Арина Холина - Хроники амбициозной брюнетки
Родители Оксаны не допускали даже намека на то, что у них есть секс. Сама мысль об этом была Оксане неприятна — будто она становилась третьей в их любовных утехах. Но вот то, что родители Даши занимаются сексом, не казалось ей отвратительным. А уж мысль о том, что Дашин отец мог бы ее обнять…
Обедали они в ресторане «Олимп» в Лужниках, на открытой террасе. Все официанты знали Андрея, усадили за лучший столик, сообщили, что сегодня самое свежее и вкусное.
Ближе к десерту к ним присоединились друзья Дашиных родителей: томная, немного унылая блондиночка с каре, темпераментный грузин — известный режиссер и его жена, актриса одной роли.
Андрей и грузинский режиссер выпили.
Мама Даши скучала в обществе заторможенной актриски.
На Дашину мать Оксана косилась с удивлением. Из растрепухи в мятом кимоно та превратилась в диву — пышные волосы падали на плечи, черные укороченные брючки с низкой талией обтягивали стройные ноги, а довольно пышную грудь облегала маечка с глубоким вырезом.
Ее мама никогда так не одевалась. На работу — костюмы, на праздники — платья, скромные, шелковые, цвета овсянки или бледно-зеленые, в быту — слаксы и рубашки.
И уж конечно, ее мама никогда не ходила на таких каблучищах — тоненьких, как спица, и высоких, как Эйфелева башня.
Она слышала, что другие женщины из их двора говорят о Дашиной маме. И о ее папе. О его предполагаемых любовницах. Но она своими глазами видела, как эти двое любят друг друга. Они держались за руки, украдкой, словно незаметно для самих себя, целовали друг друга то в шею, то в висок, Андрей прижимал к губам руку жены, а она отвечала ему чувственным взглядом…
В ресторан вызвали такси и заплатили водителю за то, что он отвез всех домой на их же машине.
Конечно, Оксана рассказала матери, что ужинала в ресторане. Та не без раздражения передернула плечами. Из разговора матери с отцом Оксана поняла — они осуждают Дашиных родителей за то, что те бездумно тратят деньги, шикуют, напропалую наслаждаются жизнью.
Но это было так соблазнительно!
И Оксана стала дружить с Дашей. Ей хотелось хоть одним пальцем прикоснуться к этой, может, и безалаберной, но красивой и притягательной жизни.
Мама этого не одобряла — боялась, что Даша дурно повлияет на ее дочь, — но и не запрещала.
Мама была права. Оксана, хоть сама и осуждала их, и сплетничала, и презирала, не могла оторваться от этих странных людей, с ни на что не похожим жизненным укладом.
Она не могла понять, каким образом эти успешные люди, родители, так и не повзрослели — сохранили совершенно детский эгоизм, наивную веру в то, что у них-то все будет хорошо, что жизнь создана для наслаждений…
Переезд Даши на Остоженку стал настоящим горем. Оксана знала — как прежде уже не будет.
С глаз долой — из сердца вон: Даша ее забыла. Оксана превратилась в «девочку, с которой я дружила, когда жила на „Аэропорте“.
Все бы ничего, но семена упали на благодатную почву и взошли — Оксана уже не хотела жить по правилам, за которые радели отец с матерью. Она боялась и новой, знакомой-незнакомой странной жизни, где не было никаких правил, кроме одного: «Получай удовольствие, пока можешь!», и той, к которой ее готовили, — пристойного буржуазного существования с супницами, молочниками и семейными традициями.
Она застряла посредине.
И сейчас вдруг ощутила, как выбирается из своего болотца, почувствовала себя, свою силу. Поняла, чего хочет.
Наверное, ее воспитали в строгости, а Дашу — в любви, и это жизнелюбие и делало Аксенову такой необыкновенной, а Оксану все эти «но»: «ты, конечно, вольна поступать, как хочешь, но…»; «мы отпустим тебя на всю ночь, но…»; «если ты уверена, что хочешь стать журналистом, — твое дело, но…» — превратили в какого-то зомби, который все присматривается, принюхивается, но никак не может начать жить.
И вот — любовь. Не к такому, как ее отец, — образцу нравственности и ответственности, а к такому, как Захар, — сладкому мальчику, с которым не хочется задумываться о будущем, потому что настоящее сияет и греет.
Глава 10
— Привет, — Даша облизала ложку и мило улыбнулась.
Что-то с ней не то…
Даша сидела в гостиной на разложенном для спанья диване — она часто так делает, чтобы можно было вытянуть ноги, — закутанная в черный махровый халат, в теплых махровых же тапочках, ела мороженое и смотрела «Счастливы вместе».
Приятная такая, домашняя девушка.
— Я такая дура! — Даша вонзила ложку в мороженое и отставила банку.
Оксана точно знала, что случится через пару минут, — Даша взмахнет рукой, банка опрокинется, ложка вылетит, оставляя на диване шоколадные следы, Даша завопит как раненая — и на ровном месте возникнет дурацкое несчастье.
Поэтому Оксана села на диван и переместила банку на столик.
— Оксан, что я натворила, а? — вздохнула Даша.
— Что? — спросила помощница.
— Ну-у… — Даша отвела глаза. — Короче, Гарик этот — просто ужас! Представляешь, я такая вся горячая, посылаю к чертовой матери все свои принципы, еду к нему… Я же его уже заранее люблю — за остроту ума и яркую индивидуальность, и вообще он мне как родной — я все шоу с ним смотрю… Практически кумир! И все в общем-то так мило, так славно — и поцелуи тебе в лифте, и на крышу мы вышли на звезды взглянуть, и Сириус мой коронный я ему показала… — Она запнулась.
— И?.. — подтолкнула ее Оксана.
— Ну и вот! — Даша всплеснула руками. — У него такой огромный, извините за выражение, фаллос — иначе не назовешь, — что у нас ничего не вышло! Ужас какой-то!
Оксана расхохоталась, зарывшись лицом в подушку.
— Не может такого быть! — стенала она.
Даша легонько ткнула ее кулаком.
— Тебе смешно! А ты ведь даже не представляешь, какой идиоткой я себя чувствовала! Ты понимаешь, вообще ничего! С такими данными секс противопоказан!
— Да ладно тебе! — Оксана оторвалась от подушки. — Ну как же так?
— Так! — воскликнула Даша. — У меня там вообще… не сады, а тут просто Дирк Диггер!
— И что?.. Дальше?
— Ни-че-го! Я быстро собралась и уехала, — Даша вернулась к мороженому. — Сижу вот теперь, стесняюсь.
— Ну, ты даешь… — протянула Оксана. — Жуткая история.
— Ага! Че там Захар?
Последним вопросом Даша ее огорошила. О каком Захаре идет речь? О ЕЕ, Оксаны, Захаре?
Или о том Захаре, который в незапамятные времена встречался с Дашей Аксеновой?
— Захар, возможно, до сих пор пьет с горя, — Оксана пожала плечами.
— А что он тебе тогда сказал? — настаивала Аксенова. — Ты ведь его догнала?
