду Джолли все поняла. Она влюблена в Артура Фергюсона, влюблена по уши, насмерть, до дрожи в коленках!
Что она там несла ему про отца и Маргарет? Мол, нельзя влюбиться, зная человека всего три недели. Сама Джолли управилась значительно быстрее.
За пять дней.
Господи, только бы он не догадался!
— Мне казалось, ты говорила, что это ненадолго…
Его ехидный голос вернул Джолли на грешную землю, и она торопливо принесла кофе. Судя по всему, Артур и понятия не имел, какое потрясение она только что пережила, вот и хорошо! И не надо ему об этом знать!
