Бывшие. Жена для чемпиона (СИ) - Ковалева Анна

Мое сердце буквально запело от счастья, когда он перед многотысячными трибунами послал мне воздушный поцелуй.

Словно хотел показать всему миру, что я принадлежу ему.

Это были незабываемые ощущения.

Отец Арса, кстати, принял меня холодно, но я не видела причин для отчаяния. Думала, со временем он смягчится.

А вот мои родители очень даже тепло приняли моего избранника. Хоть и явно выпали в осадок при известии о том, что я собираюсь выйти замуж после двух месяцев знакомства.

Мне сначала казалось, что они будут отговаривать меня. Будут просить подождать, проверить свои чувства.

Но нет, папа о чем-то поговорил с Арсом наедине, потом они пошептались с мамой, и в итоге дали свое родительское благословение.

И уже осенью я стала Марией Харламовой, женой восходящей звезды хоккея.

В тот день мне казалось, что я попала в самую настоящую сказку. И что счастью нашему не будет конца.

Жаль, что некому было открыть мне глаза. Рассказать о том, как сильно я ошибаюсь.

Глава 17

У брака со звездой была и обратная сторона. И это даже не постоянные тренировки и перелеты.

В этом я не видела проблем. Готова была лететь на важные матчи хоть на край света. Хотела дать мужу всю поддержку, на которую только была способна.

Я поехала за Арсом на Олимпиаду, посетила все матчи нашей сборной. Искусала себе все пальцы во время финала, а ночью помогала любимому своими ласками скрасить горечь поражения.

Так что нет, это меня не напрягало. Не скажу, что полюбила хоккей, отдельные моменты схваток мне было страшно смотреть.

Каждый раз, как Арс падал на лед, или когда соперники проводили против него жесткий прием, у меня обрывалось сердце.

Я боялась, что однажды он просто упадет и больше не поднимется.

Но в итоге я привыкла, успокоилась, даже в терминологии начала разбираться. В общем, впустила эту жесткую игру в свою жизнь.

Нет, самой большой проблемой были неадекватные фанатки. С первого же моего появления на трибунах я начала получать косые взгляды и ядовитые шепотки.

Особо отбитые не стеснялись бросать издевки в открытую, а одна чокнутая вылила на меня стакан пепси.

Потом еще в туалет за мной пошла, долго смотрела на то, как я пытаюсь оттереть пятна, а потом подошла и ядовито прошипела.

— Думаешь, он с тобой надолго? Ха, через несколько недель получишь пинок под зад. Так что наслаждайся мигом славы, пока можешь.

К счастью, меня такими подначками было не пронять. Папа учил, что таких наглых надо сразу ставить на место. Иначе съедят.

Говорил, что нельзя принимать позицию жертвы. Это только раззадорит напавших. Как акулы, чуют в море кровь, так и такие мразотные люди чуют слабость и идут добивать противника.

А я не собиралась становиться легкой добычей.

Поэтому выпрямилась, подошла к этой стерве и выдала ответочку с легкой саркастичной улыбкой.

— А ты думаешь, что если я уйду с дороги, тебе с Харламовым что-то светит? Закатай губу, девочка. Он на тебя даже не посмотрит, а если и посмотрит, то лишь как на одноразовую грелку. А попробуешь еще раз поднять на меня руку, будешь иметь дело с охраной. Усекла?

Рыжую стервозину аж перекосило от моих слов. В первые секунды я даже подумала, что она кинется мне лицо расцарапывать, и приготовилась использовать приемы самообороны, показанные отцом, но…

Почуяв, что меня так просто не прогнуть и не запугать, она просто отступила и проводила меня неприязненным взглядом.

Примерно то же самое было и с последующими особо ярыми фанатками, мечтающими залезть в постель к кумиру.

Они все получали от меня отпор, и, в конце концов, угомонились. Поняли, что им и правда ничего не светит.

Ревновала ли я Арса? Само собой. Но доверие перекрывало женскую ревность. Я понимала, что ему приходится общаться, фоткаться с фанатками, слегка обнимать их на фото.

Но он клятвенно меня уверял, что они для него ничего не значат. Это лишь фото, ничего более.

При этом смотрел на меня так горячо и жадно, что места для сомнений в душе не оставалось.

Единственное, что я попросила, это не ходить по саунам с парнями, если там будут девицы легкого поведения. И Арс согласился, чем меня несказанно порадовал.

Я вынесла из семьи всю важность полного доверия в отношениях, и руководствовалась этими принципами.

Стоило отдать должное, Арс не испытывал мою веру на прочность.

Свободное время он проводил со мной, мы выбирались в рестораны, кино, просто гуляли по городу или улетали на море на праздники.

Ну и любовью занимались, само собой. Страсть наша не угасала, а становилась все сильнее.

Мы кайфовали в объятиях друг друга, я это чувствовала. И считала, что у нас идеальные отношения.

Только вскоре выяснилось, что это не отношения идеальные, а розовые очки у меня были очень качественные.

Арс получил предложение о трансфере в монреальский клуб. Он был безумно рад выпавшему шансу, а я растерялась. Потому что не была готова вот так неожиданно перебраться в чужую страну.

Самое паршивое, что мы поговорить даже толком не смогли. Арс улетел на игру, а я осталась в Питере.

А через неделю мой мир рухнул.

Арс вернулся в Петербург раньше времени, но мне не сообщил об этом. Написал уже по прибытии, что у него какие-то дела с отцом.

Домой явился поздно ночью, пьяный в хлам, и потребовал развода.

Эти проклятые слова намертво выжглись в моей памяти.

— Между нами всё кончено, Маша. Я завтра подам на развод.

Муж еле ворочал языком и почти не держался на ногах, но я понимала, что это не просто пьяный бред.

Он говорил всерьёз, и эти слова были для меня хуже пощечин. Они причиняли неимоверную боль. Разрывали на части сердце.

— Почему, Арс? — выдавила из себя онемевшими губами. — Почему?

— Да потому что ты балласт, Машка, простой балласт. У меня блестящая карьера, передо мной открыт весь мир, а ты тянешь меня вниз. Я могу получить любую женщину, а вынужден тратить время на тебя! И мне это осточертело! Ты как удавка на моей шее, слышишь? И я хочу от нее избавиться.

И это было еще не всё. Он много чего наговорил, но из всей этой мешанины слов я смогла понять самое главное — я ему не нужна.

Арс никогда меня не любил, а лишь играл со мной. Как кот с мышью. Даже наш брак назвал игрой.

Этими словами он меня просто убил, морально уничтожил. Я всю ночь прорыдала в подушку, не в силах заснуть.

Было больно осознавать, что счастливый брак оказался иллюзией. Что я, как полная дура, повелась на дешевые уловки и отдала свое сердце бесчувственному мерзавцу.

Даже сейчас, спустя три месяца, еще не отболело.

Слишком глубокие раны мне оставил Харламов, а глубокие раны затягиваются долго.

Из омута памяти меня вытянули настойчивые тормошения девчонок. Оказывается, наше такси уже приехало к дому, а я настолько ушла в себя, что даже не заметила этого.

Бедный таксист даже предложил вызвать скорую, решив, что мне плохо.

— Ну, ты даешь, подруга, — хмыкнула Мила, когда мы шли к крыльцу. — Я думала, ты в кататонию впала. Ни на что не реагировала.

— Простите, девочки, — повинилась, доставая из сумочки ключи. — Просто воспоминания накрыли с головой. Утянули в прошлое.

— Только не говори, что опять собираешься хандрить по своему недо-герою? — Люся нахмурилась и уперла руки в боки. — Мы не для этого сюда прилетели.

— Не буду, девочки. Обещаю. Это было просто влияние момента. Больше такого не повторится. Я собираюсь окончательно распрощаться с прошлым.

И я не соврала. После того вечера я запечатала свою память и перестала думать о Харламове.

Не сразу, конечно, но постепенно он все меньше мелькал в моих мыслях, воспоминания начали тускнеть, истаивать белесой туманной дымкой, и на душе становилось легче.

***

После возвращения в Петербург я сделала первое из намеченных дел. Выставила на продажу загородный дом. В него я точно возвращаться не собиралась.