Алиса Берг - Три мгновения грешного лета
– Я не передумал и не занят, – поспешно произнес Стефанов. Он попытался скрыть свою радость, но она рвалась наружу. – Есть одно приятное кафе, которое мне нравится. Если вы не возражаете, я бы заехал за вами к часам восьми.
– Я буду вас ждать, – Светлане не хотелось видеть его щенячье выражение лица, и она поспешила выйти из кабинета.
К этому разговору Светлана мысленно вернулась, когда возвращалась с работы домой. Машина то и дело застревала в пробках, и это было самое время, чтобы проанализировать ситуацию. И вывод, к которому она пришла, был однозначный: такой брак, какой предлагает Тамара, ей не нужен. Ничего хорошо из этого проекта не получится. Но в чем Тамара права: она действительно хочет выйти замуж. А если сочетаться браком с Артемом? Светлана засмеялась, представив их возможную семейную жизнь. Если она сойдет с ума, то лишь тогда можно пойти на такой шаг. Или вернее, такой шаг будет свидетельствовать о том, она сошла с ума. Но пока до этого, слава Богу, еще далеко. А вот на роль любовника лучшую кандидатуру не сыщешь. А ей в первую очередь от него нужно именно этого. Год воздержания не проходит бесследно.
Светлане до жути захотелось встретиться с Артемом, а вместо этого придется терять время со Стефановым. Может, позвонить ему и сказать, что обстоятельство резко изменились, и она не может прийти.
Светлана даже потянулась к сумочке, где лежал телефон, но в последний момент одернула руку, словно прикоснувшись к раскаленному железу. Нет, она не должна так поступать, это некрасиво, в конечном счете, неблагородно по отношению к нему.
Светлана не сомневалась, что Стефанов не опоздает. Так и случилось, звонок в дверь прозвучал ровно в восемь. Она открыла ему.
– Я уже готова, Андрей Борисович, мы можем ехать.
– Могу я хотя бы одним глазком посмотреть на ваш терем?
– Разумеется. Только ничего интересного вы здесь не увидите.
Экскурсия по квартире заняла пару минут.
– Мне казалось, что вы живете немного иначе, – задумчиво произнес Стефанов.
И он о том же, вспоминала замечание Артема Светлана. Наверное, она производит впечатление богатой и ухоженной дамы, которая должна обитать в шикарных апартаментах. А у нее иногда не хватает денег, чтобы дожить до зарплаты.
– Как иначе?
– Мне трудно это сформулировать. Мне казалось, что вы благополучнее. Извините, я, наверное, вас обидел? – поспешно произнес Стефанов.
«Конечно же, обидел», – мысленно ответила ему Светлана.
– Пойдемте туда, куда вы собирались меня пригласить, – сказала она.
– Да, да, я готов.
Машина Стефанова оказалась ненамного лучше, чем ее. Правда, это была иномарка, но уж больно ветхая. Ей даже стало немного боязно садиться в эту рухлядь; а вдруг она развалится по пути? Зато, словно для компенсации, ее кавалер проявил максимум предупредительности. Он распахнул перед Светланой дверцу, поддерживал за локоть, когда она садилась в автомобиль. И под конец своих усилий осведомился: «Вам удобно?».
– Вполне, – ответила Светлана. Она испытывала глухое раздражение, лучше бы он проявлял меньше предупредительности, но больше расторопности и все делал бы быстрее. Ей хотелось, как можно скорее закончить эту встречу. Для нее это был потерянный вечер, который она могла бы провести с гораздо большим для себя удовольствием.
– Мне кажется, это хороший ресторан, – сказал Стефанов, когда они встроились в вечерний густой поток машин. – Честно говоря, я плохой знаток злачных мест, наверно, и раз в год туда не хожу. Мне показалось, что то заведение, куда я хотел вас пригласить, не слишком замечательное. Поэтому я ушел раньше с работы и обошел их, наверное, не меньше двух дюжин. Этот мне приглянулся больше всех.
– Не стоило так беспокоиться, Андрей Борисович, надо было отправиться в любое заведение поблизости. Я думаю, что в данном случае интерьер и антураж – не самое важное.
– Да, конечно, я тут полностью на вашей стороне. Но, согласитесь, все же обстановка подсознательно влияет на наше настроение. Если она приятная, то и встреча проходит как-то теплее.
Вряд ли в данном случае обстановка способна на что-то повлиять, подумала Светлана. Она испытывала все большее раздражение, с которым приходилось беспрерывно бороться. И это угнетало ее еще сильней. А дело заключалось в том, что она совершенно не нравилась самой себе, она видела, как старается Стефанов угодить ей, произвести на нее впечатление. А у нее лишь усиливается недовольством всем происходящим. Но ведь если рассудить, то он ни в чем не виноват, он ухаживает за ней так, как умеет. И если быть объективной, не так уж и плохо это делает. Откуда он может знать, что ей сейчас больше всего хочется вкусить плотских радостей с Артемом?.. Это-то и окрашивает их отношения в такие темные тона.
– Вот мы и приехали! – воскликнул Стефанов.
Ресторан не понравился ей еще до того, как они вошли туда. Вход был совсем неприметный, как в обычный продуктовый магазин. Когда же они оказались в зале, то возникшее негативное впечатление только усилилось. Он был совершенно безликим, все помещение занимали уставленные в ряд столы, за которыми сидели немногочисленные посетители. И как ему могло понравиться это место?
– Как вам тут? – поинтересовался Стефанов.
– Ничего, довольно мило, – выдавила из себя Светлана.
– Я понимаю, что это не люкс, но мне тоже тут понравилось.
– Я заказал столик. Видите, там табличка?
Они сели. Вдобавок ко всему стулья оказались неудобными, приходилось держать спину в напряжении.
– А теперь можно начинать и официальную часть нашей встречи. Жаль только, что нет стенографистки для ведения протокола, – пошутил Стефанов. – А если серьезно, Светлана Викторовна, мне бы хотелось с вами поговорить не только о делах нашего издательства, но и на другие, в том числе и личные темы. Вы вообще у меня вызываете желание с вами разговаривать.
– Разумеется, я буду рада, если наше общение приобретет более неформальный характер.
– Я слышал, что у вас погиб муж. Я вам соболезную.
– Да, но это было уже год назад. Даже чуточку больше.
– Вы хотите сказать, что уж преодолели ваше горе?
– В какой-то степени, да. Нельзя жить только прошлым.
– Я полностью с вами солидарен в этом вопросе. Когда от меня ушла жена, я сильно переживал. Очень долго, не меньше трех лет.
– Вы так сильно ее любили?
– Да, это было единственное в моей жизни большое чувство.
– А сейчас много ли от него осталось в вашей душе?
