Алисия Холлидей - Голая правда о мужчинах. Сборник «Игра без правил»
Теперь заикаться начала я:
— Но я… она мне ничего…
В свою очередь, Хью поднял руку, чтобы я замолчала.
— Забудь об этом. Ты без конца повторяешь, что никогда не поверишь мне. Я устал оправдываться и чувствовать жалость к себе. Я пять месяцев ходил вокруг тебя на почтительном расстоянии, но ты никогда меня не замечала. Теперь же, когда это произошло, ты меня не хочешь.
— Пять месяцев! — Мои терзания почти мгновенно сменились гневом. — Как это понимать? Ты пять месяцев прикидывался? Ты якобы думал, что я встречаюсь с Биллом? Так поэтому ты перегулял со всеми красотками в городе? Я не принадлежу к их числу, Хью. Несмотря на все усилия Паолы. Я не из тех, кто чувствует себя комфортно на высоких каблуках во время светских тусовок. Я люблю ходить на игры с мячом и встречаться с моими друзьями.
Хью посмотрел на меня долгим пристальным взглядом, в котором были уныние и смирение.
— Си-Джей, я…
— Забудь об этом, — устало сказала я. — Мы ничего этим не добьемся, не правда ли? Давай оставим все как есть.
Он снова начал что-то говорить, но потом просто кивнул и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Я уронила голову на руки и заплакала.
Я полагаю, какие-то женские гены все-таки во мне присутствовали.
Когда я, наконец, перестала рыдать и умылась, в дверь тихо постучали.
— Си-Джей, это я, Паола. Ты идешь на ленч?
Она открыла дверь и заглянула в кабинет. Глаза ее расширились от ужаса, когда она увидела мое опухшее лицо. (В придачу ко всему я еще и не очень изящная плакальщица, с моим текущим носом и набрякшими веками.).
Паола бросилась в обход моего стола и обняла меня.
— Что случилось? Здесь был этот слизняк Хью? Это он расстроил тебя? Я подвешу его за член, вместе с его мерзкими маленькими яйцами!
Я не могла удержаться от смеха.
— Паола! Ты никогда не употребляла таких нехороших выражений. Мне даже не верится, что ты выговорила слово «яйца». И другое слово на «ч».
— Я не только говорю, — фыркнула Паола, — но еще и сделаю. Я этому паршивцу переломаю все кости! А заодно и Каспар. Пару штук.
Я снова засмеялась, тронутая теплотой истинной дружбы. Разве не для того существуют друзья, чтобы дробить кости твоих врагов?
Паола в модном костюме нулевого размера буквально излучала ярость. Я улыбнулась и встала, бросая в мусорную корзину, скомканную салфетку.
— Все хорошо. Может, он действительно пытался мне звонить. Если бы я могла ему верить! Я не представляю, можно ли вообще чему-то верить дальше. Просто я не хочу снова пройти через все, что я пережила за одну эту неделю. Видимо, мне суждено еще несколько лет оставаться «своим парнем».
— Разве мы не договорились, что ты не будешь возвращаться к этому? — нахмурилась Паола. — Как у тебя с Эроном?
Я взглянула на телефон и вздохнула:
— Эрон. Правильно. Нужно позвонить ему и дать отбой. Сказать, что я не пойду на уик-энд. Чем раньше я скажу ему: «Давай останемся друзьями», тем будет лучше. Надеюсь, он меня простит, во всяком случае, из уважения к папе.
Паола положила руку мне на плечо:
— Пойдем, устроим себе длинный ленч. Выпьем «Маргариту» и поговорим обо всем этом.
Глава 12
Я вдохнула ароматы курицы под соусом терийаки и мяса по-сычуаньски, неожиданно ощутив легкий приступ голода.
Первое, что мы увидели вопреки ожиданию, были Лин и ее мать, кричавшие друг на друга на непонятном языке. Китайском, как я догадалась.
Когда они нас заметили, Лин резко закрыла рот и попыталась заставить замолчать свою мать. Но миниатюрная женщина тряслась в неистовстве и направлялась прямо ко мне. Она закричала еще громче, чем раньше. Хотя куда уж громче!.. Не было надобности знать китайский, чтобы понять, что она сердится на меня.
Мне никогда не доводилось оказаться в центре семейных ссор, даже в своей собственной семье. Поэтому я замешкалась в дверях и вопросительно посмотрела на Паолу.
— Может, нам уйти? — прошептала я.
Паола пожала плечами. Судя по ее виду, она пребывала в таком же замешательстве, что и я. Миссис Лю решила вопрос за нас. Она протопала ко мне, схватила за руку и, тыча мне в грудь пальцем, стала кричать прямо в лицо. Я по-прежнему не понимала ни слова, но то, что она говорила, звучало нехорошо. Лин устремилась к нам и попыталась оттащить от меня свою мать, но из этого ничего не напучилось. Кричала Лин. Кричала се мать. А я стояла в оцепенении, как дурочка, стараясь не расплакаться вновь. Наконец вмешалась Паола.
— Замолчите! — крикнула она во всю мощь своих легких. — Немедленно! Что здесь происходит, черт возьми?
Обе женщины Лю остановились на половине своих пронзительных криков, ошеломленные. Они еще не слышали, чтобы вежливая Паола когда-нибудь не то что кричала, но даже повышала голос. Мы все посмотрели на нее с недоверием, а я воспользовалась случаем, чтобы вырвать ладонь из руки зазевавшейся матери Лин.
Паола перевела свой голос в более низкий регистр, ее обычное мурлыканье, но привнеся в него немного язвительности:
— Может, кто-нибудь будет любезен, сказать, что здесь происходит? Лин, объясните мне, ради Бога, почему ваша мать кричит? И коль скоро мы сейчас здесь, проясните эту чертовщину с печеньем. Почему последнее время Си-Джей каждый раз получает эти ужасные предсказания?
Лин хмуро посмотрела на мать.
— Мама, — сказала Лин, — это ты мудришь с их предсказаниями? Ты же знаешь, это негативная карма. Не говоря уже о том, что это серьезно вредит бизнесу. Оставь, наконец, Си-Джей в покое.
В ответ миссис Лю сердито зыркнула на нее и перешла на безупречный английский:
— Не указывай, что мне делать! Ты могла выйти замуж за прекрасного китайского джентльмена, пока эта ужасная девушка не сказала, чтобы ты этого не делала. Это она во всем виновата. Твоя помолвка сорвалась. Я опозорена. Наша семья обесчещена. И все по милости этой глупой… журналистки.
Если когда-нибудь слово «журналистка» произносилось как синоним исчадия ада, то это случилось в данный момент. Я смотрела на Лин и ее мать, открыв рот, в полном шоке. В этой сумятице я совершенно не могла понять, о какой моей вине идет речь.
— Мама, Си-Джей здесь ни при чем. Я тебе сто раз объясняла. Если я упомянула что-то, о чем она писала в своей колонке, это не предполагает ничьей вины. Когда я говорю о независимости, я имею в виду, что женщина не должна быть ковриком, о который вытирают ноги у двери. Вот почему я расторгла помолвку с Полом. — Лин схватила мать за руки, умоляюще глядя на нее в надежде на понимание. — Я не люблю его, мама. Нужно любить мужчину, за которого ты, в конце концов, собираешься выйти замуж. Можешь ты это понять?
