Эшли Дьюал - 23 оттенка одиночества (СИ)
Вот уже и дом Китти. Пошатываясь, слезаю с мотоцикла. Бреду к главному входу, окровавленными пальцами нажимаю на звонок. От неожиданно нахлынувшей слабости голова повисает, но я упорно держу глаза открытыми. Я должен видеть моего птенчика. Наверняка, она прекрасно выглядит. Она всегда прекрасна.
Дверь открывается. Я выпрямляюсь, однако внезапно встречаюсь взглядом с Хелен Рочестер – высокой, темноволосой женщиной, чьи глаза всегда тщательно сканировали меня, изучали, и чьи глаза всегда оставались пренебрежительно холодными.
- Трой? – ахает она.
Я слабо улыбаюсь.
- Здравствуйте, а Китти, - вытираю ладонью лицо, - Китти дома? Мы должны были встретиться. Она здесь?
- Трой, у тебя кровь.
- Это так. Царапина. Я в порядке. Так что, Китти выйдет?
- Она уже уехала, - растеряно шепчет миссис Рочестер. – Она сказала, что написала тебе; что вы встретитесь уже в школе.
- Правда? Я просто…, - прохожусь избитыми руками по карманам, - кажется, я забыл телефон дома. Ну, не страшно. Тогда я пойду. Спасибо. До встречи!
- Трой, - женщина останавливает меня, внезапно вытянув вперед руку. Ее пальцы крепко сжимают мой локоть. – Проходи.
- Но…
- Зайди в дом.
Решаю не сопротивляться и неуверенно переступаю через порог. Хелен Рочестер ведет меня на кухню, разрешает присесть, а затем зовет горничную. Не знаю, чего она от меня хочет, и поэтому начинаю нервничать. Мне даже и не приходит в голову, что эта женщина просто пытается мне помочь.
Когда в ее руках оказывается аптечка, миссис Рочестер не медлит ни минуты, не переодевается, не просит помощи у служанки. Она сама решительно хватается за перекись и обрабатывает рану на моем боку, будто я что-то значу.
- Что произошло? – спрашивает она, придавливая к порезу тряпку.
- Упал.
- На что?
- На осколок.
- И каким же образом?
- Споткнулся.
- О чью ногу? – уголки ее губ дергаются. Она смиряет меня озабоченным взглядом, а затем выдыхает. – Это сделал твой отец? Китти говорила, он жестокий человек.
Почему-то усмехаюсь. Как по мне, так это самое милое определение.
- Знаете, все вышло случайно.
- Трой, ты должен обратиться за помощью. Рана серьезная, ты мог потерять сознание, мог занести инфекцию. Ты мог погибнуть.
- Но я в порядке.
- И это ты называешь «в порядке»? Так нельзя жить. Как же ты не понимаешь? Это опасно, это так опасно! Ты можешь пострадать, люди, которые рядом, могут пострадать!
- Китти ничего не грозит.
- Китти встанет между тобой и твоим отцом, если появится необходимость.
Отворачиваюсь. Я не хочу слышать то, что и сам знаю. Злиться и до крови сжимать пальцы, уже попросту нет сил. Я опускаю голову, смотрю на блестящий, мраморный пол и понимаю, что загнал себя в ловушку. Такие люди, как я, не должны любить. Возможно, они этого заслуживают, но им противоестественно быть счастливыми. Рядом со мной одна разруха. И лишь рука Китти не позволяет мне упасть. Но что если впереди обрыв? Что если я веду ее к пропасти?
- Отпусти, - неожиданно шепчет Хелен.
Я поднимаю на нее убитый взгляд, и пусть и понимаю, о чем идет речь, все равно переспрашиваю:
- Что?
- Отпусти ее, Трой. Пожалуйста. – Женщина кладет дрожащие руки поверх моих избитых ладоней и прикусывает губы. – Вы любите друг друга, но это плохо кончится. Я чувствую, я же мать. Я не хочу, чтобы ей было больно.
- Я никогда не сделал бы ей больно, миссис Рочестер.
- Сделаешь. И она тебе. Вы погубите друг друга.
Встаю. С силой надавливаю пальцами на переносицу и задерживаю дыхание. Я не хочу ничего слышать, я не хочу уходить от Китти. Она – мой кислород. Она – мое все.
- Трой. Если любишь…
- …отпусти? – Оборачиваюсь. – Вы серьезно? Я не смогу жить без вашей дочери.
- А сможешь ли ты жить, зная, что она пострадала по твоей вине?
Мне нечего сказать. Безумным взглядом оглядываю кухню, затем хватаю со стула пиджак и несусь к выходу. Мне срочно нужно найти Китти, мне надо, чтобы она взяла меня за руку и сказала, что все будет хорошо. Что мы справимся с любыми проблемами.
Запрыгиваю на мотоцикл и газую так резко, что встаю на заднее колесо. Ветер врезается в мое тело. Он будто останавливает меня, но я сопротивляюсь, разрезая метры диким ором мотора. Я все ближе к школе, ближе к ней. Если наши отношения – ошибка, почему тогда мы встретили друг друга? Почему я сразу увидел ее, почему она появилась в этом городе? Таких совпадений не бывает. Да, большинство людей встречается лишь оттого, что им нечего делать. Но между мной и Китти всегда было что-то большее, чем просто выгода. Китти показала лучшее, что есть во мне, ту часть, о которой я даже и не подозревал. Она взяла мою душу и отчистила ее. Она спасла меня.
Торможу около ворот школы. Кто-то из выпускников сидит в зале. Однако я сразу же чувствую, что Китти на улице. Когда мы встречаемся взглядами, она улыбается. На ней длинное, нежно-голубое платье, и я стою, как вкопанный, смотря в ее глаза.
Я люблю эту девушку. Люблю, потому что она заставила меня поверить в лучшее. Однако какое это имеет значение, если я сделал ее жизнь хуже?
Китти недоуменно хмурит лоб. Осматривает мою испачканную в крови рубашку, затем глядит в глаза. Не знаю, что она там видит, но она почему-то восклицает:
- Трой!
И тогда я отворачиваюсь. Вновь сажусь на мотоцикл и крепко стискиваю зубы. Я должен оставить ее. Должен уехать. Я не имею права причинять ей боль. Она не должна жить в моем мире. Она заслуживает лучшего, а я тяну ее вниз.
- Трой! Стой!
Газуй, давай же! Ноги не слушаются.
- Трой, подожди!
