Маурин Ли - Под сенью каштанов
Диана вывалила на пол содержимое последнего пакета. Одежда в нем сильно помялась, и девушка развесила ее на плечиках на специальном кронштейне. Таких кронштейнов в подвале было три: один — для женщин, другой — для мужчин и третий — для детей. Чуть позже, если у нее выдастся свободная минутка, она постарается выгладить эти вещи. Быть иммигрантом и носить одежду с чужого плеча плохо уже само по себе, поэтому Диана делала все возможное, чтобы вещи не имели такой вид, словно последние десять лет валялись на свалке, скрученные в узел.
Хотя она тоже покупала одежду в благотворительных магазинах, она ведь могла этого и не делать, так что девушка не испытывала при этом чувства безысходности. Откровенно говоря, современная мода ей не слишком нравилась и старая одежда казалась более привлекательной и какой-то одушевленной, что ли. Сегодня, например, Диана надела юбку, сшитую вручную из разноцветных лоскутов, и блузку, которая выглядела то темно-коричневой, то зеленой — в зависимости от угла, под которым на нее падал свет, а плечи девушки укрывала невесомая сверкающая накидка-шаль.
— Ты уже закончила возиться внизу, девочка моя? — окликнул ее Алан.
— Почти.
— Роза приготовила нам по чашечке чаю.
— Уже иду.
Диана расставила обувь попарно под каждым кронштейном и поднялась наверх. Крепкое и внушительное трехэтажное здание некогда служило молитвенным домом для адептов какой-то полузабытой и не слишком известной религии. Нижний этаж делился на четыре отдельные комнаты, которые сейчас использовались как регистратура с приемным отделением — Диана слышала, как Тинкер разговаривает там по телефону, — гостиная с телевизором, ресторан и кухня. Второй этаж являл собой одно огромное помещение, в котором субботним вечером будут выступать с концертом «Маленькие Красные Шапочки». На стене висела мишень для игры в дартс, а в углу стоял бильярдный стол. Именно там и сгрудились сейчас молодые люди, и до слуха Дианы донесся звонкий стук шаров. По утрам здесь устраивали импровизированный детский сад для дошколят. Квартиру на третьем, самом верхнем, этаже занимал Тинкер.
Мебель была старой и шаткой, повсюду ощущался какой-то стойкий и резкий запах: древоточцы, как объяснили Диане. Но стены были выкрашены в яркие цвета, и благодаря этому у присутствующих поднималось настроение. Тинкер, который отвечал здесь за все, прикладывал максимум усилий, чтобы посетители Центра чувствовали себя как дома.
В гостиной, поражавшей эклектическим разнообразием кресел — от относительно современных до крайне ветхих и древних, работал телевизор и какая-то пожилая женщина в длинном и строгом черном платье, с шарфом, покрывающим голову, смотрела рекламную передачу о том, как можно купить летний домик в Испании. Еще одна женщина, помоложе, но одетая столь же чопорно, оживленно болтала о чем-то с приятельницей в джинсах и блейзере. Двое мужчин громко храпели в креслах, развернутых в противоположную от телевизора сторону. С тех пор как Диана начала здесь работать, они приходили в Центр каждый день. Она подозревала, что ночевать этим людям негде и что Тинкер пускает их сюда ранним утром, поскольку оставаться на ночь в Центре не разрешалось никому. Мужчины приехали из Зимбабве, где подвергались гонениям и преследованиям за участие в антипрезидентских демонстрациях.
Зато ни одна из женщин к категории беженок не относилась. Старшая, миссис Шарма, работала переводчицей; Диана с изумлением узнала, на скольких языках и диалектах могут говорить жители одной страны. Сарита и Венди помогали управляться с детсадовской группой.
Четверо мужчин, одетых в то, что с некоторой натяжкой можно было назвать молодежной униформой — джинсы и черные кожаные жилетки, сидели на стульях и ожесточенно спорили о чем-то на языке, который Диана не понимала.
Ресторан был заполнен лишь наполовину. Алан сидел за столом, перед ним стояла большая кружка чаю и целый набор разнокалиберных чашек и блюдец. То же самое можно было сказать и о мебели в комнате. Все столы отличались разнообразными размерами и формами, а среди стульев невозможно было найти два одинаковых. Но Диане казалось, что несмотря на это обеденный зал обладает своеобразным шармом. Стены были увешаны снимками исключительно фотогеничных собачек и кошечек. В раздаточном окне виднелась Роза Розетти, суетившаяся на кухне. Она была подругой Алана и приходила в те же дни, что и он. Да и вообще, одни волонтеры просто приходили сюда через день, чтобы помочь с уборкой и мытьем посуды; другие же бывали здесь раз в неделю, оставаясь на целый день или даже на уик-энд. Диана с Тинкером были единственными, кому официально платили за работу в Иммиграционном центре. Зарплата была меньше той, которую Диана получала в Телефонном информационном центре, но девушка не огорчалась.
Алан приглашающим жестом похлопал по стулу рядом с собой. У него были широченные плечи, бочкообразная грудь, изуродованное шрамами лицо и кулачищи размером с футбольный мяч.
— Присаживайся, дочка. Как говорится, в ногах правды нет.
Несмотря на внушительную внешность Алана, голос у него был высокий и негромкий.
— Спасибо. — Диана с благодарностью опустилась на плетеный стул, в сиденье которого красовалась прожженная окурком дыра. На кухне играло радио. Джерри Марсден напевал «Ты никогда не останешься одна».
Роза просунула голову в раздаточное окошко и прощебетала:
— Привет, Ди. — В ее жилах текла ирландская и итальянская кровь, образуя взрывоопасную смесь. Волосы, в которых уже пробивались серебряные нити, Роза собирала в конский хвост на затылке, перехватив их красной узорчатой лентой. Как-то в разговоре с Дианой Роза обмолвилась, что в молодости кудри у нее были черными как вороново крыло и все знакомые в один голос уверяли ее, что она как две капли воды похожа на Элизабет Тейлор в «Клеопатре».
— Привет, Роза. Я помою тарелки, как только закончу разбирать внизу вещи.
— Хорошо-хорошо, моя красавица. Кастрюли и сковородки я уже вычистила. Сейчас я посмотрю, не нужно ли кому-нибудь подлить кофе или чаю, а потом вернусь к тебе. — Роза обошла комнату, доливая желающим напитки, после чего подошла к столу и присела рядом с Аланом. — Фу! — выдохнула она, обмахиваясь ладонью. — Нелегкий выдался денек, но ничего, мы справимся. Ты видела молоденькую женщину с ребенком, Ди? Малыш у нее просто чудесный, ему уже годик. По-моему, они приехали откуда-то из Румынии.
Диана призналась, что никакой женщины она до сих пор не видела, потому что все утро провела в подвале, разбирая одежду, собранную на благотворительных ярмарках.
