Гленн О'Брайен - Фактор внешности
Набрав номер, указанный на фото, Роттвейлер познакомилась с теткой Кары, Фанни Монтгомери Карсон, проработавшей много лет стюардессой «Дельта эрлайнз» и, как выяснилось, не раз участвовавшей в конкурсах красоты и даже удостоившейся звания «Мисс Флорида». Покорительница сердец южан, Фанни тут же рассказала Ротти, что ее племянница Кара не просто красивая девочка, но и умна и самостоятельна не по годам.
Роттвейлер взяла у Фанни телефон и связалась с родителями Кары. Через пару дней Кара вместе с матерью прилетела в Нью-Йорк. Ее мать также оказалась красавицей, темноволосой и немного располневшей, но с такими же длинными стройными ногами, как у дочери, и столь же очаровательными глазами, излучающими тепло и свет. Кара смогла так приворожить Роттвейлер, что та прониклась неподдельным интересом к ее мировоззрению и философии.
Ротти очень интересовало семейное древо Кары, она любила строить всякого рода предположения, свидетельствующие о ее близком знакомстве с евгеникой. Она делала вывод, что идеал красоты мог проявиться в женщине, лишь когда набор генов строго ограничен и подобран правильно. Но у Кары по материнской линии было намешано столько разных кровей — французская, португальская, ирландская, а также креольская, — что теория Роттвейлер выглядела несколько сомнительно.
— У Кары есть негритянская кровь? — переспросил я.
Роттвейлер уставилась на меня в раздумье:
— Нет, конечно. Это смешно. Она выросла в семье дипломатов, чьи предки когда-то были плантаторами. Ее родители познакомились на дипломатическом приеме, но вообще-то ее отец не был ни послом, ни консулом. Честно говоря, — она понизила голос, — по-моему, он был шпиком.
Я рассмеялся. Роттвейлер решила, что меня развеселила мысль о негритянской крови Кары, но на самом деле рассмешило меня слово «шпик».
— Что это значит?
— Ну, как бы сказать… он работал на определенные службы…
— Службы?
— Разве не ясно? Был тайным агентом. Ты никогда не слыхал о том, что среди дипломатов полно тайных агентов? — Она опять понизила голос, словно сообщала мне что-то сверхсекретное.
— Ах, тайным агентом… Почему вы говорите об этом шепотом?
Она посмотрела на меня так, точно я туповатый ученик.
— Между прочим, я уверена, что он был нечист на руку и работал не на одну, а сразу на две разведки. И у него была тоже смешанная кровь — шотландская, индейская и еще кровь маори или филиппинцев.
Роттвейлер верила, что межнациональные и межрасовые браки способны произрастить «цветок» редкостной красоты. В этой вере, и главным образом в слове «смешение», выражалась вся ее натура. Она была убеждена в действенности смешения генов и в полезности смешения спиртных напитков при приготовлении коктейля. Ротти всегда искала оптимальные комбинации существующих элементов, я даже не сомневаюсь, что она, возможно, специально держала сотрудников, занимающихся выяснением происхождения девушек, которых она намеревалась принять на работу. Уж такой у нее был подход к развитию модельного бизнеса.
Нацисты, как известно, верили в превосходство чистокровных арийцев и считали необходимым культивировать рецессивный ген белокурой расы. Роттвейлер, напротив, верила в некое совершенство, возникающее как результат гибридизации, и в этом плане Америка представлялась ей наиболее плодотворной почвой для великого генетического эксперимента, продуктом которого должен был стать образец безупречной красоты.
Однажды она сказала мне:
— Я сожалею, что мне не попадались женщины, у которых была бы кровь эскимосов и нуэр. Ты можешь это вообразить?
— Что такое нуэр? — полюбопытствовал я.
— Одна из народностей, проживающих в Судане, — пояснила Роттвейлер, — ведущая свое происхождение от древних египтян. Очень высокого роста, хорошо сложены и весьма привлекательны, чем-то похожи на масаев. У них прекрасные носы, совершенные, точно как у Нефертити. Возможно, они ее потомки.
— А при чем тут эскимосская кровь?
— Глаза, Чарли, глаза!
Кара действительно представляла собой редкий экземпляр смешения кровей, но она была всего лишь американкой. Пусть и весьма искушенной, с хорошими манерами и безупречным вкусом, но как только она открывала рот, давал себя знать мичиганский акцент. Она выросла во Флориде и там же закончила школу, но ее родителям довелось так часто переезжать с места на место, что она успела повидать всю страну.
Кара являла собой уникальный случай прирожденной модели, королевы супермоделей. Но в ней всегда оставалось что-то незапятнанное, непогрешимое, почти святое. У нее со всеми были хорошие отношения, начиная от самых капризных и дорогостоящих фотографов и заканчивая незаметным сотрудником агентства. Она не производила впечатления неприступного шика, как Сьюзан, не отличалась развязностью, как Зули, не было у нее претенциозности и высокомерия всех прочих представительниц «семьи «Мейджор». Кара была такой, какой многие родители мечтали бы видеть свою дочь, — успешной, но скромной. Истинной леди.
Она не делала секрета из любви к шампанскому, но никто не видел, чтобы девушка выпила лишнее. Кара не скрывала своих романов с темпераментными молодыми актерами, но ни у кого и в мыслях не было, что она может потерять голову от любви. Не было тайной и то, что заработанные деньги Кара весьма удачно инвестировала в коммерческие проекты, но также очень охотно участвовала в благотворительных акциях.
Вряд ли ее можно было обвинить в бездуховности или отсутствии доброты. Журналистам, которые брали у нее интервью, она сама признавалась, что долгое время до того, как стала моделью, хотела устроиться на работу няней. Кара занималась медитацией, постоянно практиковалась в искусстве йоги и тайчи и была способна говорить с любым человеком как на серьезные философские темы, так и обсуждать легкомысленные комиксы и сериалы. В некотором смысле она старалась не демонстрировать свою «глубину», инстинктивно понимая, что сфера ее деятельности предполагает совершенно иной женский образ.
Случайность это или рука провидения, а то и карма либо судьба, что Кара была столь безупречна? К своей внешности она относилась без малейшего оттенка гордыни, словно ее красота просто результат случайного везения, неожиданный выигрыш в лотерею. Ее четыре сестры тоже были красавицами, но, поставив рядом с любой из них Кару, вы бы заметили, что ее тело и лицо были несравненно прекраснее. Пусть это сказывалось в едва уловимых отличиях, в тончайших нюансах, но только ей вы присудили бы титул «Мисс Совершенство». В интервью она, как правило, характеризовала себя очень сдержанно и говорила, что ее успех всего лишь результат стечения обстоятельств и игры природы. Но когда я смотрел на нее, сидящую в позе лотоса или проходящую мимо, закутанную в сари, я знал, что в глубине души Кара не могла не осознавать свою судьбу как проявление кармы, не могла не отдавать себе отчет, что за ее необычной красотой скрыто иное предназначение, точно она сама была аватарой божества, управляющего гармонией и совершенством жизни земной.
