Кэтрин Эллиотт - Женатый мужчина
— Это было бы замечательно, — прервала ее я. — Приятно знать, что я могу оставить мальчиков с опытной няней. Спасибо, Роуз, вы абсолютно правы. У меня будет возможность передохнуть.
Роуз просияла, и мы с Тришей пожали друг другу руки.
Потом я увидела Пинки, которая цокала через террасу мне навстречу на каблучках-рюмочках и в коротеньких джинсах.
— Привет, дорогая! — воскликнула она. — Боже, как я рада тебя видеть! Когда мамочка сказала, что ты возвращаешься, я ушам своим не поверила! Думаешь, ты разумно поступила?
— Время покажет, — улыбнулась я, целуя ее в щеку.
— Это верно, но я все равно рада. Надо обязательно поболтать — просто умираю, хочу услышать все твои новости. И этот амбар — просто сказка! Как тебе?
— Потрясающе, — согласилась я.
— Можем целыми днями валяться там на диванах, правда? Так мы и сделаем! — Она взяла меня за руку и заговорщически понизила голос. — Знаешь что, почему бы мне не зайти к тебе завтра? Разопьем бутылочку шардоне, и я расскажу тебе про Лудо.
— Лудо?
Она закатила глаза.
— Он просто бог. Настоящий бог. Он тебе понравится, Люси. Папа, конечно, его возненавидит, обзовет вонючим итальяшкой и выкинет из дома или сделает кое-что похуже, но мне все равно — любовник он просто сногсшибательный. И дело не только в сексе, Люси, клянусь. На этот раз это нечто большее. Он жутко талантлив, и у него потрясающие руки.
— Он пианист?
— Водопроводчик. Что хочешь починит. Ты будешь от него без ума.
— Не сомневаюсь. — Я обожала Пинки, в отличие от Джесс, которую тошнило от одного только ее имени. — И… и чем ты занимаешься, Пинки? — В ее глазах застыло непонимание, и я пожалела, что спросила.
— Занимаюсь? — повторила Пинки. В глазах ее до сих пор виднелось необычное для нее сосредоточенное выражение.
— Ну, ты понимаешь. На курсы какие-нибудь ходишь или как? — пришла я на помощь.
— О! О да, пару месяцев назад я прошла обалденный курс пилатеса! Инструкторша из местных, милая девочка. Хочешь, дам ее номер?
— Спасибо, — тихо ответила я. — Подумаю. Но разве ты не в Лондоне сейчас живешь, Пинки?
— Жила, но деньги кончились, — беззаботно проворковала она. — Намного дешевле жить здесь, висеть на шее у мамочки и папочки.
— Еще бы. — Я оторопела, поразившись ее откровенности. «Но кто я такая, чтобы чувствовать свое превосходство?» — подумала я. Все мы одинаковые: Пинки, я, Гектор и Лавиния. Лавиния, правда, чуть не вышла замуж и каким-то образом перешла в категорию Замужних с Тремя Детьми, отчего у нее появилось столько дел, что стало даже некогда заниматься пилатесом, как Пинки.
Интересно, где Лавиния? Все вроде бы подходят к столу. Джоан уже принесла тарелки с дыней и пармской ветчиной. К счастью, мальчики ее любят. Арчи усаживал Бена и Макса по обе стороны от себя, и Бен нервно взглянул в мою сторону. Через пару минут после того, как мы сели за стол, в стеклянных дверях наконец появилась Лавиния. В одной руке у нее был большой кувшин, который накренился под опасным углом — водка с лимоном и льдом, в другой — свернутый в трубочку журнал.
— Я опоздала? — громко пропела она, слегка шатаясь и осторожно ступая на ступеньку.
— Нет, милая, нисколько, — ответила Роуз с ледяной ноткой в голосе. Я посмотрела на нее, но она ничем себя не выдала.
«Ага, — подумала я, взяв вилку. — Значит, в общем и целом Лавиния действительно чувствует себя лучше, но маленькая проблемка еще налицо. Пусть даже она проявляется только по вечерам».
— Я сяду рядом с тобой, — промурлыкала она, проскользнув на свободный стул возле меня. — Хочу тебе кое-что показать. — Ее рот пьяно перекосился, и все зубы были измазаны помадой. — Весь день лежала на кровати и смотрела на это, — промямлила она, зашуршав под столом журналом и ткнув пальцем в разворот. — Просто слюнки текут. И должна сказать, Люси, в этом месяце тут одни красавцы. Просто бомбы.
Глаза мои вылезли из орбит, и я целиком проглотила кусок пармской ветчины.
— Да что ты говоришь! — закашлялась я.
— Массивные, — дрожащим голосом проговорила она, прерывисто дыша. — Мамочка злится, конечно, — призналась она, — так что я должна быть осторожна. Но когда я скажу «сейчас», глянь-ка под стол.
Я в ужасе покосилась на другой конец стола: ледяные глаза моей свекрови морозили нас неотрывно.
— Хм, Лавиния, может, попозже? — нервно промямлила я. — Мне кажется…
— Нет, — пугающе громко возразила она. — Ты просто обязана это увидеть. Итак… сейчас!
Вопреки здравому смыслу и чтобы она наконец заткнулась, я испуганно взглянула ей на колени и увидела двойной разворот, на котором красовался огромный… особняк эпохи Якова I.
— Только глянь на фронтоны, — промурлыкала Лавиния. — Первоклассный елизаветинский стиль, и все оригинальные детали! И посмотри… посмотри на этот! — Она судорожно принялась листать «Загородную жизнь». — «Уильям и Мэри», — ласково произнесла она, — каталогизирован, разумеется, двести акров территории и рыбалка на Тесте[3] в качестве бонуса! Не такой большой, как Незерби-Холл, конечно, с ним никто не сравнится, но все же… скажи, прямо слюнки текут?
— Довольно, Лавиния. Пожалуйста, убери журнал. Шелково-ледяной голос Роуз повис над столом. Лавиния надула губки и со стуком уронила журнал на пол.
— Потом покажу, — пообещала она.
— А почему же рядом с Люси свободное место? — сладко проворковала Роуз. — И… о боже, рядом с Беном тоже! Чертовка Джоан опять поставила слишком много приборов! Сколько можно!
— Я тетушек пригласил, дорогая, — пояснил Арчи. — Сегодня утром встретил их в деревне и позвал на ужин, раз уж у нас семейный праздник. Подумал, что ты будешь не против, только забыл сказать.
Роуз разинула и закрыла рот.
— Тетушек! — взвизгнула она. — О господи, Арчи, ты что, предупредить не мог? В первый же вечер подвергать бедную девочку общению с этой парочкой?
— Ну я же их уже видела, — успокоила я ее. — И мне они нравятся.
— Нравятся? — Она недоверчиво покосилась на меня.
— Не волнуйся, дорогая, — утешил ее Арчи. — Они тогда были немножко не в себе, небось и не помнят нашу Люси.
Старенькие сестры Арчи, Синтия и Вайолет, жили в коттедже на территории поместья. Все описывали их по-разному: Роуз называла «парой сумасшедших», более мягкие критики — «эксцентричными старушками». Синтия была старше Вайолет, выглядела мужеподобно и довольно устрашающе и сохранила остатки разума, хоть и демонстрировала их не к месту. Вайолет, младшая сестра, окончательно тронулась уже давным-давно. По-моему, она считалась первой красавицей в высшем обществе и была первой женщиной-жокеем, выступавшим в Аскоте, что еще увеличило ее популярность. В свои восемьдесят два она ездила верхом, была владелицей стада и очень его оберегала. Помню, когда много лет назад Нед познакомил меня с этими двумя старушками, я очень позабавилась.
