Не играй со мной, мажор (СИ) - Майер Кристина

Когда Егор Борисович спрашивал меня, кому из родных он может позвонить, я, не колеблясь, ответила:

— Никому не нужно звонить. Пожалуйста, — добавила просьбу в надежде, что он не станет копаться и искать моих родных. С его возможностями никаких трудностей это не составит. Думаю, мое поведение подкинуло ему ещё больше подозрений, когда я отказалась переехать к ним в дом. Долго меня не стали уговаривать, видимо, что-то в моем поведении его насторожило, но он ничего не сказал, и я надеюсь, не стал искать обо мне информацию.

— Уверена, что все отлично? — выдергивая из моих мыслей, подозрительно смотрит на меня Ваня.

— Ты вчера почти в два часа от меня ушел, дома не ругали? — быстро перевожу тему, забираясь в салон автомобиля.

— Я уже большой мальчик, меня давно не ругают, — улыбается, потому что этот вопрос я задаю не в первый раз и всегда получаю один и тот же ответ.

Я и сама вижу, что Ваня «взрослый». Дело ведь не в возрасте. Он в свои восемнадцать мужчина. Он умеет принимать сложные решения и отвечать за свои поступки. Зарабатывает на свои «хотелки» Ваня сам, при этом не страдают ни учеба, ни тренировки. Моему отцу следовало бы поучиться у этого «мальчика».

Через несколько минут мы останавливаемся на парковке. Вместе идём в школу. Навстречу вылетает Ульяша — сестренка Вани, кидается меня обнимать. Мы познакомились несколько дней назад. Родители оставили Улю на брата, а он вместе с ней приехал ко мне в гости. Она настолько добрая и открытая девочка, что ее просто нельзя было не полюбить.

— Вида, у тебя дар похищать сердца Лютаевых, — улыбаясь, произносит Рита, останавливаясь рядом.

— Я побежала, а то на урок опоздаю, — не прощаясь и не здороваясь с Марго, Уля убегает.

«Лучше бы ты шла мимо», — вертится в голове, когда я поднимаю взгляд на одноклассницу. Ругаю себя за стервозность. Маргарита пытается со мной подружиться, уже несколько раз просила прощения, даже встала на мою защиту, когда по школе начали ползти слухи о том, что на меня напали, а я все равно вижу в ней неприятельницу. В каждом слове и действии ищу подвох, а если его нет?...

— Завтра я отмечаю свой день рождения, — сообщает Рита, переводя взгляд с меня на Ваню. — Приглашаю не всех, но вам, как моим близким друзьям, быть обязательно....

Глава 28

Видана

После уроков Ваня отвозит меня до интерната. Не доезжает до ворот пару десятков метров, останавливается под старым раскидистым дубом, с которого опала добрая часть желто-оранжевых листьев. Кладет руку на затылок, тянет к себе. Опаляет своим дыхание кожу лица. Не спрашивая, вжимается в мои губы поцелуем. Властно, напористо. Забирает и отдает. Затевает сражение с моим языком. То переманивает на свою территорию, то толкает его обратно. От удовольствия закрываются глаза, поджимаются пальчики на ногах. Так целовать может только Лютаев. Чтобы каждое нервное окончание отзывалось, чтобы тело негой наливалось.…

Сигнал проезжающей рядом машины производит отрезвляющий эффект. Я разрываю наш поцелуй.

— Беги в интернат, — стукнувшись затылком о подголовник водительского кресла, хрипло произносит Ваня. — Вида, мне крышу может сорвать, тормози меня, если не готова, — предупреждает в очередной раз Лютаев.

— Угу, — кивнув. — Увидимся? — спрашиваю несмело. Нас безумно тянет друг к другу, но я предупредила, что до совершеннолетия ничего не будет, я так для себя решила. Ваня не стал спорить или переубеждать, но уверенность моя в этом решении с каждым днем все сильнее трещит по швам.

— Увидимся, конечно. Гулять пойдем? — спрашивает Ваня, поворачиваясь ко мне.

— Я постараюсь побыстрее закончить с уроками, — киваю я. Целую его в щеку и убегаю.

Поднимаюсь в свою комнату. Мама уже звонит. Спрашиваю, как у нее дела, считываю любые изменения во внешности. Выглядит она хорошо. На щеках румянец, улыбка на лице.

— Мам, меня на день рождения одноклассница пригласила, я пойду? — спрашиваю за день до мероприятия. Все откладывала, не знала, идти или нет.

— Надеюсь, вечеринка пройдет не в ночном клубе? — хмурится мама, становится серьёзной.

У нас с ней доверительные отношения, строгих запретов нет, но клубы мама не любит. Ни у одного подобного заведения нет чистой репутации. И я сейчас не о пьяном сексе с незнакомцем в туалете. Такое и без клубов происходит сплошь и рядом. Далеко ходить не надо, в школе несколько дней назад застукали старшеклассников, которые прямо в учительском туалете занимались непотребством. Каким именно непотребством — директор не уточняла, когда проводила собрание в нашем классе, но мы и так поняли, о чём шла речь.

— Валентина нашла из-за чего шум поднимать, — выдает лениво Лешка Шнурков после того, как директор покинула кабинет. — Подумаешь, ученики. Вот когда русичка с Вяземским почти год у нее под носом трахались.…

— Шнурков, рот закрой, — резко обрывает его классная, но он игнорирует требование и продолжает:

— Она делала все, чтобы эта информация не ушла дальше школы. Никаких собраний не проводила, — стебется он.

— Алексей! — выдает истерично Ирина Васильевна.

— Что Алексей? Я разве неправду сказал? — наигранно возмущается.

— Держи свою правду при себе!

— Так это не моя правда. Все знают. И вы тоже….

— Я ничего не знаю! — пробует его перебить, но Лешка куражится, и так просто его не заткнуть.

— Так вы же с ней подружками были, Ирина Васильевна. Они и в вашем кабинете, прямо на вашем столе…

— Шнурков! — уже истерично визжит, руки сжимает в кулаки. Пацаны в классе откровенно смеются. Девочки наблюдают, но интерес эта история вызывает только у меня, остальные, видимо, в курсе.

— Лёх, тормози, — негромко произносит Лютаев, замечая, как трясет классную.

— Да я до сих пор обижен, у меня детская психологическая травма. Ирина Васильевна им ключи оставляла, а меня потом заставляли дезинфицирующим средством стол и парты протирать, будто я тут… жидкость оставлял, — мстит классной Шнурков. Видимо, давно в нем кипело. — Извините, Ирина Васильевна, — поймав предупреждающий взгляд Вани, отступает Лешка. — Больше не буду, — вполне искренне вроде извинился, а классная уже не оценила, выбежала из класса.

Потом мы узнали, что она в кафе сидела, плакала. Шнурков ходил улаживать с ней конфликт. Вроде разобрались, к той теме больше не возвращались…

…

— Вида, всё-таки в ночном клубе? — строгий голос мамы выдергивает из воспоминаний. Отвлеклась всего на пару секунд, а этого хватило, чтобы она неправильно истолковала мое молчание.

— Нет, — мотнув головой. — Праздновать она будет дома.

— Я буду волноваться, Вида, — произносит мама, закусывая нижнюю губу. — Ты там одна совсем, никто из взрослых не подстрахует…. — задумчиво.

Вот он — отличный момент рассказать ей о Ване. Лютаев в свои восемнадцать взрослее и надежнее многих сорокалетних. Он моя опора и защита. Я хотела бы их познакомить.… но боюсь, что не получится убедить маму по телефону. Для нее я все равно ещё ребёнок. Узнает, что у меня парень, начнет зря волноваться, а в ее положении это лишнее. Новости о том, что у меня теперь отношения с парнем, лучше оставить до ее выздоровления и возвращения домой.

— Мам, Рита только класс пригласила, — глядя прямо в глаза, сообщаю не совсем правду. Весь класс Рита не приглашала, а со слов Ками я знаю, что там будут взрослые ребята, с кем Коваленко давно общается.

До этого вообще не думала идти. Хотела поздравить в школе, но Лютаев собирается посетить вечеринку, а Камилла настаивает, чтобы я не оставляла его рядом с «этой сукой». Шахова редко называет Коваленко по имени.

— Я совсем не знаю твоих одноклассников, — мотнув головой, мама продолжает сомневаться.

— Лара, пусть девочка сходит, развеется, — вступается за меня Кира. — Целыми днями сидит за учебниками, ничего не видит, — с возмущением.

— Пусть сходит, — сдается мама. — Вида, но только постоянно на связи.