Ольга Болгова - История о сене и собаке
— Поздравляю вас, — сказала Рита, подходя, и протянула мне букет пышных белых хризантем.
— Спасибо, — ответила я, едва сдержавшись, чтобы не спросить про Лудовина. Федор, разулыбавшись, зачем-то чмокнул Риту в щеку.
Я поставила цветы в вазу, уже изрядно заполненную букетами, и плюхнулась на стул. Кажется, можно расслабиться, не пожиная плоды своей глупости.
Я глотала шампанское, наблюдая за Ритой, которая устраивалась за столом, явно стараясь больше не смотреть в мою сторону. Все-таки любопытно, говорила ли она с Лудовиным или нет? А если говорила, как он отнесся к приглашению? Скорее всего, покрутил пальцем у виска и спросил, не тронулась ли умом его бывшая начальница. Нужно будет обсудить все это с Ритой, объяснить ей, что приглашать Лудовина я вовсе не хотела, что это был спонтанный порыв, вызванный ее нелепыми инсинуациями и волнением по поводу предстоящей помолвки. Хотя, зачем мне оправдываться перед этой особой? Забыть и не позволять ей повторять подобные вещи, вплоть до угрозы лишения места в нашей компании! Придя к этому сомнительному выводу, я решила, что неплохо бы сейчас пообщаться с подругой детства и, если удастся, повеселиться.
А веселье набирало темпы. Гости увлеченно и шумно беседовали; музыканты выводили приятную мелодию, в которой лидировал кларнет; возле эстрады в медленном танце двигалась пока единственная пара — к моему разочарованию, партнерами оказались мой неуемный папенька и Кристина; Федор активно обсуждал бизнес-проблемы с незнакомым мне мужиком; матушка взяла в заложницы отцову жену, и они о чем-то горячо спорили, видимо, опять делили папу. Оставалось одно — выйти покурить и успокоиться. Я встала и направилась к выходу, жестом усадив на место взметнувшегося было Федора. Пройдя через гудящий голосами зал, я зашла в курилку, но вдохнув там табачный смрад, в котором висел уже не один топор и отнюдь не вдохновляющие мужские взоры, выскочила прочь, взяла пальто в гардеробе и вышла на улицу.
Дождь все так же противно моросил, и я пристроилась под ажурным дверным козырьком, достала сигарету, но закурить не удалось — в сумке не оказалось зажигалки. Сплошное невезение! Неужели придется возвращаться в курилку просить огонька? Я с тоской посмотрела на бесполезную сигарету и покрутила головой в поисках урны, а в следующую секунду буквально подпрыгнула, потому что за спиной знакомый голос спросил:
— Хотите закурить?
Я развернулась, Лудовин, возникший невесть откуда, как черт из табакерки, стоял передо мной.
— Вы меня напугали, — сердито бросила я.
Откуда он взялся? Пришел все-таки! Значит, Рита пригласила его? Или сообщила о моем предложении… Я окинула его взглядом. Цивилен… Короткое пальто, серые брюки…
— Извините, не хотел. Увидел, что вы стоите в сомнениях, ну и подошел.
Я взглянула ему в лицо. Он был серьезен, очень серьезен, безобразно серьезен.
— Я не стояла в сомнениях, я просто искала зажигалку…
— Не нашли?
— Не нашла…
— У меня тоже нет…
— У вас нет зажигалки?
— Нет, к сожалению… но могу найти…
— Не нужно. А почему у вас нет зажигалки?
— Она мне не нужна…
— Вы не курите?
— Нет, не курю…
— Сколько у вас достоинств…
— Вы считаете, что много?
— Я ничего не считаю. А что вы здесь делаете?
— Проходил мимо…
— Надо же, какое совпадение! А я вот тут… — я махнула рукой в сторону входа в ресторан, пальто сползло с плеча от резкого движения и упало на мокрые плитки тротуара.
Лудовин быстро наклонился и поднял его, но возвращая, задержался, взирая на меня… серьезно, очень серьезно… На мое декольте? На плечи? А спина моя совсем открыта, и по ней, между прочим, уже дождь моросит. Правда, мне отчего-то не было холодно, а совсем наоборот.
— Роман Петрович, спасибо, но давайте же пальто, мне холодно…
— Да, точно, Дарья Васильевна, — он накинул пальто мне на плечи, и я даже не сделала попытки опротестовать это его действо. — Не могу не сказать…. Вы… у вас… это платье вам очень идет…
— Шутите, Роман Петрович? Льстите? Врете ведь, чтобы уколоть меня, только не понятно, зачем, что я вам такого сделала?
— Я мог бы сочинить сто сказок, когда хотел бы вам солгать, но лучше всякого обмана в беседе с умным человеком сказать ему простую правду.
— Неужели вы считаете меня умной? — я пыталась разозлиться, но не могла.
— С умными женщинами непросто… — сказал он. — Мне по жизни не везет…
Это что, ответ на мой вопрос или общие рассуждения на тему? И к чему это он? И как он все-таки здесь оказался? Да не все ли равно, зачем мне это знать, в конце концов, можно спросить у Риты. Нужно закругляться и возвращаться в ресторан, пока меня не начали искать.
— Мне нужно идти, Роман Петрович, я, знаете ли, праздную свою помолвку, — сказала я.
— А, ну да, Рита говорила мне… — пробормотал он.
Капли блестели на его волосах.
— Что же говорила Рита? Я… впрочем неважно… — отчего-то я не решалась сообщить или напомнить ему о том, что пригласила его прийти вместе с ней.
— Что неважно? — спросил он.
— Все неважно.
— Собственно, я пойду, дриблинг явно не тянет…
— Какой еще дриблинг, вы о чем, Роман Петрович?
— Тоже неважно, Дарья Васильевна… Так я ухожу… — сказал он, но с места не сдвинулся.
— Когда же вы уйдете, скоро? — спросила я.
- Сейчас…
- Постойте, нет, уйдите… Послушайте…
- Я здесь, я жду…
- Нет, нет, идите…
- Я иду…
«Да что же со мной происходит? Я не хочу, чтобы он уходил? Но он не должен быть на моей помолвке! Не должен!» — охваченная паникой, я кинулась в атаку:
— Знаете, Роман Петрович, сейчас вас видеть — худшее из зол. Почему вы постоянно попадаетесь мне на пути? Не вовремя. Не к месту… Зачем вы здесь?
— Я не знаю, как это сделать вовремя…
— Роман Петрович! Так вы пришли на мою помолвку? С Ритой?
— Нет, я просто проходил мимо…
— Скажите правду! — взревела я.
— Неужели вы думаете, что я хочу присутствовать на вашей помолвке!
— Это почему же? Зачем же вы в таком случае пришли?
— Я же сказал… — он вдруг осекся и замолчал.
— Вы уходить собирались… — пробормотала я.
Ответа Лудовина я не услышала, потому что в этот момент из дверей ресторана вывалилась шумная компания моих гостей во главе с моим же женихом, они кинулись в нашу сторону с воплями: — «Вот же она, невеста! Дарья, куда ты запропала?»
Меня подхватили и потащили, но мне хватило пяти шагов, чтобы осознать, что если я сейчас же не сделаю что-нибудь, Роман уйдет, и мы больше никогда не встретимся. Эта мысль хлестнула меня, словно колючая ветка в темном лесу. Я вырвалась из рук Федора, обнимающего меня за плечи, и повернулась, чтобы увидеть мокрую питерскую улицу, прохожих, спешащих мимо, и никаких признаков присутствия Романа Петровича Лудовина…
