Джэсмин Крейг - Червовый валет
Салли Дейтон, жившая в соседнем доме с Оуэнами, была, наверное, единственной в городе, кто протестовал против такого строгого воспитания Линды.
– Бедная малышка, – заметила она однажды, когда зашла к Норе на чашку кофе.
Ее глаза наполнились жалостью, когда она увидела, как Линди Бет чинно откусывает печенье, а ее платье с оборками накрыто бумажной салфеткой.
– Нора, так ты до смерти замучаешь бедняжку своей заботой. Попомни мои слова, рано или поздно она взорвется от того, что вы слишком сильно закрутили гайки.
Нора Оуэн с пренебрежением отнеслась к подобному предсказанию. Она была не слишком высокого мнения о Салли, и Линде частенько доводилось слышать, как она прохаживается на ее счет. Салли Дейтон считала себя скульптором и вследствие этого занимала весьма низкое место в мнении жительниц Карсона.
Всем было известно, что она проводит чересчур много времени в своем гараже, где возится с глиной, вместо того чтобы хорошенько убраться в доме. Более того, ее ужу нередко приходилось самому готовить обед, да и дети тоже бегали, предоставленные самим себе, принося окружающим немало хлопот, особенно старший, Мэтт, невозможный озорник и головная боль учителей с первого же дня учебы. Поэтому Оуэны не сомневались, что Салли ничего не понимает в воспитании и, уж конечно, не смогла бы вырастить такого милого и образцового ребенка, как Линди Бет.
Линда знала, что приемные родители никогда не поймут, отчего их славная маленькая Линди Бет выбрала в лучшие подруги Дженнифер Дейтон. Нора Оуэн постоянно упрекала дочь за это, но тут Линди Бет уперлась и не поддавалась никаким уговорам. Она и Дженнифер стали неразлучными с той минуты, когда встретились в песочнице возле дома Дейтонов, и дружили до самого окончания школы.
Оуэны вздохнули с облегчением, когда Дженнифер поступила в Колумбийский университет на факультет журналистики.
– Нью-Йорк самое подходящее место для таких девушек, как она, – сурово заметила Нора. – Там все сплошь актрисы да фотомодели, одна другой испорченней.
Линди Бет тоже добилась права на стипендию. Ей дали грант для учебы в Художественном институте Филадельфии. Родители не беспокоились по этому поводу во всяком случае, не слишком сильно. Они знали, что Линди Бет слишком хорошо воспитана, чтобы и в самом деле поехать в художественную школу.
Линда слушала, как отец хвастается приятелям, что у его дочери достаточно здравого смысла, чтобы не тратить времени на глупости и не якшаться на Восточном побережье с разными там художниками и прочим сбродом. Карсонские мужчины одобрительно кивали. Хорошеньким девушкам нет нужды уезжать учиться Бог знает куда, когда и тут найдется немало парней, готовых взять их в жены. Женщины забивают себе мозги разными там науками только тогда, когда боятся засидеться в старых девах.
Естественно, что Оуэны не поверили ни единому слову Салли Дейтон, когда та явилась к ним и сказала, что Линди Бет три недели плакала ночами, после того как отправила в Филадельфию письмо, где отказывалась от учебы.
– Ну! – возмущенно фыркнула Нора, стоило Салли отойти достаточно далеко, чтобы не слышать ее слов. – Ты слышала, Линди Бет, что сказала эта женщина? Какая чушь! Ты ведь не хочешь уезжать в колледж, верно? – Не переводя дыхания, она продолжала: – Салли Дейтон ничегошеньки не понимает в воспитании детей. Чем беспокоиться о нашей милой девочке, она лучше бы подумала о своем ужасном сыне. В следующий раз, если она снова сунет нос в наши дела, я ей так и скажу. У них в доме вообще нет никакой дисциплины, вот в чем их беда.
И все-таки в то лето, даже отказавшись от учебы в колледже, Линда дала Оуэнам некоторые основания опасаться, что она и в самом деле взбунтуется. Их прежде примерная дочь где-то все время пропадала, а потом отказывалась сказать, где именно. Однажды даже забаррикадировалась у себя в спальне со словами, что ей хочется спокойно поработать над картиной.
– Над картиной, скажите на милость! – возмутилась Нора.
Затем, словно желанная гроза после накапливавшегося напряжения, разразился скандал с Мэттом Дейтоном и Сюзанной Маккензи. Нора Оуэн возблагодарила свою счастливую звезду, увидев, что к ее милой девочке Линди Бет вернулся здравый смысл, едва лишь стала известна ужасная правда про Мэтта Дейтона.
Мэтт поспешно покинул город после того, как едва не угодил за решетку. Неделю спустя Линди Бет согласилась поступить в колледж в Гранд-Джанкшене и даже обещала приезжать на выходные домой «в целях экономии» и посещать летние занятия, чтобы закончить учебу за три года. С того момента, когда Мэтт покинул город, Линди вновь стала прежней образцовой девушкой. Оуэны ликовали, когда их дочь начала встречаться с Джимом Петри, помощником священника из общинной церкви Карсона.
Линди Бет объявила о помолвке с Джимом Петри после утренней службы в пасхальное воскресенье. На этот раз даже Салли Дейтон не нашла, что возразить. Она поздравила Джима с прекрасным выбором и звонко поцеловала Линду. Затем, как только появилась возможность, побежала поделиться новостью с мужем, который складывал Библии в задней части церкви. Она пришла бы в ужас, если бы узнала, что Линда в эту минуту вернулась в храм, чтобы поискать новые кожаные перчатки матери, которые та обронила во время службы, и присела между скамьями неподалеку от них.
– Город устроил эту помолвку, – печально заметила Салли мужу. – Все решили, что «ангелочек» станет превосходной женой священнику, и толкнули их обоих в объятия друг другу.
– Я удивляюсь, почему ее родители соглашаются на этот брак? – поддержал жену Фрэнк.
– А почему бы и нет? Они достаточно умны и понимают, что благодаря этому браку смогут навсегда удержать бедную девушку дома.
– Лучше бы она поехала в колледж, – заметил Фрэнк Дейтон. – Оуэны не видят, какую дорогую цену она платит за то, чтобы угодить их идеалам. – Жена молчала, и он добавил: – Как ты думаешь, Джим Петри действительно ее любит?
– Конечно. Почему бы и нет? Линди Бет любят все. Она старается изо всех сил, чтобы это было так.
– Но любит ли его она?
– Как она может знать об этом! Любая восьмиклассница знает о любви больше, чем Линда.
Супруги Дейтон замолчали. Линда поглядела на Фрэнка поверх скамьи. Он, казалось, весь ушел в свое занятие – складывал Библии.
– Ты уверена, что она настолько невинна? – поинтересовался он наконец. – А помнишь лето, после которого Мэтт уехал из дома? Трудно смотреть объективно на собственных детей, но мне всегда казалось, что наш сын большой специалист в том, что касается любви и секса.
– Кто знает, что в действительности случилось в то лето? Ведь Мэтт никогда ничего не рассказывал, и я на все сто процентов уверена, что Линда тоже не скажет правду.
