Даниэла Стил - Обещание страсти
– Вы хотите сказать, что другие это пережили?
Она рассмеялась и сделала последний глоток чая.
– На самом деле, вполне спокойно.
– И что они потом сделали? Убежали с лифтером, чтобы подтвердить свою правоту?
– Некоторые. Не обремененные интеллектом. Другие нашли лучшие решения.
Она постаралась не думать о своей матери.
– Например, Лукас Джонс?
Она сама не знала, почему у нее вырвалось это имя.
– Навряд ли. Я не предлагаю вам выходить за него замуж, моя дорогая. Только сделать с ним интервью. Удивительно, что вы подняли такую суету.
Джек Симпсон знал настоящую причину этой суеты. Она боится. И он по-своему пытался унять ее страхи. Только одно интервью. Один раз. Это может так много изменить для нее. Расширить горизонты, вывести из безвестности, сделать настоящим писателем. Если все пойдет хорошо. Он знал, насколько малы шансы, что ее «разоблачат». Конечно, если она обожжется на этом интервью, то спрячется навсегда, это он тоже знал. Ни один из них не мог позволить этому произойти. Он все обдумал тщательнейшим образом, прежде чем предложить ей эту работу.
– Знаете, вы открыли мне глаза на многое сегодня, Джек. Должна признать, что в последнее время эта «таинственность» изрядно мне поднадоела. С течением времени она утратила свое очарование.
Он прав. Она живет как замужняя женщина с любовником. Она просто никогда об этом так не думала. Эдвард, Уит, приемы, комитеты, а с другой стороны, Марк и Сохо и пикники на волшебных островах; и отдельно от всего этого – ее работа. Полный разброд. Каждая ипостась отдельна и спрятана, и это стало разрывать ее на части. Кто и что должно стоять на первом месте? Конечно, она сама, но об этом так легко забыть. Пока кто-нибудь не напомнит, как только что это сделал Джек Симпсон.
– Вы выдержите, если я обниму вас, дорогой сэр?
– Не только выдержу, а высоко оценю, моя дорогая. Мне это доставит истинное наслаждение.
Она обняла его и улыбнулась, собираясь уходить.
– Чертовски досадно, что вы не произнесли эту речь десять лет назад. Сейчас уже почти поздно.
– В двадцать девять лет? Не будьте глупышкой. А теперь идите, прочитайте эту книгу и позвоните мне завтра утром.
Она вышла из его офиса, помахав на прощание рукой в коричневой лайковой перчатке.
В лифте она рассмотрела невыразительную обложку книги. На обороте не было фотографии Лукаса Джонса, только краткая биография, которая сообщила ей о нем гораздо меньше, чем Симпсон. Это показалось странным; из услышанного сегодня утром она уже имела четкое представление об этом человеке. Она ожидала, что у него будет неприятное лицо, скорее всего, он невысокий, приземистый, суровый и, возможно, полный – и дьявольски напористый. Шесть лет в тюрьме меняют человека, и они, безусловно, не могли украсить его. К тому же вооруженное ограбление. Наверняка маленький толстый человечек с ружьем в винном магазине. А теперь он уважаем, и ей предлагают взять у него интервью. Тем не менее, несмотря на разговор с Симпсоном, она знает, что не сможет сделать этого. Он сказал несколько важных замечаний о ее жизни, но интервью с Лукасом Джонсом или с кем-либо другим все равно остается в области невозможного и неблагоразумного.
Она совершила глупый поступок. Отправилась на обед с Эдвардом.
– Я думаю, что ты не должна этого делать. – Он был категоричен.
– Почему нет?
Она словно подстраивала ему ловушку; она знала, что он скажет. Но не смогла удержаться от желания подразнить его.
– Ты знаешь, почему нет. Если ты начнешь брать интервью, это первый шаг к тому, что кто-нибудь пронюхает, чем ты занимаешься. Ты можешь на этот раз выйти сухой из воды, Кассия. Но рано или поздно…
– Значит, ты считаешь, что я должна прятаться всю жизнь?
– Ты называешь это прятаться? – Он демонстративно сделал жест рукой, указывая на предназначенные для избранных залы ресторана «Каравелла».
– В определенном смысле – да.
– В том смысле, который ты имеешь в виду, я считаю это благоразумным.
– А как же моя жизнь, Эдвард? Что ты скажешь об этом?
– Что скажу? У тебя есть все, что ты желаешь. Твои друзья, комфорт, писательская деятельность. Чего тебе еще не хватает, кроме мужа?
– Его больше нет в моем списке для Санта-Клауса, дорогой. И да, я хочу большего. Честности.
– Ты говоришь ерунду. Из-за этой честности ты рискуешь своей частной жизнью. Вспомни работу, которую ты так хотела получить в «Таймс» много лет назад.
– Это было совсем другое.
– Почему?
– Я была моложе. И это не была карьера, просто работа, я хотела кое-что доказать.
– А сейчас разве это не то же самое?
– Может быть, нет. Может быть, речь идет о моем душевном здоровье.
– Господи, Кассия, не говори глупостей. Ты совсем взвинчена после того, как сегодня утром Симпсон задурил тебе голову всяким вздором. Будь благоразумна, этот человек имеет корыстный интерес в отношении тебя. Он смотрит на все со своей точки зрения, а не с твоей. Для своей выгоды, а не твоей.
Но она знала, что это неправда. И еще она теперь знала, что Эдвард напуган. Даже более напуган, чем она сама. Но чего он боится? И почему?
– Эдвард, что бы ты ни говорил, рано или поздно мне придется делать выбор.
– Из-за интервью для журнала? Интервью с бывшим уголовником?
Он не просто напуган, он в панике. Кассия почти почувствовала жалость к нему, когда осознала, чего он так боится. Она окончательно ускользает из-под его влияния.
– Дело вовсе не в этом интервью, Эдвард. Мы оба это знаем. Даже Симпсон знает это.
– Бога ради, тогда в чем же дело? И почему ты говоришь какие-то странные вещи о душевном здоровье, свободе и честности? Все это не имеет смысла. Может быть, кто-то в твоей жизни давит на тебя?
– Нет. Только я сама.
– Но в твоей жизни есть кто-то, о ком я не знаю, не так ли?
– Да. – Честный ответ доставил ей удовольствие. – Я не думала, что ты рассчитываешь знать все о моих делах.
Эдвард смущенно отвел взгляд в сторону.
– Я просто хочу знать, что с тобой все в порядке. И это все. Я предполагал, что у тебя есть кто-то еще, кроме Уита.
Да, дорогой, но предполагал ли ты, почему? Безусловно, нет.
– Ты прав.
– Он женат? – практично спросил он.
– Нет.
– Нет? Я был уверен, что он женат.
– Почему?
– Потому что ты так таинственна на его счет. Я просто предположил, что он женат или что-то в этом роде.
– Ничего подобного. Он свободен, ему двадцать три года, он художник и живет в Сохо. – Эдварду понадобится время, чтобы переварить это. – И к твоему сведению, я его не содержу. Он живет за счет благотворительности, и ему это нравится.
Она почти получила удовольствие, а Эдвард стал выглядеть так, словно его вот-вот хватит удар.
