Лариса Кондрашова - Побежала коза в огород
Случалось на звонки выходить мне. Я кричала на этих «пришельцев», не заботясь о том, что меня услышат соседи.
— Убирайтесь! Оставьте нас в покое!
— Пусть твой муж заплатит долги, — говорили они, — и мы никогда не придем к вам.
— Если бы у него были деньги, разве он не отдал бы их вам, чтобы прекратить этот кошмар?!
— Это его проблемы, — высокомерно заявляли они.
И тогда я начинала уговаривать себя принять предложение Забалуева, раз уж нет другого выхода. Пару раз я уже протягивала руку к трубке, но всякий раз отдергивала ее. Нет, я не могу! Мне казалось, что наше положение и так исправится. Каким-нибудь образом. Женя что-нибудь придумает. Но становилось только хуже.
Теперь вот Забалуев позвонил сам.
— Скажите, — я сглотнула стоявший в горле ком; хорошо, что дома никого не было, Женя сегодня сам предложил отвести Толю в садик, — а не можем мы с вами встретиться где-нибудь…
— В другом городе? — подхватил он. — Надо же, у нас с вами мысли сходятся. И в самом деле, мы с вами слишком видные фигуры, чтобы наша встреча осталась для кого-нибудь тайной. Почему бы и нет? Я позвоню вашему шефу, скажу, что уезжаю на пару дней в Череповец и могу за счет своей фирмы отвезти туда вашего журналиста. Того самого, кто написал обо мне известный очерк. Отзывы о нем прекрасные — кстати, я нисколько не кривлю душой, мне и самому понравилось. Я даже подумал: однако, может, я не так уж и плох?.. Вот я и предложу вашему редактору описать меня за работой. Удачная мысль, правда? Это уже не сухие цифры и строчки…
Его оживление подействовало на меня не лучшим образом, но я больше не могла смотреть на муки своего мужа, который за короткое время превратился не то в зомби, не то в биоробота — словом, производил впечатление человека, не вполне психически здорового.
Он ходил по дому, глядя прямо перед собой, почти не замечал нас с сыном, что-то шептал себе под нос или целыми днями лежал, бессмысленно глядя в потолок.
Словом, когда позвонил Забалуев, я почти созрела и сопротивлялась лишь из нежелания вот так просто уступать нажиму судьбы, уговаривая себя, что мы могли бы еще немножко подождать, а потом стала рассказывать себе сказку о том, что вдруг Юрий Иннокентьевич проявит себя истинным джентльменом и не станет от меня ничего требовать. Что, конечно же, было еще глупее.
Хоть и говорят, что труден только первый шаг, а попробуй его сделать. Особенно если у тебя достаточно твердые моральные принципы. Как бы ни говорили иные о том, будто в народе их давно нет…
Ночь стоимостью в полмиллиона долларов! Это тебе не сто и не двести баксов, и даже не тысяча — будто бы столько платили в нашем городе самым дорогим шлюхам. Так я над собой издевалась, но мужу успела сказать, что уезжаю в командировку.
По-моему, он толком не вник в мои слова. Только задумчиво кивнул.
И я поехала. А точнее, полетела. Бизнес-классом. При этом презирая и себя, и Забалуева, и работу Евгения, в которой он оказался так безуспешен… В эти дни даже мое отношение к мужу переменилось. Причем это было отношение не к мужчине-неудачнику, а к тому, кто не смог защитить свою семью от такого удара.
Я никогда не думала, что подобная тяжесть падет на мои плечи. Мне казалось, что настоящий мужчина просто обязан был свою жену от подобного шага как-то уберечь…
До сих пор я ведь никогда не требовала от него ни дорогих подарков, ни крутых поездок за границу. Словом, он никак не мог сказать, что деньги потратил на мои капризы.
Значит, во всем был виноват только он! Это из-за него я сейчас летела с чужим мужчиной в другой город, чтобы продать себя так дорого, как только можно себе представить!
Теперь причитать над своей горькой долей было поздно, потому по дурацкой поговорке: расслабься и прими как удовольствие — я решила задвинуть свою гордость куда подальше и вести себя как ни в чем не бывало. Пусть Забалуев думает обо мне что хочет! Как я вычитала в словаре Даля, бывает и так: сегодня в чести, а завтра — свиней пасти.
Правда, Юрий Иннокентьевич ни словом, ни намеком не дал понять, что мы летим в другой город… потрахаться! Смешно сказать. И в самом деле, чего говорить о том, что и так само собой разумеется.
У проходившей мимо стюардессы с тележки с напитками я взяла бокал красного вина, достала из сумки две груши, одну из которых положила на стол Забалуеву, и стала потихоньку попивать, рассеянно взглядывая в иллюминатор на будто неподвижные облака.
Забалуев посматривал на меня с интересом и ничего не говорил, только едва заметно усмехался.
— Что, нравится? — поинтересовалась я.
— Очень, — теперь уже открыто ухмыльнулся он. — Высший пилотаж! Ай да Юрик, ай да сукин сын! Есть женщины, которых уговорить невозможно, тогда что нужно сделать?
— Что? — глупо переспросила я.
— Создать для них безвыходную ситуацию.
— Вы хотите сказать, что обманули меня? — метнулась в голове шальная мысль, тут же вырвавшаяся на свободу в виде этой беспомощной фразы.
— Обижаете, госпожа Рагозина. Разве не вы писали в своем очерке, что Забалуев всегда держит данное слово? Вот увидите, через два дня счастливый муж заключит вас в свои любящие объятия…
Два дня! Да кончатся ли они когда-нибудь, если даже самолет, вместо того чтобы мчаться по небу, ползет, словно доисторическая «этажерка»! И какими глазами я посмотрю на своего мужа, когда все это наконец кончится?
— Теперь куда, в гостиницу? — ехидно поинтересовалась я, когда мы, выйдя из здания аэропорта, сели в такси.
— Нет, Елена Михайловна. — Забалуев посмотрел на меня даже с негодованием: мол, как я могла такое подумать, только одно на уме! — Сначала мы с вами поедем на металлургический комбинат. У вас фотоаппарат с собой? На отдых нам с вами еще надо заработать.
— Фотоаппарат? — обалдело переспросила я. — Нет, а что, надо было взять?
— Конечно же! Я как чувствовал. Прихватил свой.
Он открыл кейс и передал мне дорогущий — я знала эту марку — цифровой фотоаппарат. А ведь я собиралась объяснить ему, что у нас в газете есть фотокорреспондент и корреспонденты пишущие обычно ничего не фотографируют. Им бы записать то, что слышат!.. Но он же с нами не летит! В другие-то края. Да и с таким фотоаппаратом никакого особого умения не нужно было. Нажимай себе на кнопку, и все.
— Думаете, я смогу еще и материал в газету привезти? — удивилась я.
В самом деле, мое будущее грехопадение настолько затмило мой разум, что я даже не подумала о выполнении своего профессионального долга. Ведь и редактор выдавал мне свои напутствия. Но мне казалось, на самом деле он от меня никакого репортажа не ждет, а прекрасно знает, куда и зачем я лечу с Забалуевым.
