Алла Кар - Приступ страха
— Ты храбрее, чем ты думаешь. Я горжусь тобой.
Ее щеки окрашиваются в розовый оттенок.
— Спасибо, Таннер.
Я сажусь на дно лодки, Обри повторяет за мной. Она сидит передо мной, ее тело медленно расслабляется.
Она наклоняет голову в бок и смотрит кокетливым взглядом. Улыбаясь, стягиваю с себя джинсы. Ее лицо красное, как же я люблю это. Моя одежда лежит кучей в дальне части лодки. Обри гладит меня по бедру и ползет ко мне. Лодка качается, но девушка продолжает приближаться ко мне. Она подползла к моей груди, и, устроившись, прижалась к ней щекой.
— Мы сделали это, — прошептала она. — Ты очень сексуален. И твой ход с раздеванием очень помог мне отвлечься.
— Ты меня готова была убить, когда я сказал, что будем плавать. Поэтому и принялся отвлекать. Я очень хочу, чтобы ты была моей.
— Я тоже хочу быть твоей. А ты моим…
— Ты забыла о воде, которая окружает нас?
— Ах ты, хитрец.
— Я стараюсь, — садясь, хватаю весла. — Думаю, нам пора возвращаться. Можем пойти ко мне домой и посмотреть какой-нибудь фильм.
Она сидит напротив меня. Ее бровь медленно поднялась.
— Просмотр фильма? Звучит многообещающе… — её розовый язычок пробегает по пухлым губам.
Быстро добираемся до берега, запрыгивает в грузовик, и едем на бешеной скорости до лагеря. И вдруг, она резко останавливается.
— Что? — я отчаянно ищу вокруг то, что могло ее напугать.
— Рядом с нами ползет змея, — она еле шепчет, чтобы только я мог ее услышать.
Когда я был ребенком жил у бабушки с дедушкой, у которых была куриная ферма, где везде были змеи.
— Стой смирно, я скоро вернусь, — быстро бегу к грузовику, достаю из-под сидения топор и рублю змею. Девушка вздыхает с облегчением.
— Нам срочно надо вернуться в лагерь.
— Почему? — удивляюсь я.
— Ты очень комично смотришься с топором наперевес. И еще я очень хочу остаться с тобой наедине в комнате.
— Я всегда к вашим услугам, миледи.
Глава XII
Обри
Я просила Таннера взять меня к себе в каюту, чтобы мы могли спокойно заняться сексом. Даже не знаю, почему я сразу не вырыла себе могилу. Моя кровь кипит. Он провел весь день со мной, помогая привыкнуть к воде. Я сидела на нем верхом и совершенно не думала, что нахожусь в воде. Он хорошо отвлекал от посторонних мыслей. Мы здесь, чтобы помогать друг другу. Таннер выглядит почти безразличным, когда мы возвращаемся обратно в лагерь. Мы едва разговаривали на обратном пути. Я боюсь, что если заговорю, то буду издавать что-то похожее на детский лепет. Когда мы выбрались из грузовика, он буквально прижал меня к себе и потащил в каюту. Но, конечно, нам помешала миссис Джонс, стоящая на крыльце. Что, черт возьми, мы сделали на этот раз?!
— Остин, — она прочистила горло. — Его поймали выходящим из комнаты девушки утром. Я звонила его матери, ты должен заботиться о нем.
— А где он миссис Джонс?
— У себя в комнате.
— Хорошо, я позабочусь о нем, — миссис Джонс идет к своей каюте. Мы не разговариваем, пока она не исчезает. Таннер вздыхает и прижимается лбом к стене.
— Черт, я должен он нем позаботиться. Давай в другой раз?
Эй, нет, я хочу тебя сейчас.
— Конечно, — я нахмурилась.
— Не дуйся, дорогая. О тебе я позабочусь позже, — он прикусил губу.
* * *Касси лежала на своей кровати и читала журнал, когда я вошла в комнату.
— Где ты была? — спросила она, не поднимая глаз.
— С Таннером, — ответила я, плюхаясь на свою постель. — Он убил сегодня змею. Это была самая горячая вещь, из всех, что я видела.
— А почему, в таком случае, ты еще здесь? — спросила она.
— Остин, у него неприятности. Мы встретили миссис Джонс, когда шли к Таннеру.
— Ахх, — она улыбнулась, — Она будто чувствует, когда кто-то собирается заняться сексом. Итак, что вы двое будете делать?
Я закатила глаза и запустила в нее подушкой, попав в вазу с розовыми лилиями, которая упала и разбилась.
— Откуда ты… — я замерла. Цветы. Розовые лилии. О нет. — Где ты их взяла?
— О Боже, Обри, — сказала она, кладя руку на сердце. — Ты в порядке? У тебя вид, будто ты привидение увидела.
— Где ты это взяла?
— Они лежали на пороге, когда я вошла. Я подумала, что это для кого-то из нас. Я просто… ты в порядке? Ты дрожишь.
О да. Но я не могла понять. Моя голова раскалывается. В груди пожар. Такие цветы он мне присылал. Они были моими любимыми. Встав с кровати, я медленно пошла к окну. Какая-то тень мелькнула среди деревьев. Нет. Он не может быть здесь. Нет. Он в тюрьме. У меня галлюцинации. Снова. Почему они вернулись?! Огонь разгорелся в моей груди, поднимаясь к горлу. Касси повернула меня к себе, глядя большими напуганными глазами.
— Обри, что случилось? Скажи. Ты можешь доверять мне.
— Касси… я вижу его. Я вижу… но это не может быть правдой…
— Кого ты видишь? — спрашивает она, тряся мен за плечи.
— Сядь. Я должна тебе кое-что рассказать.
И я рассказываю. Я рыдаю, меня трясет. Она обнимает меня, поглаживая по спине, и плачет вместе со мной. Я не знаю, как долго я так лежу, но вскоре, кто-то стучит в дверь. Я отвернулась и почувствовала на себе чьи-то руки. Сильные, но нежные. Когда я открыла глаза, то увидела Таннера, смотрящего на меня сверху. Он был напряжен и глядел, как никогда внимательно.
— Тебе нужно принять душ. Вставай.
С трудом я спустила ноги с кровати. Я чувствовала себя такой пристыженной.
Таннер закрывает двери позади.
— Что случилось? Что ты видела?
Я судорожно вздохнула.
— Лилии. Они стояли у Касси на тумбочке.
Его брови встретились на переносице, и он нежно погладил меня по щеке.
— Что означают лилии, Обри?
— Он всегда дарил мне эти цветы. Всегда. Даже после того как мы расстались, он мне их присылал.
— Какие-то карточки внутри?
— Нет, просто лилии. Я не знаю, кто это делает, но я хочу, чтобы они остановились.
— Да, дорогая, это не смешно. Ты разговаривала с мамой в последнее время? Или с детективом, кто вел твое дело? Может кто-то пытался тебе позвонить?
Трясущимися руками я достала телефон и покачала головой.
— Я не разговаривала с мамой уже несколько дней. Она прокомментировала мой пост на Фейсбуке и все.
Я почувствовала слезу на щеке и Таннер осторожно стер ее пальцем.
— Это просто стресс. Если бы его выпустили, ты бы первая об этом узнала, поверь. Просто дыши. Успокаивайся и дыши. Я делаю глубокий вдох, и Таннер одобрительно кивает.
— Хочешь принять душ?
— С тобой?
Он улыбнулся уголком губ.
— Я могу говорить с тобой, но я не буду принимать душ. Такие соблазнения мне сейчас не нужны. Не время.
