Ирина Мазаева - Рыцари в ассортименте
Сорок минут прошло, а Егора не было. Климка, расцеловавшись на прощание, спокойно направилась к своей небесно-голубой малютке, чтобы ехать домой, где уже под дверью ее ожидал Ванечка. Милочка осталась в кафе одна. Официантки недовольно посматривали, и ей пришлось заказать себе еще кофе.
Милочка стала волноваться, но уже по другому поводу.
Все же было так хорошо! Неужели что-то могло пойти не так? Его задержали? Он попал в пробку? Он передумал? Он решил, что она его хочет привязать и, пока не поздно, следует сматывать удочки? Он нашел себе другую, ненастоящую, но простую и послушную? От нехороших мыслей Милочка вспотела уже по-серьезному. Потеть было неприятно. К тому же пот означал испуг. Испугалась Милочка того, чего боится каждый влюбленный – что его/ее бросили.
Через полчаса она все-таки взяла себя в руки. Милочка решила нарушить правило и деловым тоном без малейших признаков обиды позвонить Егору и уточнить, ждать его дальше или нет. Она вытащила свою миленькую розовую раскладушечку и сделала вызов. В трубке раздались полные неопределенности гудки. После чего... Егор сбросил ее вызов.
Милочка чуть со стула не выпала. Она два раза глубоко вдохнула и два раза активно выдохнула. Сосчитала от одного до десяти и от десяти до одного. После чего решила, что это вышло случайно, и снова набрала номер Егора.
Его
телефон
был отключен.
Милочка не поверила своим ушам.
Потом поверила и почувствовала себя полной дурой.
Она увидела себя со стороны: сидит такая вся разодетая-накрашенная, с блестящими глазами, с надеждой. А он просто забыл про нее. Передумал. И когда?! Когда она – так и быть! – решила допустить его до себя. Решила устроить ему умопомрачительный секс. Навела дома полный порядок, забила холодильник салатиками и уткой по-пекински из китайского ресторанчика. Приготовила свечи и медленную музыку. Намыла до блеска вазу – в ожидании цветов.
Скинуть ее вызов и выключить телефон – это был запрещенный прием. Удар ниже пояса. Несправедливый и жестокий. Милочке стало больно, и обидно, и очень жалко себя – такую красивую и романтичную.
«Я не буду об этом думать, – в конце концов подумала она, понимая, что иначе просто сойдет с ума. – Я расплачусь, возьму такси, доеду до дома и залезу в ванну. Или посмотрю какой-нибудь серьезный фильм. Или отвечу на письма, которых уже накопилось достаточно. Я найду, чем занять этот вечер... А потом я посмотрю этому наглецу в глаза: на работу-то он не сможет не прийти».
С этими словами Милочка на самом деле решительно встала, расплатилась и вышла из кафе. Поймать частника оказалось делом пяти минут, и через полчаса, удачно миновав все пробки, она уже заходила в свое парадное. Ни про Егора, ни про его вероломное предательство, ни про испорченный вечер она не думала. Держалась изо всех сил, но не думала. Тем более что мучиться-то было всего ничего – до девяти утра завтрашнего дня. А там уже по его глазам она все поймет.
Дверь ей открыла Марья Никаноровна.
– А тебя там ждут! – пропела бабулька и хитро подмигнула Милочке. – Такой кавалер...
Милочка аж подпрыгнула от счастья!
И снова себя почувствовала дурой. Но на сей раз дурой подозрительной и Фомой неверующим. Конечно, он решил ей сделать сюрприз. Конечно, он тайно пробрался на кухню и что-нибудь приготовил. Конечно, он уже разлил вино, зажег свечи и ожидает ее.
– Ах, я, наверное, на самом деле его люблю... – пропела Милочка себе под нос и смело шагнула в комнату.
На тахте перед телевизором в позе римского патриция возлежал... Арканя.
– Ты?! – У Милочки аж в зобу дыханье сперло. – Ты!.. Ты!.. Что ты здесь делаешь?!
– Тебя жду! – широко улыбнулся Арканя, вставая и раскрывая объятия.
Милочка увернулась.
– Я тебя не звала! Я тебя не ждала! Что ты вообще себе позволяешь?!
– Ты не рада меня видеть? – как будто искренне удивился тот.
У Милочки случился ступор. Это уже было чересчур для ее неуравновешенной психики истинного холерика со слабым процессом торможения.
Во-первых, она едва-едва пережила разрыв с Гошиком, который приручил ее к себе, наобещал с три короба (другие хотя бы замуж не звали!), а потом позорно сбежал.
Во-вторых, она только-только вылезла из депрессии и сумела снова поверить людям. Еще бы, это все было не так-то просто, а потребовало напряжения всех ее душевных сил, которых уже почти что и не осталось.
В-третьих, с нее хватило прошлого раза. Она, Милочка, с трудом удержалась от суицида посредством объедания блинчиками, после того как именно этот вот «подонок» гнусно воспользовался ее былыми чувствами.
И наконец, в-четвертых, у нее теперь было собственное любовное потрясение в лице мужчины ее мечты – Егора. С Егором все было по-настоящему, серьезно и навсегда. Глядя на Арканю, Милочка в этом не сомневалась. Она уже и про сброшенный звонок забыла, и про неудавшийся секс тоже. Ей нужно было смотреть на бывшего любовника свысока, с высоты своего счастья.
– Не рада! – в итоге выдала Милочка.
– Тебе не понравилось? – испуганно спросил Арканя, имея в виду секс.
– Секс – не самое главное, – отрезала Милочка. – Мне не понравилось, что ты считаешь возможным заваливаться ко мне, когда тебе вздумается. Мне неинтересно слушать, откуда ты уволился и кем работаешь. У меня есть свои дела, своя жизнь. Ты в ней больше не значишься. Где та девочка, в чьих объятиях я тебя обнаружила? Променял меня на нее – вот и ступай к ней. А мой адрес забудь. И телефон тоже. Ты мне неприятен.
С этими словами Милочка вышла из «кабинета-гостиной» и скрылась в «спальне», давая понять, что разговор окончен. Но Арканя так не считал. Он сделал потише звук телевизора и продолжил:
– Девочка моя, не будь такой злопамятной. Мне так тебя не хватает. Я же извинился, сказал, что был не прав – тебе этого мало? Нам же так хорошо было вместе – почему бы не продолжить?
– И что ты мне можешь предложить? – Милочка решила сразу расставить все точки над «i».
– Ну что ты так сразу... Мила, не надо. В жизни должна быть спонтанность, непредсказуемость, романтика. Неужели же моя девочка стала практично-меркантильной? Ты что, замуж собралась?
Милочка, стаскивающая с себя романтично-сексуальный наряд, аж побелела от злости. Она вернула одежду на место. Вспомнила, что она далеко уже не девочка, и тем более не его. Она теперь – настоящая женщина. Милочка гордо вскинула голову и вышла из своего укрытия.
– Знаешь что, милый... – Она сердечно улыбнулась, ухмыльнулась, презрительно смерила Арканю взглядом и, не повышая голоса, скомандовала: – Пошел вон.
– Не понял? – теперь уже Арканя побледнел.
Вся его наигранная самоуверенность куда-то враз испарилась.
