Укротить сердце (ЛП) - Хантер Ава

Ее отказ рассказать мне, почему она здесь, был хорошим ходом. Надо отдать ей должное. Но я узнаю человека, бегущего от проблем. Черт, я сам был таким.

Пусть это будет не мужчина.

От этой мысли ярость разливается по моим венам. Я сжимаю кулаки.

Если кто-то, блядь, причинил ей боль…

То, что я увидел ее сегодня на краю обрыва, вызвало во мне примитивную защитную реакцию. Недостаточно было просто притянуть ее к себе. Я должен был обнять ее.

В груди все сжимается, и я снова смотрю на Руби через окно.

Если я расскажу ей свою правду, то узнаю ее.

Но правда о ранчо «Беглец» ― это правда о том, почему я уехал, а значит, о Мэгги.

Что бередит старую рану, которая едва затянулась.

Трудно объяснить, что мне пришлось бежать, чтобы сохранить рассудок. Я не горжусь этим. Черт, я вообще не горжусь тем, что делал после ее смерти. Я заставил свою семью пройти через ад. Уехал из родного города. Бросил родео.

Я сделал все это.

И я никогда не оглядывался назад.

Правда уродлива. И я совсем не хочу переживать ее снова.

Я накрываю картофель, затем макароны с сыром и ставлю контейнеры друг на друга. Я подхожу к холодильнику, открываю его и оглядываюсь на Руби.

Она поела? Я не видел, чтобы она покидала ранчо или ходила в лодж. Она здесь, чтобы работать, но ей не обязательно все время сидеть в этом коттедже. Хотя мысль о том, что она отправится в одиночку в Воскрешение, заставляет меня вздрагивать. Хватает ли у нее денег на еду?

Ее смех искрится переливами, заставляя мое сердце сжиматься. Я беру пиво из холодильника и выхожу на крыльцо.

Напротив Руби опускает телефон. Она поднимает руку и улыбается, яркий блеск в ее глазах застает меня врасплох.

Она неописуемо прекрасна.

Я делаю шаг к ней.

Слова «пойдем поужинаем» вертятся у меня на языке, но прежде, чем я успеваю сделать следующий шаг, хруст гравия заставляет меня замереть.

Длинный черный Кадиллак подъезжает к моему дому по извилистой дороге.

Меня мгновенно охватывает тревога.

Ничего хорошего не стоит ждать от визита поздним вечером. Особенно в Воскрешении. Хотя город безопасен, в лесной глуши творится черт знает что. В прошлом здесь происходили убийства, похищения людей и торговля наркотиками. Год назад у железнодорожных путей было найдено тело. Сделка с метамфетамином сорвалась. А может, и нет.

Я встречаю взгляд Руби через двадцать футов, разделяющих наши дворы. Дернув подбородком, я посылаю ей безмолвный приказ идти в дом. Сейчас.

Слава богу, она так и делает.

Я убеждаюсь, что она вернулась в коттедж и закрыла за собой дверь, а затем смотрю на двух мужчин, направляющихся к ступенькам моего крыльца. Один взгляд говорит мне, что это те самые девелоперы, о которых предупреждал Стид. Костюмы выдают их. Так же, как и идиотские улыбки на их лицах.

― Вы заблудились? ― грубо спрашиваю я, ставя бутылку пива на подлокотник кресла.

― Нет, ― отвечает Костюм номер один. ― Меня зовут Малкольм Моро, а это Нил Тревино. Мы из «DVL Equities». Хотели поговорить о твоем участке земли.

Малкольм ― высокий парень с черными как смоль волосами, в очках и с круглым лицом. Нил более коренастый, с бритой головой и татуировками, выглядывающими из рукавов костюма. Мозг и мускулы, очевидно.

Игнорируя протянутую визитку, я скрещиваю руки на груди. И холодно смотрю на Малкольма. ― Не уверен, что нам есть, о чем говорить.

― Слышал, у тебя проблемы с деньгами.

― Это неправда, ― рычу я.

― Ты уверен в этом? ― Малкольм смотрит скептически, на его губах играет усмешка. ― Мне показалось, что я видел несколько пустующих хижин у реки. Не из-за того же видео, верно?

Мои кулаки сжимаются от желания разбить лицо этого скользкого засранца.

Черт бы побрал это видео.

Малкольм плавным жестом снова протягивает визитную карточку.

― Мистер Валиант назвал цифру, которая, по его мнению, тебя заинтересует.

Я фыркаю от его предложения.

― Ранчо стоит в два раза больше, ― грубо говорю я им. ― И вы, блядь, это знаете.

Нил вступает в разговор, поднимая свои накачанные руки.

― Помоги нам, помоги себе, мистер Монтгомери. Я уверен, ты знаешь, что это очень ценный участок земли. Пятьдесят миль от Глейшера. Через перевал можно напрямую добраться до Бозмена. Позволь нам забрать его у тебя, прежде, чем это сделает банк. — Он корчит гримасу. ― У таких ковбоев, как ты, были хорошие времена, но иногда нужна ловкая рука бизнесмена, чтобы земля действительно стала тем, чего она стоит.

― Дай угадаю… ― Я смотрю на Малькольма. ― Ты — слушатель. Тихий человек, который продумывает схему. ― Я снова смотрю на Нила. ― А ты ― тот ублюдок, которому сейчас свернут шею.

Нил улыбается.

― Мистер Монтгомери…

Я делаю шаг вперед, заставляя их отступить.

― Вы думаете, что построите на моей земле заправку, торговый центр? Возьмите свое предложение и засуньте его себе в задницу.

В челюсти Нила пульсирует мускул.

― «DVL Equities» может усложнить тебе жизнь, Монтгомери, или облегчить. Выбор за тобой.

― Это очень хороший участок земли, ― добавляет Малкольм. ― Но я представляю, что на ранчо может произойти много неприятностей. Кости могут ломаться. Может случиться пожар. Лошади могут заболеть. Но я полагаю, что это просто обычные случайности, не так ли?

Внутри меня закипает ярость.

― Там, где я вырос, если ты угрожаешь кому-то, то не уходишь целым и невредимым, ― рычу я.

Он поднимает руки вверх в притворном страхе.

― Никаких угроз. Мы боремся за землю, которую хотим.

― Я тоже. — Этот город мой. Он спас меня после Мэгги, и будь я проклят, если позволю застройщикам захватить его.

Костяшки пальцев хрустят, когда я сжимаю кулак. Мой папа учил меня и моих братьев никогда не наносить первый удар, но лучше бы нам нанести последний.

― Убирайтесь с моей территории и больше не возвращайтесь. Слышите?

― Вполне, мистер Монтгомери. ― Малкольм обводит глазами ранчо, потом возвращается ко мне. ― Другие, возможно, нет.

Мне требуется вся моя выдержка, чтобы не схватить парня за горло и не отправить его в полет.

― Убирайтесь, ― рявкаю я. ― Сейчас же.

Я смотрю, как они садятся в машину и уезжают.

Другие, возможно, нет.

Что, черт возьми, это значит? При мысли о том, что на ранчо могут возникнуть проблемы, у меня внутри все переворачивается. Как я не врезал кулаком по самодовольному лицу этого засранца, ума не приложу.

Когда я поворачиваюсь, чтобы вернуться в дом, я замечаю какое-то движение.

Руби.

Она наблюдает за мной из окна своей спальни, ее голубые глаза смотрят на меня с тревогой, а рот приоткрыт в немом вопросе.

Вопросе, на который я не могу ответить.

Я строго киваю ей, чтобы она оставалась на месте, и направляюсь в дом. Но я все еще чувствую на себе жаркий взгляд Руби, даже когда ложусь в постель, и яркое сияние ее солнечной улыбки преследует меня в беспокойном сне.

Глава 13

Чарли

― Ты опоздал. — Дэвис хмурится на Уайетта, когда тот опускается в кресло перед кострищем.

Я отпиваю пиво.

― Приятно, что ты присоединился к нам.

Уайетт ухмыляется Стиду.

― Принес тебе конфет, старик, ― говорит он и вываливает на колени Стида тонну батончиков «Херши».

Лучший способ отвлечь Стида от сигарет ― угостить его конфетами.

― Сними напряжение, парень. ― Стид протягивает Уайетту пиво.

Мы с Фордом обмениваемся взглядами. Это как раз в духе Уайетта ― прийти поздно, включить обаяние и тут же получить прощение.

Когда Уайетт устраивается, он оглядывает всех нас.

― Вляпался сегодня в кое-что.

― Что именно? ― спрашивает Форд.

― Розыгрыш века, ― говорит он.

Дэвис вздыхает.

Я потягиваю пиво и наблюдаю за танцем огня в костре.

― Расскажи нам сейчас.

Мы собрались на лужайке перед бревенчатым домиком Стида на семейный сбор ― ежемесячную встречу с человеком, который стал для всех нас приемным отцом. Сейчас, после ужина из стейка «Тибон»¹⁹ и печеного картофеля, мы сидим вокруг костра. В этом году нет ограничений на разведение огня, и мы пользуемся любой возможностью.