Медленное пламя (ЛП) - Эшли Кристен

Но, будь я проклята, если мебель Иззи не была удобной.

— Почти закончила, — ответила она.

— Извини, у меня нет телевизора, — пробормотала я.

— Мы с Дэппер Дэном наслаждались тишиной.

Я посмотрела на потолок, затем на сестру.

— Он спит?

— Да, все хорошо.

— Спасибо, Из, — пробормотала я, упираясь пальцами ноги в пятку уже не такой белой кеды и стягивая ее.

Ох…

Как же хорошо.

— Куколка, нам нужно поговорить? — тихо спросила Иззи.

Снимая вторую кеду, я посмотрела на выражение ее лица.

Ну, я предполагала, что оно означало: мне не пережить остаток вечера, не поговорив с кем-то об инциденте с Тоби.

— Из… — начала я, сбрасывая вторую кеду.

— Если это не мое дело, так и скажи. Джонни сегодня звонил Тоби, и он сказал, что это личное. Просто ваша ссора происходила на публике, а не приватно.

Я услышала только часть того, что она сказала.

— Джонни звонил Тоби по этому поводу?

— Фишка старшего брата, — пробормотала она.

Могу поспорить, Тоби это понравилось.

Он ничего не говорил, но я заметила, особенно в последнее время, что Тоби раздражало отношение к нему Всезнайки Старшего Брата.

Джонни был хорошим человеком и просто заботился о брате.

Но я была наполовину влюблена в Тоби, так что, возможно, кто-то другой мог бы не согласиться, но я думала, что это перебор.

Кроме того, было круто, что Тоби назвал нашу ссору личной. Для меня очень многое значило то, что он не рассказал о моих проблемах.

Конечно, я предельно ясно дала понять, как отнесусь к тому, если он это сделает.

И все же приятно знать, что он этого не сделал.

Но Элиза была Элизой.

Она была моей старшей сестрой.

И она не собиралась упрекать или вести себя как всезнайка.

Она целиком была соткана из любви, поддержки, заботы и красоты.

Как мама.

Прямо как мама.

Вот почему она сказала:

— Адди, просто хочу сказать: если тебе когда-нибудь понадобится…

Я посмотрела ей прямо в глаза и заявила:

— Мне нужно обсудить с Джонни отсрочку выплаты займа на несколько месяцев.

Она взглянула на меня с явным удивлением, и даже я не поняла откуда взялись мои слова.

Но я их произнесла.

Зациклившись на утверждении Тоби о том, что, если бы он трахал меня, то имел бы право голоса в моей жизни, я не полностью обдумала все остальные вещи, которые он сказал.

Но казалось, в эту микросекунду произошло именно это.

— Он не будет против, — заверила Иззи. — Он бы полностью забыл о нем, если бы ты ему позволила.

— Ни за что, — осторожно сказала я. — Но мне нужно кое с чем разобраться перед следующим платежом, поэтому понятие «несколько месяцев» может быть истолковано более широко.

— Он не будет против, — повторила она.

— И я собираюсь попросить Марго присматривать за Бруксом пару дней в неделю.

Иззи снова уставилась на меня.

И опять же, я не знала, откуда взялись эти слова.

Но их я тоже произнесла.

И в этом была заслуга Тоби.

Мой рот продолжал двигаться.

— Я считаю, что ему нужна социализация, и если я заберу его из садика, нас поставят в лист ожидания, потому что мест у них сейчас не хватает, поэтому я не хочу забирать его оттуда насовсем, потому что не смогу вернуть его обратно, если Марго не будет справляться. Но, может быть, с двумя-тремя днями в неделю она справится, если она все еще не против. Мне просто… — тут я замешкалась, но так как это была правда, то выпалила: —…нужен перерыв в оплате.

— Ей бы это понравилось, — мягко сказала Иззи. — Ты это знаешь. Она надеялась, что ты примешь ее предложение с тех пор, как познакомилась с Бруксом.

Я это знала. И после похищения, мне хотелось, чтобы мой ребенок был с Марго, потому что она надрала бы задницу любому, кто даже кинул в сторону Бруклина один странный взгляд.

Но после того, как драма утихла, я вернулась к прежней жизни.

Продолжила притворяться, что у меня все в порядке, и я могу со всем справиться.

— Я не могу позволить себе твою ипотеку, — выпалила я.

Иззи округлила глаза.

Дерьмо.

Что ж, назвался груздем…

— Перри не платит алименты, но даже если бы и платил, я не смогла бы ее себе позволить, Из. На нее уходит вся моя ежемесячная зарплата.

— Боже, Адди, — сказала она в ужасе. — Почему ты молчала?

Я покачала головой.

— Не знаю. Я просто… — снова покачивание головой, — …не знаю.

Я знала.

Потому что я была тщеславна.

Потому что я была горда.

Потому что хотела быть как мама, лучшей мамой в мире, которая, независимо от того, кидали ли ей в лицо грязь после того, как она падала, она просто вставала и продолжала идти вперед, и каким-то образом, благодаря ее уникальному волшебству (то есть, тяжелой работе и жертвам) у нее все получалось.

— Мне нужна другая работа, — сказала я. — Мне нужно зарабатывать гораздо больше. И, вероятно, искать придется в городе.

— Ладно, тогда позволь мне оплатить ипотеку за несколько месяцев, чтобы снять стресс, а сама поищи что-нибудь в городе.

Я снова покачала головой.

— Вероятно, это будет работа официанткой, и чтобы хорошо зарабатывать, мне придется брать дневные смены, а значит, жить в городе и подыскать для Брукса что-нибудь рядом с домом.

— Мы с Джонни можем присмотреть за ним, — тут же предложила она.

— Из, детка, милая, моя дорогая, прекрасная сестра, — прошептала я, так сильно наклонившись к ней, что прижался животом к бедрам. — Ни в коем случае я не позволю тебе найти идеального горячего парня, надевшего кольцо на твой палец, и связать себя моим мальчиком, когда вы только начинаете.

— Мне все равно, и Джонни тоже.

Самое безумное во всем этом то, что это было правдой.

Но мне было не все равно.

— Я знаю. Но все равно не буду вас просить, и ты знаешь, почему. — Она открыла рот, но я перебила ее. — И не важно, что ты скажешь, Из. Я не позволю этому случиться.

— Город недалеко, но мне нравится, когда вы рядом.

Я выпрямилась.

— Я знаю, что тебе это нравится, и мне это тоже нравится, как и Бруксу. Но иногда в жизни нельзя получить всего, чего хочешь, дорогая.

Старшая сестра посмотрела на свои радостные рождественские открытки, разбросанные по всему моему — нет, ее — милому, приземистому, белому журнальному столику.

Я знала, почему она это сделала.

Потому что мы обе знали, что иногда жизнь не дает тебе того, чего ты хочешь.

Мы это хорошо знали.

Но, в конце концов, она получила то, что хотела: она усердно трудилась и нашла не только Джонни, но и получила ученую степень, хорошую работу с высокой зарплатой, хороших друзей и красивую жизнь.

И хотя у меня не было ученой степени, но я много работала, и все же не нашла того, что хотела.

И это она ненавидела за меня.

— Из, — позвала я.

Она повернулась ко мне.

— У меня все еще есть сбережения от проданных вещей и того, что я сэкономила, живя в Теннесси, — поделилась я. — Они уменьшаются. Но помощь Марго и то, что Джонни спокойно отнесется к отсрочке по выплате долга, будут означать, что я смогу продержаться на плаву дольше. Я не собираюсь просить тебя оплачивать ипотеку, и какое-то время, с этими изменениями, я смогу ее покрывать и мне не придется переезжать. Но в ближайшие три-четыре месяца мне нужно найти другую работу и жилье, и я займусь этим после Рождества.

— Я понимаю.

Я знала, что она поймет.

И я знала, что ей это не нравится. Она пролила бы кровь, сражалась и умерла бы за меня.

Но ее время заботы о младшей сестре закончилось. Чтобы мама могла работать, она запирала нас одних, и поскольку у нее не было никого, кто мог бы помочь, Элиза присматривала за мной, сколько я себя помню.

Я собиралась попросить о помощи, потому что Тоби был прав. Мне нужно это ради сына и ради себя.

Но я не собиралась просить об этом Иззи.

И, тем не менее, она присматривала за мной, сидя без музыки и телевизора в доме, который не был ее, и мастеря рождественские открытки.