Кейси Майклз - Какая еще любовь?
И он отключил телефон. Потом подбежал к окну, чтобы проверить расстановку сил. Одновременно с этим он стянул галстук и повязал вокруг головы, так что концы свисали над левым ухом. Вылитый Рэмбо. От Ральфа Лорана.
Лиззи пряталась за деревом слева, футах в двухстах.
А где же Молли? Прищурившись, он быстро обежал взглядом местность. Так, Молли на одиннадцати ноль-ноль, за «Мерседесом».
Теперь надо отыскать Малыша Тони. Самое главное сейчас — это отыскать Малыша Тони.
Но ни Молли, ни дети пока не должны его видеть. Поэтому Доминик через заднюю дверь, крадучись, добрался до угла, остановился и осторожно выглянул. Конечно, Малыш Тони именно здесь. Спиной прижался к стене, а ружье наставил на лужайку.
— Дай-ка мне. — Доминик протянул руку и забрал у Малыша Тони оружие. — Я смотрю, женщины вывели тебя из игры, парень. Самое время вызвать подкрепление.
— Д-дядя Ник? — захлопал глазами Тони.
— Зови меня просто Рэмбо, — поправил его Доминик и потрепал по волосам. — Значит, ты оставайся здесь. Только, чур, никому ни слова, идет? Но сначала покажи мне, как эта штука стреляет.
— Ты хочешь замочить Лиззи? — с надеждой в голосе спросил Тони.
Доминик кивнул. Малыш Тони показал, на что нажимать, и его дядя вышел на тропу войны. Замочить Лиззи? Обязательно. Но только после того, как Молли вымокнет с головы до ног.
Доминик пригнулся, прижал к себе ружье и на цыпочках прокрался вдоль стены к другому углу дома.
До «Мерседеса» примерно тридцать ярдов. Малыш Тони сказал, что ружье бьет на пятьдесят футов. А сколько футов в тридцати ярдах? [11] Тридцать ярдов поделить на — тьфу, или умножить? Так, в одном ярде три фута, если помножить, получается… Черт!
Пытаясь защититься от мощной струи холодной воды, выпущенной из-за угла прямо ему в лицо, Доминик почти выронил свое оружие.
Проморгавшись, он увидел перед собой Лиззи. Она набирала в ружье очередную порцию воды для нового выстрела.
— Браво, сержант! Как только мы вернемся в штаб, я награжу вас медалью. А теперь скорее в укрытие.
Доминик повернулся на звук голоса Молли — и в лицо ему снова ударила вода.
Он тоже нажал на курок, но стрелять приходилось вслепую, навстречу бьющей в него струе. Он встал боком, ссутулил плечи, чтобы хоть как-то прикрыться, и шаг за шагом продвигался вперед, к Молли.
Она, кажется, поняла его маневр и стала отступать.
— Ага, тебе нравится холодный душ? — крикнула она, заправляя ружье водой. — Вперед, парень, я тебя не боюсь!
С воинственным кличем она повернулась и помчалась прочь, а Доминик рванул вслед за ней, оскалившись, точно маньяк-убийца.
— Догоняй, дядя Ник! Мочи ее! — завопила Лиззи, по-женски переметнувшись на сторону победителя. Или того, кто больше всего похож на победителя.
Не отрывая взгляда от мелькавших впереди длинных босых ног Молли, Доминик развил такую скорость, чтобы, с одной стороны, не упустить Молли из виду, а с другой — не догнать ее слишком быстро.
Лиззи припустила за ними — а это значило, что и Малыш Тони тоже увязался в погоню. Оружия у него теперь не было, и он на бегу пытался вырвать у Лиззи ее ружье. За «Мерседесом» Молли свернула влево и помчалась по траве прямо к дому для гостей, не оглядываясь и не сбавляя скорость.
— Дядя Ник! Не пускай ее на крыльцо! — что есть силы завопил Малыш Тони. — Там нельзя мочить! Это наш «домик»!
Доминик прибавил ходу, сразу оставив Лиззи и Малыша Тони далеко позади.
— Стреляй, дядя Ник, стреляй! — услышал он вопль Лиззи. — Ты уже близко!
Молли была всего в нескольких ярдах от крыльца. Он резко затормозил, упал на землю (Доминик любил смотреть фильмы о войне), выстрелил… и в ту же секунду понял, что она не собирается прятаться на крыльце. Молли уже забрала немного влево, в сторону.
А струя холодной воды, метко выпущенная Домиником с тридцати футов, угодила в Бетани Уайт. Наверное, она вышла посмотреть, почему кричат, и открыла дверь одновременно с выстрелом Доминика.
— Вот е!.. — пробормотал Доминик, поднимаясь на ноги. Вода стекала по Бетани ручьем: по внезапно выпрямившимся волосам, по белой блузке с рюшами, по короткой юбке и идеально белым кроссовкам. Если бы Доминику вдруг вздумалось окатить ее ведром воды, эффект получился бы такой же.
Несколько мгновений Бетани стояла молча, моргая и нервно дыша, уперев руки в бока. Потом она завопила таким голосом, от которого даже у зрителей на последнем ряду галерки заложило бы уши.
— Мама Билли!!! — И дверь за ней с грохотом захлопнулась.
— Ну все, дядя Ник, теперь тебе плохо придется, — сочувствующе сказал Малыш Тони. Он подошел и встал рядом. — Теперь она про тебя наябедничает.
— Значит, меня разжалуют. — Доминику показалось, что ему снова восемь лет. И это было здорово.
— Ловко ты стрельнул, дядя Ник. — Лиззи тоже подошла. Ружье она держала на плече, как палку. — Но теперь тебе крышка.
Доминик взглянул на племянницу. Она была мокрая с головы до ног, но на лице у нее сияла улыбка, счастливая и детская.
— Ну что ж, раз мне все равно крышка… — сказал он и быстро зарядил ружье водой.
Лиззи сразу же схватила свое и стала лихорадочно закачивать в него воду, но было слишком поздно. Под ее громкий визг и хохот Доминик окатил Лиззи водой и оглянулся в поисках Молли. Она куда-то исчезла — наверное, пополняла запасы воды возле конюшни.
Торопятся только дураки, сказал он себе, приближаясь к конюшне кружным путем, короткими перебежками от дерева к дереву, от одного угла здания до другого. Наконец уже у самой конюшни он вышел на открытое пространство — и тут же рухнул на четвереньки, а над головой у него просвистело что-то белое и круглое.
— Что за че… — Он повернулся и на животе пополз к воде. Рядом шлепнулся еще один белый круглый снаряд.
Доминик взял его в руку. Пластмассовый бейсбольный мячик?
Он услышал громкий щелчок, и мимо пролетел еще один мяч.
— Меня не испугать паршивыми бейсбольными мячами! — воинственно крикнул Доминик и встал во весь рост. Мяч ударил его в грудь и отскочил, не причинив никакого вреда.
С негодующим воплем Молли отшвырнула игрушечную катапульту и отбежала назад, к еще одному оборонительному рубежу. Он состоял из гигантского желто-голубого дробовика (как в каком-нибудь безумном мультике про Дикий Запад, Джон Увйн такой и в руки бы не взял).
В Доминика полетели мягкие резиновые пули. Он поднял руки, чтобы защититься.
— Так нечестно, — закричала Молли. — Это свинство! Ты мертвый, я тебя уже десять раз убила. Все, Доминик, я выиграла. Ложись и умирай, как положено!
— Еще чего! Ты промазала! — тоже крикнул он, когда последняя пуля шлепнулась далеко справа. Молли бросила дробовик, снова схватила водяное ружье и энергично потянула рычаг, чтобы закачать воду.
