Люси Монро - Вкус любви
— Он варит варенье?
— Так он сказал. Я раньше никогда не видела никого, кто бы варил домашнее варенье. Он сказал, что потом я могу посмотреть.
— Ваша мама не делала никаких заготовок?
— Вы шутите? Представления моей матери о домашнем хозяйстве сводились к тому, чтобы помнить номер телефона местной службы быта.
Он рассмеялся:
— Моя мама была не лучше. Она была слишком занята своими картинами, чтобы выполнять работу полому, но все же у нее получалось делать так, что это был настоящий дом.
Значит, она была полной противоположностью матери Аманды. Той всегда удавалось заставить свою дочь чувствовать себя незваной гостьей в прекрасно обставленном и оборудованном калифорнийском особняке, в котором она выросла.
— Какой она была? — спросила Аманда.
— Доброй. Полной жизни. Веселой. Она много улыбалась. Она могла рассмешить нас с папой так, что у нас начинали болеть бока от хохота.
— Должно быть, было очень больно потерять ее.
— Да. Все изменилось.
— Ваш папа, наверное, очень тяжело перенес это.
— Он нашел утешение в работе.
— А как же вы?
Пожав своими невероятными плечами, он нахмурился.
— Думаю, я последовал примеру отца.
— Вы же сказали, что вам было всего десять лет. — Она не могла представить ребенка, ушедшего с головой в работу.
— И я в это время оканчивал школу. Я погрузился в эксперименты и учебу.
И научился исключать весь остальной мир из этого процесса.
Она закончила чистить последнюю ягоду и вытерла руки влажным полотенцем, которое приготовил для нее Джейкоб.
— Я готова изображать боксерскую грушу.
Саймон выскользнул из шорт и натянул спортивные штаны. Их свободный покрой, специально предназначенный для боевых искусств, будет лучше скрывать реакцию его тела на Аманду. Он все еще вибрировал от ярких образов, преследовавших его во сне после трехдневной непрерывной работы. Они были так чертовски реалистичны, что он мог поклясться, что, когда он проснулся, подушка еще хранила ее запах.
Холодный душ помог успокоить разыгравшиеся гормоны, но стоило ему увидеть Аманду в майке и джинсах, все началось сначала. Неудивительно, что эта женщина прячется в костюмах свободного покроя. Если бы она одевалась на службу во что-то облегающее, ни один из ее коллег-мужчин не смог бы работать. Только не рядом с такими формами.
Забавно, но он мог поклясться, что знает вес ее груди в своей ладони. Принятие желаемого за действительное, без сомнения.
По дороге в спортзал он наткнулся на Джейкоба.
— Ужин в шесть.
— Хорошо, но мы еще не обедали.
— Предупреждаю вас заранее.
— Ты хочешь сказать, что на ужин будет не рагу. — Джейкоб иногда предупреждал Саймона, когда готовил блюдо, которое может испортиться, если ждать, пока Саймон выйдет из своей лаборатории.
— Правильно. Я подумал приготовить что-то особенное для нашей гостьи.
Саймону все еще было трудно поверить, что Джейкоб пригласил ее.
— Ты правда пригласил ее пожить?
— Я сказал ей, что остаться — это единственный способ отловить вас на время, достаточное для разговора.
Саймон не хотел обсуждать слияние, но он был не прочь провести больше времени с этой привлекательной женщиной. Она была такой удивительной смесью уверенности и замкнутости. Внешне она выглядела решительной деловой женщиной, но когда требовалось быть просто женщиной, он чувствовал, что она совсем не так уверена в себе.
— Полагаю, ты развлекал ее, пока я спал день и ночь напролет.
— Судя по тому, что я видел, вы и сами неплохо поработали над этим.
Саймон остановился и уставился на Джейкоба.
— Что ты имеешь ввиду?
— Я поднялся наверх, чтобы проведать вас. Убедиться, что вы благополучно добрались до кровати.
Саймон, бывало, засыпал прямо на полу после работы вроде той, что он вчера закончил.
— И?..
— И вы обнимали теплого, живого медвежонка.
— Что?
— Она сказала, что вы упали на нее, когда вошли в комнату.
Саймон не помнил ничего, кроме смутного ощущения, что Аманда помогала ему подняться по лестнице.
— Я упал на нее?
— Да. Когда я приходил в первый раз, вы сцепились, как жуки, и оба спали.
Он не мог в это поверить. Он спал с ней, фактически просто свалился на нее. Ничего удивительного в том, что она показалась ему немного взволнованной там, на террасе. Удивительно, почему она ничего не сказала.
— Полагаю, ты заходил еще раз.
Джейкоб самодовольно улыбнулся.
— Я подумал, что она захочет ужинать.
— Убежден, она оценила твою заботу. Она все еще спала? — Саймон не был уверен, что понимает, как она вообще заснула. Для женщины с ее профессиональным поведением это было абсолютно нехарактерно.
Очевидно, он затащил ее на кровать, когда заснул практически на ходу, но почему она сразу же не встала?
— Она пыталась выбраться из постели, не разбудив вас.
— Очевидно, она в этом преуспела. — Он ведь даже не знал, что она была в его постели.
— Можно сказать, что вы тоже преуспели.
Загадочные комментарии начинали раздражать.
— Это каким же образом?
— Засунув руку под ее блузку. Ее расстегнутую блузку. Однако не думаю, что она была против. Ее рука была под вашей рубашкой.
Описанная Джейкобом сцена едва не заставила Саймона согнуться пополам от желания. Он держал руку на ее груди и находился в таком беспамятстве, что не мог оценить этого.
— Могло быть и хуже, сэр.
— Куда хуже, Джейкоб?
— За вами водится привычка раздеваться догола, когда вы вот так засыпаете в одежде.
Саймон поставил Аманду в позицию для третьего упражнения.
— Выбрасывайте руку вот так. — Он показал ей правильное движение.
— О'кей. Думаю, я поняла.
Они вместе проделали весь комплекс, и он проклинал свой сообразительный мозг зато, что тот предложил такую идею. Глядя на ее движения после того, что рассказал ему Джейкоб, Саймон почти потерял самоконтроль.
Его рука была на ее груди.
На одном из двух мягких холмов, которые так соблазнительно двигались под просторной футболкой, надетой для тренировки. Вероятно, она думала, что длинная широкая футболка в достаточной мере скроет ее пышные очертания. Она ошиблась.
Облегающие шорты на два дюйма выглядывали из-под подола, оставляя обнаженными идеальной формы ноги. Изгибы ее тела были невероятно соблазнительны и совершенно не похожи на истощенный тип, популярный среди многих женщин.
Ему хотелось спросить ее, почему она осталась с ним в постели, но у него было смутное подозрение, что это могла быть его вина. Если он упал на нее, он мог просто пригвоздить ее к кровати своим немалым весом. С той же вероятностью Саймон был виноват и в живописной картине, которую застал Джейкоб. Его сны были так отчетливы.
