Светлана Малинкина - Парадокс любви
— Ты у нее?
— Да.
— Ты у нее?!
— Да.
— За что?
— Я же уже сказал. За то, что уделял мало внимания…
— Ты что, не ревнуешь ее?
— Я всегда ее ревную, всю жизнь. А она меня — нет.
— Потому что не любит?
— Нет. Просто у Милы своя теория насчет ревности. Она считает, что ревнует только неуверенный в себе человек. Именно в себе, а не в партнере. Неуверенный в том, что он лучший. А она в себе уверена. В том, что лучше ее нет никого. И, значит, нет конкурентов. А следовательно, нет повода, чтобы меня ревновать. Всегда, когда Мила делала что-то такое, что мне не очень нравилось, она обвивала мою шею своими ручками и шептала мне на ухо: «Ты же все равно меня любишь. Я ведь лучше всех». Она не спрашивала меня об этом, она это утверждала.
— Значит, как Мила, так «обвила ручками»? А как я, так «хватка»?!
— Марина, а Марина? Ну откуда ты взялась на мою голову?!
* * *Обессиленная и заплаканная, Мила уснула. А когда проснулась, было уже утро. Она подхватилась с постели и выбежала из спальни:
— Андрей! Андрей?
Андрея дома не было. Он не приехал! И Мила разозлилась: что он себе позволяет! Она, конечно, провинилась, и очень сильно. Но поступать с ней так! «Женщина — ангел. Но если ей подрезают крылья — приходится летать на метле!» Решительно настроенная, Мила собралась за десять минут и побежала на стоянку за машиной. Она вернется I туда и скажет им все, что думает! Ситуация должна как-то разрешиться.
Мила ехала быстро и поэтому проскочила мимо машины Андрея, стоящей в сугробе на обочине. Она резко затормозила и сдала назад. Андрей спал за рулем, и в машине был один.
* * *Андрей открыл глаза и не сразу понял, где он. Стряхнул с себя остатки сна. Кто-то барабанил в окошко. Андрей опустил стекло.
— Эй, мужик! Все в порядке? Помощь нужна? — поинтересовался незнакомый парень в телогрейке и шапке из собачьего меха. Очевидно, водитель «бычка», стоящего неподалеку.
— Нужна. Вчера вечером занесло в сугроб. И, кажется, я «брюхом» напоролся на что-то. Звук нехороший был. И машина больше не едет.
— Так ты че — ночевал здесь?
— Да. Эвакуатор вызвал. Вроде бы пообещали, но пока никто не приехал. Может, это для них далеко. Желающих помочь тоже не нашлось. Телефон потом, как назло, разрядился. Зарядного нет.
Андрей вышел из машины. Вдвоем они разрыли снег под машиной. Действительно! Машина напоролась на большую железяку. Скорее всего останки какой-нибудь сеялки-веялки.
— Тра-та-та, — в сердцах сказал Андрей.
— Мужик, а тебе в Москву?
— В Москву.
— Эвакуатор тебе дорого обойдется. Давай я тебя дешевле дотяну. И тебе хорошо, и я подработаю. Трос есть?
— Есть, конечно.
— Тачка у тебя видная. Чем зарабатываешь?
— Зам директора…ного завода.
Парень немного растерялся:
— А я тебе «мужик да мужик»… То есть вам.
— Да ниче…
* * *Андрей сидел за рулем машины. Впереди натужно гудел трудяга «бычок». Буксировать в гору тяжелую машину Андрея, да еще по снегу, ему было нелегко.
«Хороший парень, — подумал Андрей о водителе грузовика. — Как там Мила? Вдруг она уже собрала вещи и ушла от меня? К маме. Нет не к маме. Теща его любит. И всегда на его стороне, считая, что Мила предъявляет к мужу слишком завышенные требования. А он и так хорош. Если Мила и уйдет, то к Машке. А почему я, собственно, так уверен, что к Машке. А не к этому… Гривастому. Наверняка какая-нибудь творческая натура. Вот и «натворил». Андрею никогда не нравились длинноволосые мужчины. Мужик должен выглядеть мужиком. А то, что получается: женщины стригутся короче мужчин. Взять хотя бы его секретаршу. Еще как сделает укладку «иголочками»! Ну просто «вышел ежик из тумана».
«Господи, ну зачем я это сделал? Может, мне кто-нибудь на это ответить? — Андрей был близок к тому, чтобы рвать на себе волосы от отчаяния. — Это все Марина виновата. Хотя, нет, конечно. В чем ее вина? В том, что хочет иметь мужика в доме?»
Его коробило только от одной мысли, что вчера он занимался этим с Мариной. Ладно бы еще спьяну. А то ведь на трезвую голову! Это уже потом они выпили. По чуть-чуть. Потом еще по чуть-чуть. И так три раза. Кому и что он хотел доказать? Ну «кому» — понятно. Миле. А вот что конкретно он доказал этим сексом? Теперь и самому непонятно. Чужая женщина. Чужое тело. Хотя, конечно, успокаивает, что «в грязь лицом» он не ударил. Знай наших! Но мужчин, меняющих женщин, как перчатки, Андрей никогда не понимал. Вот и этот — «гривастый» наверняка из таких. А Мила — просто жертва. Бедная овечка.
Интересно, приревновала его Мила или нет? А как хотелось бы, чтобы приревновала. Хоть раз в жизни. Ведь сам он от ревности чуть с ума не сошел. Кошмарное чувство. Подозревать собственную жену и молчать об этом. Переваривать в себе. И себя. Заживо.
«Милка, ну что в тебе такого? Что я присох к тебе? В самом-то деле. Сколько женщин вокруг. Разбежимся, кто куда. Пожили. Хватит. Ты — к гривастому. Я… Да хоть к Марине. Обещала быть верной… А на фига мне ее верность? Милочка, родная моя…» — У Андрея тоскливо заныло сердце. «Да что ж он так медленно тянет. С ума можно сойти! Мила десять раз успеет сложить Чемодан и уйти».
Андрей подумал, что мобильный можно попросить у водилы. Должен же у него быть с собой телефон. Сейчас даже у первоклашек и «нищих» в переходе есть «мобилки». Наблюдал он как-то картину. Пожилая «нищенка», просящая милостыню в переходе возле их дома, действительно, вызывала жалость. Лицо у нее такое… Короче, ее было жалко. Андрей и сам подавал ей. И вот он, проходя в очередной раз мимо, увидел, как женщина откуда-то из-под себя достала мобильный и ответила: «Я еще часок посижу, потом обедать пойду. Да в кафе тут рядом. У них суп грибной и бефстроганов вкусно готовят. Потом домой. Покуняю. А вечерком еще на пару часиков выйду». «А что, — подумал он тогда, — я бы тоже был не прочь поесть сейчас супчику грибного и бефстроганов на второе. Совсем даже неплохо. И покунять». И на ее мобильный он тогда покосился. Слайдер.
Ну, это он отвлекся. Хорошо, возьмет у водителя телефон. А что он скажет Миле? Другое дело лицом к лицу. Он бы просто сгреб ее в охапку, зацеловал и никуда от себя больше не отпустил. И пошли они все к черту! И «гривастый», и Марина. Как будто и не было никого. Привиделось. И ему, и Миле.
* * *Марина всю ночь просидела в кресле перед камином, время от времени подкладывая в него новые поленья. Обдумывала то, что случилось. И как ей дальше быть. Под утро все дрова прогорели, и в комнате стало прохладно. Пора возвращаться домой. Ей снова не повезло.
