Рей Тейн - Игра на равных
У Карли сузились глаза. Его голос прошелся по ее нервам и штопором ввинтился в подсознание. Ей этот человек знаком, вне всяких сомнений. Но откуда?
Когда он наконец доковылял до ее машины, она увидела пронзительно-синие глаза на забрызганном грязью лице, и сердце у нее в груди болезненно екнуло. Ладони, и без того дрожавшие от напряжения нелегкого пути и от недавнего шока, мертвой хваткой вцепились в руль. Карли сделала несколько быстрых, судорожных вдохов.
О, да. Он ей знаком, еще бы! Чейз Самуэльсон - местная знаменитость, преждевременно ушедшая из большого спорта звезда бейсбола, преуспевающий бизнесмен и источник ее жгучей ненависти в течение последних десяти лет. Вот он, стоит в полшаге от нее, выпрямившись во весь свой внушительный рост.
Если уж на то пошло, то лично она предпочла бы встречу со Снежным человеком.
Усилием воли Карли справилась с первым порывом - тут же опустить стекло, нажать на газ и скрыться в темноте. Он наклонился поближе, и в глазах его мелькнуло узнавание.
- Карли? Карли Джейкобс? Неужели это и вправду ты? - Он присвистнул, и белозубая улыбка вспышкой осветила лицо. - Глазам своим не верю! Малышка Карли Джейн выросла и водит автомобиль для крутых парней!
Она нервным жестом разжала и снова сжала пальцы на руле. Ну почему непременно Чейз? И уехать вот так просто она не могла, хотя испытала бы истинное наслаждение, вырулив прямо у него из-под носа. Но каким бы притягательным ни был этот выход, он противоречил всем правилам приличия, духу товарищества, царящему в горах. Приют Лейзи-Ривер находился не меньше чем в трех милях отсюда, а отвратительный пронизывающий дождь и не думал прекращаться.
Да и вытаскивать машину слишком рискованно в такой темноте, на раскисшей от ливня дороге и вблизи крутого обрыва к реке.
Она процедила очередное проклятие и подняла на него глаза. Он все еще ухмылялся, черт бы его побрал.
- Садись, - выдавила Карли. Ей совсем несложно было произнести приглашение без мало-мальского тепла в голосе. Ее откровенная враждебность изумила его, что она и отметила с величайшим удовлетворением.
- Зачем же тебе делать такой крюк, - спросил он. - Может, просто вытащишь меня?
Она раздраженно уставилась на него.
- Даже если мне каким-то чудом и удалось бы тебя вытащить и при этом умудриться не принять холодную ванну в реке, все равно ты и двух футов не проедешь на этой штуковине, как снова увязнешь по уши в грязи.
Его это, похоже, не слишком убедило, и Карли с нетерпеливым вздохом закатила глаза. Довел же Господь нарваться на мужское самолюбие. А у Чейза его хоть отбавляй.
- Или ты садишься, Чейз, или я оставлю тебя здесь дожидаться следующей попутки.
Даже ему пришлось согласиться с тем, что шансы дождаться еще одной случайной машины в этом безлюдном месте в разгар проливного дождя, мягко говоря, сомнительны.
В конце концов он открыл противоположную дверцу и опустился на сиденье пассажира с той самой знаменитой грацией хищника, от которой восторженно захлебывались спортивные репортеры. Карли достала с заднего сиденья тряпку и протянула ему - вытереть, по возможности, грязь. Наклонившись, она краешком глаза наблюдала, как он вытирает лицо, потом руки.
Пропади все пропадом! Даже в рассеянном свете приборной доски он по-прежнему выглядел самым потрясающим парнем на свете. Ее вероломное тело, явно соглашаясь с этим, покрылось мурашками.
После ухода из профессионального спорта он отрастил усы. Темные и жесткие, они придавали ему облик грабителя с Дикого Запада. Опасного. Угрожающего. Интригующего. Она коротко выдохнула. Господи, как же заставить себя не обращать на него внимания?
- Вот здорово, что мы снова встретились, Карли!
Замкнутое пространство кабины неожиданно наполнилось его низким голосом, и Карли подпрыгнула на своем сиденье. Собственная реакция на этого типа явно выводила ее из себя.
- Я и не знал, что ты вернулась в Уиски-Крик, - продолжал он. - Давно ты дома?
В душе она проклинала все на свете - и то, что сделала глупость и остановилась, и то, что нет никакой возможности его полностью игнорировать. Двадцатиминутная поездка станет просто невыносимой, если сна как-то не утихомирит свои инстинкты.
- Участку Уинд-Ривер потребовались дополнительные силы для проведения рейда против браконьеров, вот меня и пригласили на несколько месяцев. На День Труда, видимо, вернусь в Чейенн. - Карли снова погрузилась в ледяное молчание, надеясь, что намек дойдет до него.
- Ну и как ты жила последние десять лет?
Так, не повезло. Карли нахмурилась.
- Ты верно сказал, Чейз. Десять лет. Всякое было - и хорошее, и плохое. - Причем благодаря тебе плохого куда больше, чем хотелось бы, безмолвно добавила она.
- В последний раз когда я о тебе слышал, ты собиралась выйти замуж за какого-то богатого адвоката из Лэрами.
Карли скрипнула зубами.
- В последний раз, когда я слышала о тебе, ты как раз вылетел из оуклендской команды, потому что твои слабые колени не выдерживали нагрузок игр высшей лиги.
Он хмыкнул в ответ на эту тираду. Низкий, густой, чувственный звук сотворил что-то удручающе сладостное с ее нервными окончаниями, и Карли пришлось нелегко, пока она поставила их на место.
- Может, ты и выросла, Злючка Карли, но, похоже, не сильно изменилась. Тебе всегда удавалось уколоть в самое больное место.
Злючка Карли. Она на долю секунды прикрыла глаза от боли, пронзившей ее при звуках этого прозвища. Так ее называли в детстве лишь ее брат и его лучший друг, Чейз.
Прозвище выдумал Майк. Не потому, что плохо к ней относился, нет. Правда, он частенько дразнил ее до тех пор, пока не получал хороший удар по ребрам или пинок по ногам, но в самом прозвище была виновата их мать. Бетси Джейкобс выражала смехотворную уверенность, что ее единственная девочка выглядит в точности как те куклы Барби, что она упорно дарила Карли на каждое Рождество.
Ее мать наотрез отказывалась позволить Карли, которая с младенчества предпочитала комбинезоны нарядным платьицам и игрушечные самосвалы куклам, отрезать ее белокурые локоны. В результате почти все детство Карли провела в борьбе с пышным облаком кудрявых волос, где вечно запутывались травинки, щепки, а иногда и жуки, потому что она предпочитала проводить время в густых лесных зарослях.
Она едва не рассмеялась при мысли о ежедневных причитаниях матери и дружеских подколках Майка, но в последнюю секунду одернула себя, вспомнив, что рядом сидит Чейз. Грудь ее словно тисками сдавило, и Карли закусила губы.
Ни за что не доставит ему удовольствия знать, что его присутствие ее нервирует.
