Кира Буренина - Сказка для двоих
— Давай стучи, а то мы этот чек проклятый никогда не найдем! — проворчала Лана.
Вероника осторожно стукнула два раза.
— Стучи сильнее! Она же, наверное, спит и не слышит! — воскликнула коллега и громко забарабанила в дверь.
— Сейчас, Moment, — раздался испуганный голос Марины.
— Хорошо, что среди нас есть один нормальный человек, который спит по ночам в номере, — заметил Ермолаев.
— Спокойно спит, значит, совесть чиста, — подхватила Светлана, за что и заслужила мрачный взгляд шефа.
Дверь распахнулась, на пороге, кутаясь в просторный банный халат, стояла Марина. Ее большие карие глаза стали еще больше, когда она увидела начальника в компании со старшими коллегами, полностью одетыми, как будто и не ложились, со строгими лицами.
— Что случилось? — Она отступила в сторону.
— Извини, что разбудили, но у нас пропал документ. Мы осматриваем номера каждого. Твой номер последний, — устало произнесла уже заученный текст Лана.
— Вы считаете, что этот документ у меня? — Смуглое лицо Марины залилось вишневым румянцем.
— Нет, но мы ищем, — вздохнула Ника, — если ты против, мы даже не войдем в твой номер. Необходимо добровольное согласие сотрудника.
— Да нет, проходите. — Марина слегка попятилась, давая возможность всем пройти в номер.
— Если никто не возражает, я иду в ванную комнату и осматриваю шкафы. Где твой чемодан? — раздался голос Ники.
— У меня его нет, — сообщила Марина, — я привыкла ездить налегке. Кожаный саквояж, и все.
— Почему не спишь? — пробормотал Ермолаев, заходя в номер. — Надо беречь себя, а ты… Что это такое? — Похожие на связки рыболовных крючков брови начальника взлетели вверх.
Светлана с изумлением уставилась на кровать Марины, усеянную исписанными от руки листками. Несколько листков лежали на полу, и Ермолаев, все еще недоумевая, поднял пару страниц, машинально сровнял их по краю и протянул девушке.
Завернувшись в халат, Марина села на кровать, поджав под себя ноги.
— Вы почитайте, я разрешаю.
Все еще недоумевая, Потапыч приблизил одну страницу к глазам.
— Вы только послушайте! — Шеф откашлялся и прочитал: — «Пончик появился случайно. А было дело так. Мама готовила пирожки и булочки. Я взяла кусочек мягкого пушистого теста и скатала из него шарик. Получился колобок. Когда все пирожки были готовы, мама увидела шарик из теста, бросила его в масло на сковороду. И получился пончик. Он поселился на кухне в кастрюльке. Но ему там было скучно, и он по ночам выбирался и прыгал по сковородкам, чтобы все просыпались и гонялись за ним…»
— Это ваше? — осведомился он.
— Мое, — вспыхнула Марина.
— И вся эта бумага исписана подобными… — Ермолаев замялся, подбирая слово, — историями?
— Да, — коротко ответила девушка. — Но вы хотели что-то искать. Я могу вам помочь?
— Приведи все свои бумаги в порядок, , чтобы мы сразу увидели, что документа там нет.
Девушка сноровисто сложила записи в толстую стопку и засунула ее в порядком распухший конверт отеля.
Лана бегло осмотрела ящики письменного, стола, комода, тумбочек — везде пусто, а в шкафу сиротливо висели костюм, пять блузок, шелковые шарфики…
— Ну что же, Михаил Михайлович, — обратилась Светлана к Ермолаеву, продолжавшему изучать отдельные листки, исписанные Марининым почерком, — как мы и предполагали, документа здесь нет.
— Угу, — кивнул тот и повернулся к Марине, продолжавшей сидеть в прежней позе на кровати. — Вы пишете сказки для детей? И давно?
— Давно. — Марина устроилась удобнее и, сверкая глазами, уточнила: — С детства. Я выросла в очень маленьком городке под Казанью. Отец работал на железной дороге, мама не работала, а в семье росли пятеро детей. Однажды мама сломала ногу, что-то там неправильно срослось, и она просиживала все дни на кухне, раскладывая пасьянс. Хозяйство вела старшая сестра, а с младшими детьми возилась я. Мама не любила, чтобы дома было шумно; если что, она брала костыль и стучала им. Иногда под костыль попадали наши шеи и спины. Тогда я начала придумывать разные сказки, чтобы дети сидели тихо и не шумели.
— А потом? — с дружелюбным любопытством поинтересовалась Ника, присев на край кровати.
— В школе меня очень любила учительница немецкого языка Берта Адольфовна. Она занималась со мной после уроков, устроила на городские курсы. Говорила, что у меня прирожденные способности. После десятого класса я поехала в Казань, подала документы в пединститут. Меня приняли, и я осталась в Казани, училась, жила в общежитии. Чтобы сестрам и братьям не было скучно, два раза в неделю я отправляла им новые интересные истории.
— Какая ты у нас, оказывается, сказочница, прямо Василиса Премудрая, — недоверчиво качнула головой Лана.
— Или Шахерезада, — улыбнулся Ермолаев.
— Как же ты в Москву попала, — не выдержала Светлана, — наверное, за москвича замуж вышла?
Темные глаза девушки внимательно остановились на лице Ланы, и она кивнула.
— Понятно, — встала Светлана, — здесь и сказке конец.
— Не думайте, что я специально искала мужа-москвича! — звонко запротестовала Марина. — Так получилось! А конец у сказки совсем другой. Через год после свадьбы я показала Вите, то есть мужу, свои записки. Он посоветовал мне разослать их в детские журналы. Ведь братья и сестры выросли, писать было больше некому. Редактору одной семейной газеты понравилось, вот я и пишу для детского приложения.
— А газета называется «Семейные традиции»? — поинтересовалась Ника.
— Да, — Марина с радостным испугом посмотрела на Веронику, — а вы откуда знаете?
— Я хорошо знаю шеф-редактора газеты Алису Раевскую. Она заказывает свои наряды у моего знакомого модельера.
— Короче, дорогая, сворачивай свою литературную деятельность и ложись спать. Ты уже вчера выглядела как мокрая курица, так что изволь быть завтра в форме! — скомандовала Светлана, и все направились к двери.
— Михаил Михайлович! — робко окликнула Марина.
— Ну что еще?
— Вы меня не выгоните из «Протокола»?
— Не выгоню, спи, — беззлобно проворчал начальник и вышел из номера.
— Спи, мы сами погасим свет и закроем дверь, — пообещала Ника и услышала в ответ слабый счастливый вздох.
Отель «Хилтон», вестибюль, 12 октября, 03.10-04.10
Отель начинал просыпаться: где-то глухо зажужжал моющий пылесос, через вестибюль прошла утренняя смена горничных, у стойки регистрации ждали своей очереди первые ранние гости.
— Сейчас бы чаю! — простонала Светлана, бросаясь на диванчик в центре вестибюля. — Чаю с лимоном! Да?
— Хорошо бы, — согласился Ермолаев, подтыкая себе за спину подушку.
