Галина Куликова - Каникулы для взрослых
– Я даже не знаю, кто это такой! – возмутилась та. – А ты уже собралась устроить смотрины!
– Ну и что? Я старшая сестра и имею право устраивать все, что мне вздумается.
Путаясь в подоле длинного платья, Нателла рванула в коридор и, вероятно, настежь распахнула дверь. На секунду повеяло холодом. Варя и тетя Люба остались стоять, ошарашенно глядя друг на друга.
– Она всегда была очень решительной девочкой, – наконец, пробормотала тетя Люба.
– И нахальной, – добавила Варя, втайне радуясь, что сестрица вмешалась и отправилась на разведку. Ей самой почему-то стало страшно.
Нателла вернулась через две минуты. Вид у нее был одухотворенным.
– Варька, ты свинья! – заявила она и даже топнула ногой. – Разводила тут вологодские страдания, а сама закадрила такого мужика! Вот всегда все лучшее достается тебе.
– Она младше, – примирительно заметила тетя Люба. – А младшим всегда перепадают лакомые кусочки.
– Иди сейчас же туда. – Нателла подошла к Варе и подтолкнула ее в спину. Довольно чувствительно, надо сказать.
– Ты скажешь, кто пришел или нет? – прошипела та, гневно пошевелив лопатками.
– Откуда я знаю?!
– Да почему ты у него не спросила?
– Потому что я обалдела, как только его увидела, – гордо ответила Нателла. – Может же женщина обалдеть при виде потрясающего мужчины?
Варя с бьющимся сердцем прошла по коридору и распахнула дверь. На лестничной площадке стоял Глеб Лаленко с прозрачной коробкой в руках. Выглядел он действительно потрясающе. В длинном распахнутом пальто, со светлым кашне на шее. Под пальто обнаружился великолепный костюм и шелковый галстук – самый элегантный из всех, которые Варе когда-нибудь доводилось видеть. Ботинки Глеба сверкали, словно два черных солнца.
И лицо у него было каким-то другим. Щеки как будто впали, а взгляд казался напряженным и острым, почти зловещим.
– Варя! – воскликнул он и шагнул ей навстречу. Голос был странно хриплым. – Я вот… Цветы хочу тебе подарить. – Он подал ей коробку – в ней лежали орхидеи, такие красивые, что от восхищения останавливалось дыхание. – При всех я не хотел этого делать. Ограничился чашкой с нарисованным котом. Мне показалось лишним при всех цветы дарить…
– Боже мой! Спасибо. Они восхитительны, правда. Глеб, ну заходи же, почему ты сразу не зашел? Я познакомлю тебя со своими.
Варя прижала коробку к себе и почувствовала, как колотится сердце. Она хотела спросить: «Почему при всех дарить цветы показалось тебе лишним? Ведь именно так все и задумывалось?» Но прикусила язык. Без слов было ясно, что план по «разоружению» Ружейникова не имеет к его приезду никакого отношения. Она взяла Глеба за рукав пальто и легонько потянула за собой.
– Варя, подожди! У меня нет желания сидеть в гостях. Я приехал, чтобы увидеть тебя.
– Глеб! – Даже себе она не могла объяснить, что сейчас чувствует. Кажется, только смятение, и больше ничего. Или все же еще что-то?
Младший босс шагнул вперед, не сводя с Вари глаз. Взял ее за плечи. Коробка оказалась между ними, сделавшись в одну секунду страшной помехой. Глеб молча отобрал ее у девушки и поставил на ступеньку лестницы, убегавшей вверх. Обернулся. Глаза его сверкали странной одержимостью.
– Варя, поедем со мной. Проведем эту ночь вдвоем! Если ты не хочешь оставаться со мной наедине, мы будем просто гулять по городу. Посидим в ресторане. Или вообще уедем в аэропорт и махнем, куда глаза глядят!
– Нет, ты что, я не могу! – заговорила Варя испуганно. – У меня там целый дом родственников… Кстати, откуда ты узнал адрес моей сестры? И я совершенно не ждала, что ты приедешь! Ты ничего не сказал, и вообще… Мы же договаривались просто делать вид! Я и представить себе не могла, что…
– Варь, перестань тарахтеть. Посмотри на меня.
Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Взгляд обжег ее. В нем читалась подавленная страсть. Глеб стиснул Варины плечи, рывком притянул к себе. Когда он прикоснулся к ней губами, оказалось, что у нее пылает лицо, а рот полуоткрыт. У него были властные, горячие и очень сухие губы. Эти губы в мгновение ока подчинили Варю своей воле, она закрыла глаза и поплыла по волнам чувственности. Кажется, у нее подгибались колени, и Глеб держал ее практически на весу. Невозможно было понять, сколько это продолжалось, потому что, отрываясь от нее, он ловил затуманенный взгляд под трепещущими ресницами и начинал все сначала.
Огромным усилием воли Варя заставила себя отстраниться. Оттолкнула его обеими руками. Все ее тело пылало, а разум вопил об опасности. «Я не должна совершать глупости, поддавшись первому же порыву! Я только что порвала с одним мужчиной и не могу себе позволить ввязаться в романтические отношения с другим. Тем более я даже не знаю, влюблена ли в него. Ну, может быть, самую чуточку!»
– Варя, поедем со мной, пожалуйста.
– Но как я поеду? Это какое-то безумие!
– Позволь себе совершить одно маленькое безумие в новогоднюю ночь, – прошептал он, дыша прямо в ее пылающую щеку.
– Глеб, я не готова! Я просто не могу…
– Почему ты от меня отворачиваешься? – Он взял ее за подбородок и развернул лицом к себе. Заглянул в глаза. – Я тебе неприятен? Я видел, как ты поморщилась. Скажи мне правду, Варя! Это же не шутки, – пробормотал он. Его голос был таким же обжигающим, как и его взгляд.
– Мне… Мне не нравится запах твоей туалетной воды.
– Что? – Глеб изумленно отстранился.
Варя молчала, тяжело дыша и глядя себе под ноги. Господи, какую глупость она сейчас сморозила! Глеб тем временем хрипло рассмеялся и ожесточенно потер шею, словно был озадачен и раздосадован одновременно.
– Знаешь, Варя, у меня были разные отношения с женщинами, но я ни разу еще не прокалывался на туалетной воде. И опрометчиво полагал, что могу гордиться своим вкусом.
– Глеб, прости, я ляпнула, не подумав.
– Тебе не нужно извиняться, – сказал он. Было заметно, что усилием воли он заставляет себя остыть, гасит порыв, который поднял его на гребень волны. Когда волна стремительно уходит, легко можно разбиться о камни. – Возьми цветы и отправляйся к маме и папе.
Он поднял коробку, стоявшую на ступеньке, и подал Варе. Она не знала, куда деть глаза. «Когда он меня целовал, – подумала она, – я едва не расплылась, как пломбир на сковородке. Какого черта я его прогоняю прямо под Новый год?» Она вскинула глаза, не представляя, как ярко они сейчас сверкают.
– Я должна хоть как-то все осмыслить, – сказала она страстно. – Разве я могла подумать, что это уже не игра? В конце концов, все началось с твоего плана…
– Все в этой жизни с чего-то начинается, – пожал плечами Глеб и улыбнулся уже своей обычной улыбкой. Нажал на кнопку вызова лифта. – Не переживай, у нас все еще будет… Если ты захочешь. Желаю тебе в новом году новых прекрасных ощущений, Варя! Встретимся в аэропорту. Обещай, что в Мюнхене мы вместе выберем мне новую туалетную воду.
