Джилли Купер - Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 1
За древними каменными стенами церкви с поднимающимися по ним лиловато-розовыми кисточками ауб-риетии спрятался очаровательный домик приходского священника. Не хуже выглядел и прекрасный магазин «Яблоня», где можно было найти все, от видеомагнитофонов до виноградных листьев. Парадайз мог похвастать также местечком в парке, называвшимся «Удовольствие Адама», где продавали бензин, и рестораном «Небесный сонм» со ставнями цвета голубых утиных яиц, открывающимся только по вечерам.
Ферди и Лизандер, однако, поспешили, и даже как-то неприлично, в салон-бар трактира «Жемчужные ворота».
– Доброе утро, Ферди, – сказал хозяин, который информировал толстяка о местных домах во время его предварительных визитов.
Поддержав свои силы парой изрядных порций виски, пирогом с мясом и чипсами около пылающего камина, Лизандер немного приободрился.
Бар пустовал, если не считать двух пенсионеров, глядящих в полупинтовые кружки с пивом, и викария, который, отрываясь к стакану с красным вином, писал воскресную проповедь и украдкой посматривал на Лизандера.
– Им бы еще изобрести сногсшибательный коктейль под названием «Святой дух», – промурлыкал Ферди, чьи щеки ярко заалели в тепле.
На стенах можно было увидеть сюжеты с каретами, местную команду по крикету, поблескивали медные лошади, и были еще две фотографии в рамках. На одной – надменный седовласый мужчина, закрывший глаза и взмахнувший палочкой, а на другой – потрясающе красивая женщина с темными вьющимися волосами и с таким широко раскрытым ртом, что у Лизандера появился соблазн сунуть туда кусочек пирожного, которое он скармливал Джеку.
– Кто это такие? – спросил он у Ферди.
– Раннальдини дирижирует, играют Малера, а Гермиона Гарфилд, его любовница, поет. Вон ее дом, слева отсюда.
Из окна Лизандер рассмотрел высокие желтые печные трубы, изогнутые, словно подзывающие пальцы, между двух больших черных тисов.
– Она всемирно известная оперная дива, – продолжал Ферди, подбирая подливку уже третьим куском хлеба. – Встретила Раннальдини, когда тот десять лет назад дирижировал «Риголетто» в Милане. И у них как в постели, так и вне получился головокружительный дуэт. Ты, может, слышал, что Гарфилд и Раннальдини... Хотя скорей всего нет, – он покачал головой. – Во всяком случае, они стоят почти столько же, сколько Найджел Кеннеди.
– Гермиона потрясающе красива, но широковата в бедрах, и Раннальдини, который, по слухам, использует обе щели, это доставляет удовольствие. Боб, муж Гермионы, менеджер оркестра лондонского «Мет». Он действительно прекрасный парень, обладатель самой тонкой талии в графстве Ратшир. По логике у него должны быть и самые узкие плечи, усохшие от всех тех слез, которые пролили музыканты после припадков гнева Раннальдини.
Игнорируя вопрошающий взгляд Лизандера, опустошившего стакан, Ферди достал ключи от автомобиля.
– Пошли. Пора закончить это путешествие.
На улице солнышка не было. Коттеджи вдоль Хай-стрит сбивались в кучку как бы погреться. Выехав из деревни по направлению к южной стороне долины, они миновали двор с водопадом и качелями, подвешенными на склонившейся яблоне.
– Это Жасминовый коттедж, – сказал Ферди, притормаживая, – он также принадлежит Гермионе и Бобу Гарфилдам. В прошлом году они сдали его своей подружке-пианистке Рэчел и ее русскому мужу Борису. Рэчел уехала за границу на гастроли, а Борис остался присматривать за детьми и сочинять непонятную музыку, которая никому не нужна. Поэтому вскоре он начал поиск сексуальных контактов. Осенью они вернулись в Лондон в надежде, что за работой жизнь вдвоем станет полегче, но и это не помогло брачным узам, ведь вчерашний инцидент с гелем для глаз что-нибудь да значит.
– Изумительный домик, что прячется слева среди ив, принадлежит Валентину Хардману. Он видный адвокат и в Лондоне проживает с любовницей, из-за чего его жена Аннабель ежедневно грозится броситься во Флит-ривер.
– А это вульгарное нагромождение, – Ферди чуть не переехал селянина, высматривая через огромные электрические ворота подъездной путь, – Сарай в Парадайзе. Его хозяин – Ларри Локтон, главный исполнительный директор «Кетчитьюн Рикордз», которая так удачно выпустила Раннальдини и Гарфилд. Ларри еще продолжает покупать компании, но я полагаю, его дела безнадежны, и теперь он на пути к краху.
– Нынешний союз Ларри с Раннальдини ведет в тупик, – продолжил Ферди, выправляя машину. – Ларри был маленьким толстячком, никогда не улыбавшимся из-за плохих зубов. Но он так завидовал Раннальдини из-за всех его любовниц, что тоже захотел завести себе хотя бы одну. Вставил зубы, сбросил килограммов двадцать, сделал новую прическу, как у Мела Гибсона. И начал трахать секретаршу. Он даже купил ей бункер на Пелем Кресчент. Я ему его продал, – пояснил Ферди не без самодовольства. – Первый этаж утопает в дивном саду, в кладовках есть все. Хотя жена Ларри, Мериголд, очень хорошенькая. Она еще с детства была его сердечной подружкой. Потом супруг вдруг стал грести все больше, полез вверх по социальной лестнице, супруга же вышла в свет, стала одеваться как королева, злоупотреблять белым шоколадом и бросилась в благотворительность, как отскочивший в сторону мяч для игры в регби.
– Да зачем ты мне все это рассказываешь?
– А ты слушай – есть на то причина. Поднявшись на холм, они оказались в ущелье. Сквозь деревья долины, в полумиле вправо от «Валгаллы», можно было увидеть дом в георгианском стиле, поменьше размерами, чем во Флитли, но изысканно пропорциональный, с каменными летящими ангелами в каждом углу крыши.
– Тот дом, «Ангельский отдых», абсолютно старомоден, а сад дико запущен, – сказал Ферди. – Его купили Джорджия Магуайр и ее муж Гай Сеймур, которые просто балдеют от него.
Лизандер открыл воспаленные глаза:
– Даже я слыхал о ней. Это не поп-певица шестидесятых годов? У мамы были все ее записи.
– Точно. Она и сейчас пишет песни так же здорово.
– Всегда казалась мне очень симпатичной, – признался Лизандер.
– Джорджия и Гай купили дом за миллион в рассрочку на пять лет.
Ферди прижался к обочине, чтобы они могли полюбоваться, как заходящее солнце золотит длинное озеро перед коттеджем.
– Я думаю, если они себе такое позволили, значит, надеются, что ее новый альбом, выпущенный Ларри Локтоном и «Кетчитьюн», будет иметь массовый спрос.
– Надо полагать, Джорджия и Гай – счастливейшая пара в шоу-бизнесе? – завистливо вздохнул Лизандер.
– А это наверняка означает, что оба они скупердяи, – цинично заключил Ферди.
Лизандер в смущении замотал головой.
– Это же ужасно. Какой смысл заключать брак только для того, чтобы тратить время на одурачивание людей?
