Джулиана Маклейн - Цвет небес
В следующий раз я посмотрела на Питера твердым угрожающим взглядом, потому что мы оба знали, что он не должен пялиться на меня так, словно желает поцеловать и на этом не останавливаться.
После обеда мы пошли купаться. На озере было полно народу, поэтому надежды на поцелуи тайком быстро улетучились, но по дороге домой знакомой тропинкой, по которой мы ходили тысячу раз, Питер взял меня за руку.
Мы почти не говорили, пробираясь сквозь лес. Прикосновение Питера выбило меня из колеи, как и приятное тепло, образовавшееся в наших сомкнутых ладонях. Когда он погладил костяшки моих пальцев, я почувствовала растущее возбуждение и поняла, что скоро все изменится.
И, конечно, на полпути домой Питер увел меня с тропинки в заросли можжевельника, где мы вновь предались греховным удовольствиям.
Глава 30
Когда начались летние каникулы, мы с Питером вернулись к той же работе, которой занимались прошлым летом. Питер снова работал на отца, а я продавала мороженое в «Лизни капельку» и добровольно помогала в приюте для животных. Я также стала больше заниматься благотворительной организацией при церкви, собиравшей пожертвования в пользу бедных.
Тем не менее в свободное время мы с Питером были неразлучны, как и в детстве, но сейчас по-другому. Мир казался нам новым и неизведанным, и каждый вечер мы прощались, целуясь на крыльце моего дома, и от этих поцелуев мои губы горели до самого времени отхода ко сну.
Вскоре мы целовались уже не только на крыльце, а делали это и в гостиной Питера, когда его родителей не было дома, на качелях, в кино, на папиной лодке и вообще везде, где могли хоть ненадолго остаться наедине.
Хотя я колебалась в отношении определенных изменений в наших отношениях, целоваться мне нравилось. Мне нравилось чувствовать губы Питера на своих, вкус его языка и то, как моё тело возбуждалось от его прикосновений. К концу лета я больше чувствовала себя женщиной, нежели девочкой, а Питер, казалось, возмужал.
Мы начали последний учебный год парой, держались за руки на переменах и ходили на школьные танцы вместе. Теперь Питер стал мне не только лучшим другом, но и любовником, хотя не в полном смысле этого слова, поскольку я была намерена сохранить невинность до свадьбы.
Хотя это было сложно, ведь мне приходилось разочаровывать Питера. Мне не нравилось дразнить его, но я не могла отказаться и от его поцелуев, и иногда, на заднем сиденье отцовской машины или на озере с наступлением темноты, он хотел большего. Он постепенно заходил всё дальше и дальше, и часто я позволяла ему это делать, но только до определенного момента.
К счастью, Питер был джентльменом. Он всегда останавливался, когда я просила. Никогда не давил на меня, и за это я его любила. Я всегда буду его любить. Я знала: неважно, что случится в будущем и куда приведет нас судьба — Питер никогда не разочарует меня.
Он был воспитанным и добрым, с четкими убеждениями, которые порой пугали меня, поскольку я не была уверена, что являюсь такой же приземленной как он. Питер шел по жизни легко и знал, что ждет его впереди. Он точно знал, что будет делать и чего хочет: работать на целлюлозно-бумажном комбинате отца и со временем стать там управляющим. Когда-нибудь унаследовать предприятие. Жениться и обзавестись детьми. Никогда не уезжать из Мэна.
У меня же накопилось множество вопросов к жизни. Я часто задумывалась, ждет ли меня в будущем нечто непредсказуемое. Я мечтала о путешествиях, встречах с новыми людьми. Порой, лежа одна в постели, я желала полететь над освещенным луной морем и узнать, что находится там, за горизонтом.
У Питера подобных желаний не было, и иногда я беспокоилась, что однажды это отличие между нами заставит наши пути разойтись, а судьбы — стать совершенно разными.
Но это все случится только в будущем. Всегда есть уйма времени, прежде чем оно наконец наступит.
Цветы
Глава 31
— Я все равно сейчас понимаю не больше, чем когда только приехала, — сказала я матери, откидываясь на спинку стула.
Мама перестала говорить и смотрела в окно на море.
Туман рассеялся, и теперь небо становилось светлее.
— Поймешь. — Она снова перевела взгляд на меня. — Когда я закончу свой рассказ, ты будешь лучше понимать отца. И даже, возможно, сумеешь простить его. Но что самое важное, Софи, ты поймешь, где твое место в этот сложный период твоей жизни. Увидишь, что тянет тебя назад, и, скорее всего, решишь с этим что-то сделать.
Я посмотрела на опустевшую чашку, думая, как её рассказ сможет облегчить невыносимое бремя горя, лежащее на моих плечах. Он не вернет Меган. Это я знала наверняка. И в ситуации с Майклом не изменит ничего.
Не то чтобы я этого хотела. Наш брак закончился, и я не желала его возвращать.
Но сможет ли эта история изменить наши с мамой отношения? Или помочь мне понять, почему отец всегда был таким отстраненным и нетерпеливым? Пока что рассказанное ею не стало для меня откровением. По правде говоря, папа был именно таким мальчиком, каким я всегда его себе представляла.
— Мне нужно глотнуть свежего воздуха, — произнесла я, почувствовав, что мамино настроение внезапно испортилось. — Мы можем ненадолго прерваться?
— Конечно. — Она взяла со стола чашки и отнесла их в раковину, а затем на минуту задержалась у столешницы. — Надо сказать, я еще не рассказала то, что тебе действительно нужно знать, и эти факты никак не связаны с твоим отцом. Но я не уверена, что ты готова их услышать.
Я тревожно сглотнула.
— Это о тебе, да? О том, почему ты ушла?
Внезапно меня накрыло головокружением и тошнотой. В голове промелькнуло воспоминание о дне, когда она покинула нас.
Я ехала по городу на велосипеде, держа в руке клубничное мороженое и изредка облизывая его. Под подошвами сандалий я ощущала металлические педали и слышала, как скрипят колеса и цепь, нуждающаяся в смазке. Я быстро завернула за угол, направляясь к дому, не зная, что моя жизнь больше никогда не будет прежней…
Мама коснулась моего плеча.
— Почему бы тебе не прогуляться, подышать воздухом? Кроме того, мне нужно время, чтобы одеться.
Я встала из-за стола.
— Позже ты расскажешь мне, что было дальше?
— Конечно.
Я отвернулась от неё и вышла из дома, но задержалась на крытой веранде. Бегло глянула на садовые качели справа, затем глубоко вдохнула четко различимые весенние ароматы: влажной земли, лишь недавно окончательно оттаявшей, и свежего воздуха, влажного и росистого после дождя.
