Диана лейн - Неторопливая игра
Кина повиновалась без единого слова, приоткрыв рот в ожидании поцелуя. Дрожь наслаждения пробежала по ее телу, и Кина невольно застонала.
- Настоящий вулкан, - шепнул Николас. - Боже мой, ты вся дрожишь, стоит только прикоснуться к твоим губам! Ты меня чувствуешь, Кина? Чувствуешь это возбуждение? С ним у тебя тоже так? Способен ли он на такую страсть?
Ногти Кины бешено царапали мускулистую спину, она прижималась к Николасу, наслаждаясь прикосновением его горячего тела, крепких, как сталь, мышц. Она едва слышала его слова. Губы ее жадно требовали новых, еще более страстных поцелуев.
Николас неторопливо провел ладонями по ее бокам.
- Отвечай же, - проговорил он.
- Я схожу с ума, когда ты меня целуешь, - прерывисто прошептала Кина, не отрывая глаз от его твердых, четко вылепленных губ. - Не останавливайся, Ник.
- Сейчас - или никогда, лисичка моя, - отозвался Николас, прижимаясь к ее губам.
Затем он со вздохом поднял голову. В глазах его бушевал ураган, он с трудом переводил дыхание. Кина прикоснулась к мягкой ткани красной рубашки.
- Ник!
- Я же не могу взять тебя прямо здесь, на полу, - шепнул он с озорным блеском в глазах.
Кина залилась краской и уткнулась лицом ему в грудь.
- Дело прежде всего, малышка, - напомнил Николас. - Сегодня я должен лететь в Нью-Йорк. Ты можешь отправиться со мной, в моем самолете.
- У тебя и самолет здесь? - удивленно спросила Кина.
- Где, черт побери, «здесь»? В розовом саду за домом? - со смехом отозвался Николас: - Утром я велел Марку Сигарсу доставить его в местный аэропорт. Он уже ждет.
- Тогда я, пожалуй, начну собирать вещи, - проговорила Кина. Она боялась возвращения в Нью-Йорк, боялась увидеть свой элегантный офис черным и обугленным, своими глазами убедиться, что от роскошных тканей остался только пепел. - Ник, хоть что-нибудь спасли?
- Энн успела схватить лишь несколько эскизов, прежде чем загорелись занавески, - ответил он. - И несколько образцов. К тому времени как приехали пожарные, было уже слишком поздно. Они сумели не допустить огонь в остальную часть здания, но твой офис и раскроечная вместе со всей тканью сгорели.
Кина кивнула. Должно быть, именно так чувствуют себя люди, лишившиеся чего-то привычного и очень важного, например руки, - в душе ее появилась странная, щемящая пустота. Но эта «рука», которую она потеряла, была ее средством к существованию, и нужно было найти какой-то способ возместить ущерб. Славу Богу, она все еще может рассчитывать на Николаса. Она беспомощно взглянула на него.
- Давай собирайся, - сказал он, легонько подталкивая ее к двери. - Все будет в порядке, поверь мне.
- Разве я когда-нибудь тебе не верила? - мягко спросила Кина.
Николас кивнул.
- Бывало, - сухо заметил он, и она опустила глаза, а затем выбежала за дверь.
Два часа спустя они уже летели в Нью-Йорк в личном самолете Николаса. Кина сидела тихо, погруженная в свои невеселые раздумья и не выпуская из рук большую теплую ладонь Николаса. Он, очевидно, считал это совершенно естественным, поскольку не сделал ни единой попытки высвободить руку, даже когда курил или пил кофе. Время от времени он слегка поглаживал ее кисть. «Забавно, - мелькнуло в голове Кины, - а ведь, казалось, ему не должно нравиться, когда женщина за него цепляется».
- Надеюсь, Мэнди справится, - проговорила она. - Жаль, что пришлось оставить ее одну.
- К тому времени как ты вернешься, она уже все организует, - отозвался Николас.
- Я знаю. - Она опустила голову на его широкое плечо. - Ох, Ник, как я рада, что ты со мной! Одна я бы просто не выдержала.
- Мне нравится заботиться о вас, мисс Независимость, - пробормотал он, уткнувшись губами в ее волосы. - Когда вы мне это позволяете. Очень жаль, Кина, что ты мне не сообщила о смерти твоего отца.
- Ты был занят, - вздохнула она.
- Я не бываю занят, когда ты во мне нуждаешься, - возразил Николас. - Может быть, тебе записать это в свой блокнот и перечитывать не реже двух раз в неделю?
Кина улыбнулась:
- Я постараюсь запомнить. - Она приподняла голову и заглянула ему в лицо. - Ник, почему ты так добр ко мне? - серьезно спросила она. - Так было всегда - и это не потому, что ты относишься ко мне как к дочери, и не потому, что хочешь меня как женщину.
Ник встретился с ней взглядом.
- Я хочу тебя как женщину, - медленно проговорил он. - И ты чертовски хорошо это знаешь.
Кина сглотнула комок в горле.
- Ничего подобного.
- Ты уверена?
- Ты всегда отталкиваешь меня в последний момент, -проговорила она вполголоса, чувствуя, что он вот-вот снова это сделает.
- На то есть причины, - напомнил Николас. Кина подняла глаза.
- Джеймс? - спросила она с невеселой улыбкой.
- Не только.
Кина снова уткнулась лицом в его рубашку.
- Опять замкнулся, как устрица, - проворчала она.
- С тобой иначе нельзя. Поспи, ты устала. Я обо всем позабочусь.
Да, поспать было необходимо. Кина расслабилась и погрузилась в полудрему… Прошло столько времени с тех пор, как о ней в последний раз кто-то заботился!
Они сразу направились к Кине на квартиру. Джимсон без видимых усилий провел «роллс-ройс» через омуты и водовороты, обычные для часа пик, к Манхэттену.
Кина внезапно почувствовала себя чужой в этих безупречно обставленных комнатах с белыми занавесками, коврами и мебелью, обитой голубым бархатом. После старого дома в Эштоне и уютной атмосферы маленького городка нью-йоркская квартира показалась ей какой-то ненастоящей.
- В чем проблема? - спросил Николас, почувствовав перемену в ее настроении.
- Просто период адаптации, - пояснила Кина.
Николас негромко рассмеялся.
- За пару Часов перенестись из сельской идиллии в городскую суету? - Он покачал головой, - Со мной бывает еще хуже, когда я возвращаюсь в эту страну, проведя несколько недель за границей. Особенно когда побываю на Багамах. Это единственное место на Земле, где мне удается по-настоящему расслабиться, но стоит вернуться домой, как снова начинается эта чудовищная гонка.
- Не могу себе представить, чтобы ты расслабился, - заметила Кина, окидывая его внимательным взглядом. В синем деловом костюме он выглядел чересчур заурядно для человека, устанавливающего в этом мире правила игры. Было в этом даже что-то маскарадное - словно волк, натянувший на себя овечью шкуру.
- Что это ты на меня так уставилась, голубушка? - поинтересовался он.
Кина отвела взгляд.
- Извини.
- Что, воображаешь меня раздетым? - лукаво прошептал Николас.
Кина отчаянно покраснела.
- Как тебе не стыдно!
- Мое предположение вполне естественно после того, как ты разглядывала меня прошлой ночью, - заметил он. - Ну и глазищи у тебя были - просто как блюдца!
