Мелани Кертис - Укрощенный кентавр
Лиза не поняла, сколько времени прошло. Но когда она открыла глаза, уже не слышно было ни гула двигателя, ни голосов. Ее окружала тишина. Она не сразу сообразила, что находится на барже. Что она здесь делает? Кажется, она баюкала малышку…
Не открывая глаз, Лиза протянула руку. Но нащупала не хрупкое тельце ребенка… Ее пальцы натолкнулись на твердые мускулы. Она приглушенно вскрикнула и распахнула глаза.
И она увидела, что в комнате совсем светло, а рядом с ней, прямо на кровати, сидит Крис и рассматривает ее сквозь полуопущенные ресницы.
Она машинально отметила, что он переоделся. На нем были джинсы и тенниска, а не вчерашний костюм. И, видимо, он принял душ — волосы все еще мокрые. На висках влажные завитки. Она чувствовала запах его шампуня.
Он застал ее врасплох. Лизе казалось, что сердце ее вот-вот выпрыгнет из груди.
Опираясь на дрожащие руки, она села на кровати и отвела с лица спутанные волосы. С тревогой вгляделась в циферблат часов.
— Боже мой! Восемь часов! — Она ошеломленно посмотрела на него. — Почему никто не разбудил меня вчера?!
Он улыбнулся.
— Ты так крепко спала, что жаль было тебя тревожить. Я обещал Кристине отвезти тебя домой позже. Она сказала, что тебе нужно восстановиться после объяснения с Джоном. Он совсем не подходил тебе, знаешь ли.
— Я знаю, — отрезала она.
— Я видел, как он поцеловал тебя. Ты едва ответила. Я сразу понял, что ты потеряла к нему интерес.
— Ты у нас специалист, — буркнула она, но он услышал.
— В чем? В сердечных делах? — усмехнулся он. — Да, пожалуй. У меня было немало встреч и расставаний.
— Я в курсе, — процедила Лиза. — На съемочной площадке только и разговоров было, что о твоих победах. И самое смешное, что эти разговоры только подогревали интерес к тебе. Женщины летят к тебе, словно мотыльки на огонь.
— Я мог бы сравнить с мотыльком твоего Джона. Сколько ты ему голову морочила? Год?
— Ну тебе этого не понять. Тебе хватает одного дня, чтобы охладеть к женщине. И тут же на горизонте возникает следующая жертва.
— По крайней мере, у меня совесть чиста. Мои подруги ни на что не рассчитывают. И не успевают привязаться ко мне. А бедный Джон ждал тебя целый год. И столько же ему потребуется, чтобы забыть тебя. Если он вообще справится со своей потерей.
— Благодарю. Это комплимент, не так ли?
— Не стоит благодарности. — Он одарил ее ослепительной улыбкой. — А кто на очереди?
— О чем ты?
— Кто следующая жертва? Ты, наверное, так и продолжала бы мучить бедного Джона, если бы не имела в виду кого-то поинтереснее?
Она вскинула голову.
— Дай мне хотя бы двадцать четыре часа! Этого срока хватит, чтобы подобрать новую кандидатуру! — с саркастической усмешкой сказала она.
Он вдруг схватил ее за руку. Она не уловила движения, но он потянул ее назад, и она оказалась распластанной на кровати, а он наклонился над ней.
— Изволь, — прошептал он. — Я даю тебе двадцать четыре часа. До последней секунды. До понедельника у меня нет никаких других планов.
— О нет, — пролепетала она. — Крис! Я просто пошутила. Прошу тебя…
— Тихо. — Он легко коснулся пальцем ее губ. — Не лги мне сейчас. Ты хотела этого с того самого дня на съемках. И я больше не приму отказа. Ты хочешь этого, не обманывай ни себя, ни меня.
Он обхватил обеими ладонями ее лицо, и его губы прикоснулись к ее губам. Она чувствовала тяжесть его тела, ощущала жар его губ. Ее подхватила и понесла волна наслаждения, ей хотелось раствориться в этом поцелуе.
Он целовал ее все требовательнее, и она подчинялась, отдаваясь его поцелуям.
Когда-то Кристина сказала ей, что поцелуи Николя — как огонь. Только этот огонь такой, что хочется гореть и гореть в нем.
Лиза тогда не поверила. Точнее подумала, что такая страсть ей просто недоступна.
Но тогда… тогда она не влюбилась еще в Криса Гарди.
Сегодня… сегодня с ним она почувствовала, что только начинает жить. Ее двадцать восемь лет были просто сном.
— О, Крис… — прошептала она.
— Я знаю, — прошептал он в ответ, нежно покусывая ее губы. — Я испытываю то же самое. Поверь мне. Мы горим в одном и том же огне.
И он с еще большей страстью припал к ее рту.
Слова были произнесены. Они были так близко, и было нужно так мало, чтобы последняя граница, разделяющая их, была сметена. Оба страстно желали один другого, и хотя Лиза все еще упрямилась, но и она понимала, что сил для противостояния Крису у нее нет.
Крис с еще большей страстью припал к ее губам. Все мысли, все обиды, все куда-то пропало, как будто всего этого никогда и не было. Был лишь он, придавивший ее своей невыносимо сладкой тяжестью, были его губы, и было что-то еще, что мучило ее, просилось вырваться наружу, но она еще не знала, что это. Знала лишь, что ей обязательно нужно избавиться от этого, иначе она погибнет. Ее руки обвили Криса, стали нежно ерошить его мокрые волосы, гладить мощную спину, потом скользнули под тенниску. И им там понравилось.
Вольные движения ее рук как будто разрешили и Крису такие же ласки. Он приподнял переставшую сопротивляться Лизу и стал стягивать с нее кофточку. На мгновение Лизе стало страшно, но то, что мучило ее, задушило страх, и она, гибко выгнувшись у него в руках, помогла ему стянуть кофточку, подставив под его взгляд полную высокую грудь. Крис замер на мгновение при виде этого гордого совершенства. Но уже в следующее мгновение сознание его помутилось, и он склонился к ней и задохнулся жасминовым ароматом Лизиного тела. А она прижимала его голову к себе все крепче, как будто чего-то боялась.
Утопающий в водовороте наслаждения Крис почувствовал в себе незнакомое сомнение и удивился ему. И тут же понял его происхождение. Ему хотелось замедлить эти долгожданные жаркие объятия… Потому что ему хотелось видеть ее, слышать ее запах, ее голос, осязать ее медленно и неторопливо. Хотелось этого больше, чем немедленно овладеть ею и одним глотком утолить давно копившуюся страсть.
Он приподнялся на локтях и замер, наслаждаясь видом ее полуприкрытых глаз и нежным матовым румянцем то ли смущения, то ли все сильнее разгорающегося желания, медленно заливающего ее лицо. Не отводя от Лизы глаз, Крис стал неторопливо освобождать ее тело от остатков одежды. Она больше не мешала ему, но и не помогала. Сквозь полуопущенные ресницы она с томлением наблюдала, как вспыхивают его глаза, вздрагивают руки… Крис так откровенно и самозабвенно любовался ею, что она совсем перестала стесняться его взгляда.
А он наслаждался каждым миллиметром освобождающегося из-под одежд прекрасного тела. И вот она наконец лежит перед ним, нагая и желанная. Крис почувствовал, как мутится его рассудок. Дрожащими руками он стал осторожно гладить ее тело, проникая всюду, куда только могла завести его фантазия. Потом, поняв, что руки слишком грубы для некоторых особенно нежных и чувствительных уголков ее тела, он стал ласкать и нежить ее губами и языком. Грудь Лизы напряглась и затвердела под его прикосновениями. Она с легким стоном выгнулась и бессознательно развела ноги в стороны, как будто призывая Криса к себе. Ее нескрываемое возбуждение передалось Крису, и, забыв о желании не торопиться, он вошел в нее, чувствуя, как она всем телом горячо подалась ему навстречу.
