Сынок моего мужа. Семья по ошибке (СИ) - Келлер Николь
И эта мысль, к моему удивлению, мне претит.
Потому что я сам пробыл в детском доме четыре года до совершеннолетия. Когда мои родители погибли в авиакатастрофе, а те немногочисленные родственники, что у меня были, отказались брать в семью трудного подростка.
Но я, черт возьми, понятия не имею, как строить отношения с ребёнком, которого не знаю. И не особо-то и горю желанием! Как и не горю желанием его полюбить, узнать, познакомиться. Потому что он хоть и не виноват ни в чем, но всё же является камнем преткновения в наших отношениях с Никой.
Но также я понимаю, что не прощу себе, если позволю пацану оказаться в детском доме. Для него это будет ещё одним серьёзным ударом после смерти его чокнутой матери.
Возможно, это моя карма за наше с Ксюшей прошлое…
- Так что ты будешь делать с сыном? - Ника упрямо повторяет вопрос, выделяя последнее слово. Смотрит с вызовом, гордо вскинув подбородок. А я и возразить, противопоставить ничего не могу, потому что нет никаких доказательств.
- Завтра загляну к Демьяну. А там посмотрим.
Но для начала я сделаю то, что требовал от бывшей - сделаю повторный тест ДНК на отцовство. Заодно постараюсь выяснить, как стал «отцом» ребёнка, если ни разу не встречался с его матерью за последние девять лет…
Глава 34
Роман
- Ой, здравствуйте, - медсестра Ники, не помню, как зовут, расцветает при виде меня. Цепляется взглядом за нежно-пудровый букет в моих руках и сияет ещё ярче. - Мы скоро с Вероникой Сергеевной оранжерею откроем.
Обращаю внимание на огромный букет, источающий аромат на весь кабинет.
Яркий, красивый, из любимого необычного пурпурного сорта роз Ники. Тот, кто покупал этот букет, точно знал о предпочтениях моей жены. И заморочился, чтобы их найти.
Этот факт режет изнутри. Окунает в жестокую реальность, где у моей жены может быть другой мужик. И она вполне может быть с ним счастлива.
Печет в районе груди. С силой сжимаю стебли цветов, и они впиваются в ладонь, царапая кожу до крови.
Но даже боль не отрезвляет.
- Вы проходите, садитесь, - медсестра услужливо указывает на стул возле стола Ники. Аккурат напротив букета. - Вероника Сергеевна сейчас подойдет….
- Спасибо, я её в коридоре дождусь.
Достаю мобильный, подпираю стену и разбираю рабочую почту. Не успеваю углубиться в рабочую переписку, как позади раздается удивленный и такой нежный, мой любимый голос:
- Рома? Что ты здесь делаешь?
Разворачиваюсь и впиваюсь взглядом в лицо Ники. Как будто пытаюсь отыскать ответы на вопросы, что как дрель, сверлят мозг.
Но на ее лице все тот же усталый и потухший взгляд, тени под глазами и глубокая морщина между бровей. Ни намека на счастье и влюбленность.
- Я заехал проведать и пообщаться с Демьяном. Нужно утрясти кое-какие вопросы. Ну, и узнать, есть ли кому о нем позаботиться. Это, кстати, тебе, - протягиваю композицию.
- Спасибо, не нужно, - упрямая Ника даже руки на груди складывает.
Усмехаюсь качая головой. Делаю шаг вперед и вкладываю цветы в руки Ники. Она отшатывается, но букет всё же удерживает.
- У тебя кто-то есть? - вырывается у меня прежде, чем я успеваю обдумать свой вопрос.
- Тебя не касается. Мы в разводе, забыл? - и вскидывает ладонь, демонстрируя безымянный палец со слабым следом от обручального кольца. Жена ни разу не сняла украшение за девять лет с тех пор, как я надел его ей в ЗАГСе. А сейчас кольца там нет.
Спасибо, что не средний палец показала. За Никой не заржавело бы.
- Не забыл, Ник.
Такое не забывается.
Но постараюсь все исправить. Теперь я точно убежден, что у нас есть все шансы.…
- Как Демьян?
- Пришел в себя. Стабилен, поэтому перевели в палату.
- К нему можно?
- Да, только ненадолго и никаких волнений. Ребёнку после такой сложной операции нужны только положительные эмоции. И про мать не вздумай сказать.
- Хорошо, я понял. Спасибо.
- Тебе в двести двадцатую палату, - указывает взглядом мне за спину. Как будто хочет скорее от меня избавиться. - Это прямо по коридору и направо.
Иду спиной вперед, не отпуская взгляда Ники. Но она первая отмирает, входит в кабинет, не обернувшись.
Останавливаюсь напротив нужной палаты. Переживаю, как пацан сопливый. Глубоко вдохнув, тру шею ладонью и решительно толкаю дверь. Внимание маленького пациента и его мамы сразу же обращается на меня.
Я же приковываю взгляд к щуплому, бледному мальчишке. Он обмотан бинтами, худенький, с капельницей в тоненькой ручке. Такой маленький и уже оставшийся в одиночестве, без поддержки и тепла в столь сложной ситуации. В груди зародилось неведомое чувство: захотелось обнять чужого ребёнка и пообещать, что все хорошо будет. Обязательно.
Екает в сердце. Нужно будет поговорить с Никой и обязательно перевести ребёнка в отдельную палату. Чтобы ему было комфортнее и не пришлось бы чувствовать себя брошенным и одиноким. Это самое малое, что я могу сделать для ни в чем не повинного ребёнка.
- Здравствуйте, - здороваюсь и осторожно подхожу к койке Демьяна.
Мальчик медленно открывает глаза и поворачивает голову в мою сторону. Видно, что ему тяжело дается каждое движение.
И снова с левой стороны припекает. Желание прижать мальчика и никуда не отпускать нарастает с каждой минутой. Даже подумать не мог, что способен на подобные чувства к абсолютно незнакомому ребёнку. По этой части у нас Ника за двоих «отвечала» в семье. Поэтому и работает детским врачом.
- Папа.…- глаза Демьяна загораются, и мальчик пытается улыбнуться. - Папочка…Ты пришел…
Мнусь возле койки.
До глубины души царапает это проникновенное «папочка», сказанное с такой радостью, так искренне. Как будто я - самый дорогой и желанный человек в жизни этого ребёнка. Самый важный.
Ксюша, Ксюша, что же ты натворила…Зачем собственного сына впутала в эту историю?! А мне теперь все это разгребать!
- Привет, малой. Как ты?
- Все болит…- стонет, поморщившись. - Я домой хочу…К маме…
К маме….
Черт, а он ведь ещё ничего не знает о Ксюше! И мне придется сообщить ему страшную новость. А я понятия не имею, как о таком вообще детям рассказывают! Черт, да я вообще не имею никакого опыта общения с детьми! Как и о чем с ними говорить?!
Пододвигаю стул и сажусь поближе к койке мальчишки.
- Папа, а когда мама придет? Она наверно, испугалась и плачет…. Она очень плакала, когда я тогда упал и ударил руку…
Чешу в затылке и резко перевожу тему, только бы отвлечь пацана. Ну, и заодно решаю прощупать почву.
- Демьян, скажи, пожалуйста, а почему ты меня называешь папой?
Мальчик округляет глаза и смотрит на меня, как будто я болен, и мне нужно на больничную койку. Глупый вопрос, знаю. Но ничего умнее сгенерировать не смог. Сказываются нервозность и усталость.
- Потому что ты мой папа! - выпаливает громко, с возмущением. Уверенно и без капли сомнений.
Откашливаюсь. Упираюсь локтями в колени и подаюсь вперед, похлопываю мальчика по ручке. Он тут же хватается за нее и вцепляется, как будто я могу убежать.
- А кто тебе такое сказал? - осторожно интересуюсь и тщательно подбираю слова. Но в то же время понимаю, что в любом случае правда для ребёнка будет очень жестокой. - Я к тому, что ты меня не видел, у меня было много работы…
Демьян хмурится. Он пытается сдерживаться, но видно, что этот факт его очень обижает.
- Мне бабушка сказала…Я нашел фотографию, где ты обнимаешь и целуешь мою маму…
В коридоре что-то с грохотом падает.
Мы с Демьяном синхронно оборачиваемся.
Глава 35
Роман
- Извини, я сейчас вернусь, - похлопываю Демьяна по ладони и едва ли не срываюсь со своего места.
Что-то подталкивает меня в спину. Торопит, орет, что это очень важно.
Вываливаюсь в коридор и сразу же натыкаюсь взглядом на Нику. Ползающую на коленях и пытающуюся собрать карточки в стопку. Её руки дрожат, а плечи вздрагивают, поэтому и получается плохо. Из чего я делаю вывод, что моя жена слышала наш разговор с Демьяном.