Беременна от Братвы (ЛП) - Фокс Мари

— Ты хочешь меня бросить? — наконец говорит он, его голос тихий и опасный, затишье перед бурей. Он подходит ближе, его рука тянется, чтобы схватить мой подбородок, заставляя меня посмотреть на него. — Оставить меня и найти кого-то другого? Ты думаешь, что можешь просто уйти, Сара?

Его хватка слегка крепнет, не настолько, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы заставить меня почувствовать тяжесть его слов. — Я погубил тебя для кого-то другого, — бормочет он, его голос приобретает более темный, собственнический оттенок. — Теперь ты принадлежишь мне. Нет никакого выхода, никакого ухода.

У меня перехватывает дыхание, и я чувствую, как слезы наворачиваются на глаза, тяжесть его слов давит на меня. Я знаю, что он говорит правду, что оставить его, оставить эту жизнь не так просто, как просто уйти. Я должна попытаться. Я должна найти выход, для себя и для ребенка, которого я ношу.

— Я никому не принадлежу, — шепчу я, хотя слова звучат слабо даже для моих собственных ушей. — Я просто хочу быть свободной, Иван.

Его глаза сужаются, когда он подходит ближе, его присутствие подавляет. Мой пульс учащается, смесь страха и чего-то более темного кружится в моей груди. Иван протягивает руку, скользя вниз к моему животу, и я вздрагиваю от прикосновения. Его прикосновение теплое, но холодная сталь в его взгляде заставляет меня дрожать.

— А как же мой ребенок? — спрашивает он тихим и угрожающим голосом.

Я замираю, кровь отливает от моего лица. Он знает. Осознание обрушивается на меня, как грузовой поезд. Он знает о беременности, о секрете, который я отчаянно пытаюсь сохранить. Мой разум мечется, ища объяснения, способ разрядить ситуацию, но правда вышла наружу, и теперь от нее не скрыться.

Прежде чем я успеваю заговорить, его рука поднимается к моей шее, его хватка крепка, но не болезненна, по крайней мере, пока. Он откидывает мою голову назад, заставляя меня встретиться с ним взглядом, и я вижу, как ярость кипит прямо под поверхностью. — Ты собиралась избавиться от него? — рычит он, его голос хриплый от обвинения. — Избавиться от моей крови?

— Нет! — огрызаюсь я, голос мой дрожит, но звучит вызывающе. — Я не собиралась от него избавляться.

Его хватка слегка крепнет, глаза сужаются еще больше, пока он обдумывает мои слова. Я вижу конфликт в его выражении лица, собственничество борется с чем-то более глубоким, чем-то почти уязвимым. Но ярость побеждает, и его рука перемещается с моей шеи к моим волосам, сжимая их с такой силой, что я едва дышу.

— Ты моя, Сара, — рычит он, его дыхание обжигает мою кожу. — Я не отпущу тебя. Ты думаешь, что можешь убежать от меня, забрать моего ребенка и исчезнуть? Ты глупа, если веришь, что я когда-либо это допущу.

Его слова вызывают во мне толчок страха и разочарования, но за всем этим скрывается эта чертова тяга, это неоспоримое влечение, которое держит меня привязанной к нему, как бы мне ни хотелось сбежать. Его рука скользит вниз по моему телу, касается моей груди, моего живота, прежде чем скользнуть между моих бедер. Я задыхаюсь, мое тело предает меня, когда тепло разливается внизу моего живота.

— Иван, — шепчу я со смесью протеста и потребности, но он неумолим, его пальцы работают со мной с мастерством, от которого у меня перехватывает дыхание.

— Ты моя, — повторяет он, его голос рычит, когда он наклоняется, его губы касаются моего уха. — Я собираюсь убедиться, что ты никогда этого не забудешь.

Я вздрагиваю от его слов, мое тело отвечает на его прикосновение, несмотря на смятение, бушующее в моем разуме. Его пальцы проникают глубже, находя точку, которая заставляет меня видеть звезды, но как раз когда я балансирую на краю, он останавливается, отдергивая руку с озорной ухмылкой.

— Жди первой брачной ночи, — шепчет он, и его голос полон темного обещания. — Я хочу, чтобы ты отчаянно нуждалась во мне, когда придет время.

— Свадьба? — эхом отзываюсь я, мой разум пытается угнаться за внезапным изменением. Мое сердце колотится в груди, когда я слегка отстраняюсь, ища в его глазах ответы. — О чем ты говоришь?

Ухмылка Ивана становится шире, в глазах появляется опасный, собственнический блеск. — Ты носишь моего ребенка, Сара. Ты думаешь, я позволю тебе уйти сейчас? Нет, это не обсуждается. Ты выйдешь за меня замуж и останешься рядом со мной, где тебе и место.

Паника заполняет мое тело, мое сердце колотится, когда его слова доходят до меня. Выйти за него замуж? Эта мысль посылает волну страха, обрушивающуюся на меня. Я не могу быть привязана к нему вот так, привязана к жизни, полной преступлений, насилия и тьмы. Я хочу сбежать, вырастить своего ребенка подальше от этого кошмара, но хватка Ивана на мне непреклонна.

— Иван, ты не можешь... — начинаю я, но он прерывает меня, прижав палец к моим губам, выражение его лица становится мрачным и собственническим.

— Я могу, — тихо говорит он, его голос пронизан такой властью, которая не оставляет места для спора. — И я это сделаю. Ты моя, Сара, и я не поделюсь тем, что мое. Ни с кем. Ни с миром. Даже с мыслью о жизни без меня.

Я смотрю на него, мой разум кружится, пытаясь примирить мужчину, которого я жаждала, с жизнью, от которой я всегда хотела убежать. Эти двое несовместимы, и вот я здесь, зажатая между ними, без ясного выхода.

Его руки возвращаются к моему телу, его прикосновение твердое, но несомненно возбуждающее. Несмотря на мое внутреннее смятение, я не могу ничего поделать с тем, как мое тело отвечает ему, как мой пульс учащается и тепло расцветает под его прикосновением. Это сводит с ума, эта его тяга ко мне, эта способность заставлять меня хотеть его, даже когда каждая рациональная часть меня кричит, чтобы я бежала.

Иван наклоняется ближе, его дыхание обжигает мою кожу, когда он шепчет — Ты думаешь, что можешь бросить меня и найти кого-то другого? Ты действительно веришь, что есть кто-то, кто сможет прикоснуться к тебе после того, как я тебя поимею? Я разрушил тебя для кого угодно, Сара. Ты моя, и я сделаю так, чтобы ты помнила об этом каждый день.

Я чувствую, как его слова проникают в меня, смесь страха и неоспоримого влечения. Я ненавижу ситуацию, ненавижу то, как он контролирует меня, как он диктует мне жизнь. Я не могу отрицать правду в его словах. Никто никогда не заставлял меня чувствовать то, что делает Иван, с его грубыми краями, его темными обещаниями и тем, как он зажигает что-то глубокое и первобытное во мне.

Я пытаюсь найти в себе силы отстраниться, бороться с неизбежностью того, что он говорит, но это похоже на борьбу с приливной волной. Хватка Ивана на мне слишком сильна, его присутствие слишком подавляюще. И когда он наконец отпускает меня, отступая назад с темной, довольной ухмылкой, я остаюсь дрожащей, как от страха, так и от неудовлетворенного желания, которое он оставил гореть в моих венах.

— Это еще не конец, Сара, — говорит он, его голос тихий и полный обещаний. — Еще нет. Ты поймешь, что это то место, где ты должна быть, со мной, рядом со мной, как моя жена. Когда этот день настанет, ты скажешь мне спасибо.

Глава 15 - Иван

Я стою у алтаря, бремя традиций и ожиданий тяжелое на моих плечах, когда я смотрю на Сару, мою невесту, которая скоро станет матерью моего ребенка. Она стоит передо мной в тускло освещенной церкви, ее выражение лица, смесь неповиновения и смирения. Клятвы были произнесены, формальности выполнены, и теперь последняя печать на этом союзе, поцелуй, который связывает нас перед всеми, делая ее моей всеми мыслимыми способами.

Священник кивает мне, давая понять, что пора. Я подхожу ближе, вглядываясь в нее. Она прекрасна, в этом нет сомнений, одета в белое, ее яркие светлые волосы ниспадают на плечи, ее зеленые глаза острые и настороженные. Это ее выражение режет глубже, чем что-либо еще. В ее взгляде нет радости, нет счастья. Только тихое принятие реальности, от которой она не может убежать.

Сара не хотела этого брака. Она ясно дала это понять с самого начала. Она сопротивлялась, боролась против этого всеми силами, утверждая, что не может принять эту жизнь, этот союз, но то, чего она хотела, никогда не имело значения. Ей нечего было принимать, это ее судьба.