История черного лебедя (ЛП) - Крейг К. Л.

— Выглядишь счастливой, Мавс. Как и Кэл, если уж на то пошло. «Счастье-так-и-прет-из-меня» — вот настолько вы оба выглядите счастливыми.

Отрываю взгляд от шикарного зада своего мужа, который, по моему скромному мнению, идеально облегают темные джинсы, только тогда, когда Мэри-Лу подносит свой палец к моему подбородку и поднимает его, таким образом закрывая мой рот.

Затем подруга усмехается. Как и я. Кажется, улыбка достигает моих глаз, проникая прямо в душу.

— Так и есть, — я поворачиваюсь к Мэри-Лу, просовывая правую ногу под левое бедро, и использую эти несколько минут, чтобы выплеснуть свои эмоции, на всякий случай посматривая за Кэлом и Ларри. — Впрочем, некоторые дни тяжелее других.

Уголки губ Мэри-Лу расплываются в грустной улыбке.

— Как, например, понедельник?

— Да, как понедельник, — в прошлый понедельник Киллиану исполнился тридцать один год. Но я не позвонила, чтобы поздравить. Даже не написала смс и не поздравила в Facebook. Я притворилась, будто это обычный день в Дасти Фалл. За что метафорически похлопала себя по спине, однако промучилась всю ночь из-за этого решения, гадая, не обидела ли я Киллиана. Неужели он считает, что я веду себя по-детски? Но разве меня волнует его мнение? Я ненавижу себя за то, что ответ оказывается утвердительным.

— Наверное, такие дни еще будут.

— Пожалуй. Но скажу честно: я чувствую, будто, наконец-то, делаю крошечные шаги вперед, а не просто топчусь на месте. По крайней мере, хотя бы так.

— Дюйм есть дюйм, Маверик. Пока движешься вперед, ты движешься в правильном направлении.

— Я чувствую, что оболочка Киллиана вокруг меня, наконец-то, треснула. И чем больше трещин расходится, тем больше места появляется для Кэла. Он постепенно проникает в мое сердце, — в том смысле, в каком должен ощущаться муж, чуть ли не добавляю я.

Оглядываюсь и вижу, что Кэл наблюдает за мной. Он выглядит напряженным. Как будто знает, о чем мы говорим. Мне хочется поднять руку и потереть ноющую от боли грудь. Чего я, конечно же, не делаю. Вместо этого позволяю уголкам своих губ ободряюще приподняться. И Кэл отвечает мне тем же.

— Я очень рада, — говорит Мэри-Лу.

— Как и я, — бормочу ей в ответ, потому что так и есть.

Наш разговор переходит к обсуждению меню пекарни, когда парни возвращаются с бокалами в каждой руке. Они ставят их на стол, и я вижу, что у Мэри-Лу прозрачный напиток. Никаких пузырьков, не как обычно. Затем я замечаю, что подруга нашла что-то чрезвычайно увлекательное в поверхности столика.

— Эй, — говорю я, когда Кэл проскальзывает за столик и садится рядом, обнимая меня за плечи. Я поворачиваю голову, желая поцелуя, который он тут же оставляет на моей щеке. — Эй, — снова повторяю я, на этот раз чуть громче. Мэри-Лу все так же не поднимает глаз, и я пинаю ее ногой под столом.

— Ай, — подруга наклоняется, чтобы потереть голень, при этом уставившись на меня злобным взглядом.

Отлично. По крайней мере, мне удается привлечь ее внимание.

— Это что такое? — указываю я на ее стакан.

— О чем ты?

Я тянусь к ее напитку, но Мэри-Лу оказывается быстрее. Она хватает стакан и отдергивает руку назад, расплескивая при этом жидкость. Теперь подруга думает, что одержала надо мной верх. Я замечаю это по ее самодовольной ухмылке. Но ей следовало бы знать меня получше.

Потому что я провожу пальцем по каплям на столе и засовываю его в рот.

Это отвратительно. Я в курсе. Кто знает, насколько хорошо протерты эти столы, к тому же в таком уединенном уголке бара могли происходить гораздо более неприятные вещи. Хотя, знаете… В моем рту имели место быть вещи и похуже.

— Ненормальная, — упрекает меня Мэри-Лу. — Ты хоть представляешь, чьи микробы ты только что засунула себе в рот? Я слышала, что в прошлые выходные Эндрю Болджер трахал Холли Браммер именно на этом столе. Она кончила прямо тут.

Кэл с Ларри начинают смеяться. Но я игнорирую отвлекающий маневр подруги. Если бы это было правдой, она выбрала бы другой столик. Тем не менее, через минуту я обязательно схожу в туалет и воспользуюсь бесплатным ополаскивателем для рта.

— Ты пьешь воду. Почему?

Не то, чтобы меня заботило, что Мэри-Лу решила выпить воды. Я не собираюсь напиваться до бесчувствия, даже если двухдневное похмелье будет хорошим предлогом для того, чтобы не прийти на воскресный семейный завтрак. Так что мне не нужен собутыльник. Но Мэри-Лу может перепить любого мужчину за нашим столом. И тот факт, что она пьет воду, весьма подозрителен.

— Ты беременна? — спрашиваю я, будучи слегка ошарашенной. Это единственная причина, по которой Мэри-Лу станет пить воду. Почему она не сказала мне, что беременна?

Я замечаю, что Ларри отводит взгляд. И от этого мне становится еще хуже.

— Нет, — быстро отвечает Мэри-Лу. — Но мы продолжаем попытаться дальше, — протянув руку через стол, она соединяет наши пальцы. Я позволяю ей это, даже если хочу отстраниться, чтобы причинить Мэри-Лу такую же боль, как и она мне сейчас. То, что моя лучшая подруга скрывает от меня что-то настолько важное, жжет сильнее, чем я могу выразить словами.

Да уж.

Сначала Джилли. А теперь и Мэри-Лу.

Я чувствую себя так, словно жизнь проходит мимо меня. Мужчины. Любовь. А теперь еще и младенцы. Глядя на всеобщее счастье, я начинаю задыхаться.

Кэл сжимает мое плечо. Он знает, что я расстроена.

— Эй, Ларри, как насчет игры в дартс?

Но невежественный засранец отказывается.

Кэл выскальзывает из кабинки, хватает стакан Ларри и уходит. Он знает, что Ларри будет следовать за ним, как ищейка, когда дело касается алкоголя.

Мужчины уходят, я задаю вопрос:

— Почему ты ничего мне не сказала? — не могу сдержать обиду от того, как ранят меня эти слова. Но все же стараюсь. На самом деле стараюсь.

Мэри-Лу лишь смотрит на меня в ответ, пока мой мозг, наконец-то, не начинает работать.

Ах.

Понятно.

— Ты могла бы сказать мне, — твердо говорю я ей. — Мы ведь делим с тобой все.

И я имею в виду абсолютно все. От совместного обучения использованию тампонов до практики французских поцелуев друг на друге, когда нам было по десять лет, и мы влюбились на одного и того же мальчика. Во всем округе не было ни одной девчонки, которая не влюбилась бы в Киллиана Шепарда.

— Прости. Нужно было так и сделать. Просто ты через многое прошла, и мне не хотелось добавлять проблем.

— А стоило бы, Мэри-Лу. Мы ведь лучшие подруги. Не желаю, чтобы ты чувствовала, будто я не стану радоваться за тебя только потому, что в моей жизни не так уж много места для радости. А я очень за тебя рада.

— Я все понимаю, — раскаивается подруга. — Но, по большей части, я была просто напугана. Казалось, если начну рассказывать о беременности, то это будет давить на меня и…

Ей больше ничего не нужно говорить. Мэри-Лу забеременела сразу, как только вышла замуж. На сроке пять месяцев она потеряла ребенка. Оба — Мэри-Лу и Ларри были опустошены. Как и я. Затем они попытались еще раз. Потом еще дважды. Потерпев неудачу, пара сдалась. И каждый раз из-за страданий подруги мое сердце истекало кровью.

— Эй, — отвечаю я, замечая капельку влаги на ее ресницах. — Знаешь, что я думаю? Те секс-качели можно использовать и по другому назначению, — когда Мэри-Лу начинает смеяться, по ее щеке скатывается крошечная слеза. — А когда закончите, твой муж перевернет тебя и даст немного «побродить».

Она притворно дает мне пощечину.

— Ты просто ужасна.

— Да. Но по блеску в твоих глазах я вижу, что ты считаешь это хорошей идеей.

Подруга борется с улыбкой в течение всех пяти секунд, прежде чем заговорщически прошептать:

— Я никогда об этом не думала.

— Вот видишь… Для этого и существуют лучшие подруги.

— Спасибо, Маверик, — ее облегчение ощутимо. Вес секретов — это та тяжесть, с которой Мэри-Лу справиться не в состоянии. Жаль, что я не такая.

— Без проблем, детка.

Мы ненадолго переключаем внимание на наших мужчин. Кэл выглядит самодовольным и самоуверенным. Ларри злится. Похоже, мы знаем, кто победит.