Дженис Линн - Излечи моё сердце
Это задевало его за живое.
А Фейт буквально скрежетала зубами от ярости. Несомненно, она не была столь очаровательна, как те женщины, которым он назначал свидания, и, даже приложив немалые усилия, не смогла бы соперничать ни с одной из них! Забранные в пучок тусклые светлые волосы, зеленые глаза, слишком большой рот – такой ее ежедневно видел Вейл! Она это понимала, и все же его удивление оттого, что кто-то хочет провести с ней свободное время, причиняло ей глубокую боль.
Восемнадцать месяцев назад, когда Фейт поступила на работу в клинику Вейла, она буквально потеряла голову, влюбившись в него.
Восемнадцать месяцев она переживала одновременно радость и боль оттого, что работала рядом с ним, с человеком, который никогда не воспринимал ее как женщину, а лишь видел в ней партнера – невропатолога, увлеченного поиском способов излечения от болезни Паркинсона. Казавшийся ей вначале лучшим другом, после одного ночного дежурства Вейл стал делать все, чтобы препятствовать ее карьерному росту в его клинике.
– Это не обсуждается! На свадьбу твоей кузины я с тобой не поеду!
Сейчас ей было жаль, что он стоит от нее слишком далеко. Она лишь различала синий ободок оправы его очков и чувствовала мускусный запах лосьона для бритья, но, для того чтобы иметь возможность дать ему пощечину, нужно было сделать шаг вперед.
Ну и дела! Если бы она разделась перед ним догола, вряд ли он и тогда заметил бы, что перед ним женщина! Нахмурившись, он приказал бы ей одеться и подготовить очередную карту мозга.
Она ведь врач и прекрасно понимает, что вся его притягательность объясняется очень просто: ее обонятельная слизистая оболочка очень резко реагирует на чрезмерно обильные андрогены, испускаемые его телом, и это вызывает увеличение содержания кортизола в ее крови. Поэтому ей так хочется вцепиться зубами ему в горло!
– А у тебя на этот уик-энд уже есть планы? – поинтересовался он.
Конечно, она должна была сообразить, что избалованный, богатый мальчик, сидящий в нем, никогда не допустит, чтобы не получить желаемого. Ее судьба была предрешена еще до начала разговора.
– Ведь куда-то ты же должна пойти, если не можешь сопровождать меня на свадьбу?
Его проницательные глаза в упор глядели на нее, и Фейт казалось, что он уже знает правду. Ей хотелось солгать, что в пятницу вечером ее ждет роскошный мужчина, готовый носить ее на руках, поить вином, кормить ужином, а потом заниматься с ней любовью. Но лгать она не умела.
– Нет, у меня нет определенных планов. – Ведь не будет же она говорить ему, что в этот уик-энд собирается сделать уборку квартиры и всласть погулять со своим карликовым пудельком Йодой! – Но это ничего не меняет!
– Еще как меняет! – обрадовался он. – Никаких определенных планов у тебя нет, а мне необходимо, чтобы ты съездила со мной на Кейп-Мэй, где можно посмотреть последний фильм о Брайниаке. Таким образом, этот уик-энд будет для тебя рабочим днем, и ты ничего не потеряешь! Это будет прекрасно!
– Ничего прекрасного из этого не получится! Я не хочу ехать с тобой на свадьбу в южный Нью-Джерси!
Но при этом ей вовсе не хотелось провести уик-энд, нанося на карту мозга компьютерные данные, которые они получили. Конечно, она любила свою работу, но надеялась, что остаток дня они вместе проведут в городе. И зачем она затеяла с ним этот спор? Она же знала, что ее мнение для него ничего не значит!
Однако гордость не позволяла ей уступить.
– Нет. Нет и еще раз нет!
– Ты что, просто не любишь свадьбы? – Вейл нахмурился, что сразу испортило его лицо. – Да что за чушь я несу! Любая женщина любит свадьбы!
– Значит, я не любая женщина!
Вейл поднял бровь, и Фейт поняла, что поступила неправильно, сказав слишком много. Упрямство – это одно, а глупость – совсем другое дело.
– Почему нет? – спросил он, ожидая услышать в ответ, что на некоторых свадьбах ей отводилась роль горничной при матери новобрачной. Отсюда и ее негативное отношение к свадьбам вообще! Одно лишь упоминание о свадьбе вызывало у нее аллергию. Вот и сейчас она уже царапает розовое пятно, появившееся на шее!
– Нет, и все! – Независимо от того, что он о ней подумает, Фейт не собиралась ему что-либо объяснять.
Вейл минуту помолчал, а затем отмел все ее возражения как несущественные, тем более что они противоречили его желаниям.
– Тебе там понравится! Моя кузина Шерон никогда не останавливается на полпути, и она выйдет замуж в соответствии с пожеланиями Филадельфийских Орлов! Тебя эта свадьба изрядно позабавит!
– Ну ладно! Я согласна! Но только потому, что тебя это так забавляет!
Фейт вздохнула. Он все-таки не позволил ей отговориться и сорваться с крючка! Хочется ей или нет, но этот уик-энд ей придется провести в доме семьи Вейла на берегу у Кейп-Мэй, в двух часах езды на машине от Нью-Йорка в качестве сотрудницы СМИ, приглашенной на свадьбу его любимой кузины. Папарацци любили Шерон Уэйкфилд, и бывшая королева красоты никогда не была обделена вниманием прессы.
– Хорошо, ты права! – довольно усмехнулся Вейл. – Вообще-то свадьбы не моя стихия, но Шерон моя любимая кузина, и я свидетель с ее стороны. Это не требует от меня какого-то непомерного подарка.
– То есть все происходит как в обычных семьях?
Он будет свидетелем со стороны невесты? – пронеслось в голове Фейт. Хотя СМИ знали о предстоящем событии, детали держались в секрете. Фейт случайно услышала разговор Вейла с известным футболистом, где он упомянул, что приобрел для свадьбы смокинг. Ради того, чтобы увидеть Вейла в смокинге, стоящим рядом с невестой, Фейт, пожалуй, готова вытерпеть серьезные испытания! Пусть это даже напомнит ей, что ничто не вечно под луной!
Вейл пошевелил темными бровями.
– Поверь мне, ты не будешь разочарована!
– Ладно, я поеду с тобой.
Все равно у нее не было выбора, он уже все решил за нее. Продолжай она сопротивляться, он бы вцепился в нее, как собака в кость, и грыз до тех пор, пока не добрался бы до самых уязвимых мест ее обороны.
Его прекрасный рот скривился в дьявольски обаятельной улыбке.
– Я знал, что ты согласишься!
Возможно, Вейл был несколько удивлен и еще не вполне уверен в своем успехе. Но это же был Вейл! Всегда уверенный, всегда победитель.
– Давай продолжим работу!
Фейт продолжила наносить последние компьютерные данные на карту мозга, которые должны были, как они надеялись, продвинуть разработку методов лечения болезни Паркинсона.
– В девять часов я должна быть в клинике! – заявила Фейт.
Через двадцать минут Вейл откинулся на спинку своего стула, глядя на картограмму мозга, свидетельствующую о несомненно достигнутой удаче, которую он предвидел уже полтора года назад, приняв на работу эту женщину, слепо доверившись своему инстинкту. Еще никому из невропатологов их клиники не удавалось совершить такое открытие!
