Вера Иванова - Как склеить разбитое сердце?
— Он тебе сам сказал? — рыдала я, орошая плечо Карины потоками слез.
— Не-а. Сообщение «отмылил», — всхлипнула в ответ подруга.
— А мой на мобильник смску прислал! — Слезы хлынули с новой силой на новую блузку подругину. — Интересно, почему они нас бросили?
— Наверное, каких-то новых нашли, — высказала предположение Каринка. — По крайней мере, мой — точно. Вернее, теперь уже не мой. — Она жалобно вздохнула и вытерла слезы. — Короче, в последнее время он начал усиленно переписываться с какой-то Катей. И мне кажется, я ее однажды видела… Девица с фотомодельной внешностью, ноги до подбородка! Она приходила болеть за него на теннис. Он сказал, что это его фанатка!
Я снова залилась слезами, представив, что и мне перебежали дорогу ноги до подбородка. Как с такими конкурировать, не представляю!
— Вот гады, а? — воскликнула Карина, с такой силой пнув рюкзак, что там что-то звякнуло.
— Гады, — согласилась я, сморкаясь в последнюю сухую салфетку. — А что это было в рюкзаке?
— Лосьон. Хотела подарить этой свинье на память о нашем путешествии. Тру?сы!
— Тру?сы, — вздохнула я, выбирая, какая из использованных салфеток посуше. — А что за лосьон?
— От прыщей и угрей.
— А у Евгена прыщи?
— Пока нет. Но теперь будут! Даже не соизволил объясниться лично!
— И Петюня не соизволил! — вздохнула я.
— Лучше бы я лосьон тебе подарила, честное слово… Или себе оставила… И блузку можно было не покупать, только зря пришлось все карманные за июнь грохнуть… Ой! — воскликнула вдруг Каринка, вскакивая и бросаясь к рюкзаку. — Как же я не сообразила! У меня же рядом с лосьоном Плюшка упакован!
Плюшка — это любимая Каринкина игрушка, плюшевый мишка. Сколько помню подругу, она никогда с ним не расставалась. Плюшка сопровождал ее и в школе, и в летнем лагере, и даже во всех заграничных поездках, куда Каринку брали родители. Подружка берегла свой талисман пуще глаза, тряслась над ним, как над сокровищем, и вот теперь — на тебе, что за напасть! Выуженный из рюкзака любимец оказался безнадежно испорченным. По белой мягкой шкурке растеклись красные разводы, мишка благоухал, как аптека, в которой проводились соревнования по стрельбе.
— Ну вот уж этого я Евгену никогда не прощу! — взвилась Каринка, выжимая Плюшку прямо на ковер. — Как я теперь с ним спать буду? Я имею в виду мишку, а не Евгена.
— Стой! Не выжимай! — заорала я, выхватывая медвежонка. — Нечего добру пропадать! Подумай лучше о прыщах! — И я быстро протерла Плюшкой лицо.
— Я и так все время о них думаю! Эй, мне оставь, это все-таки мой медведь!
Каринка тоже как следует протерлась медвежонком, и мы пошли в ванную. С трудом пристраивая отстиранного мишку на сушилку, мы снова в один голос заревели, потому что увидели в зеркале две красные, как свеклы, физиономии с семью прыщами на двоих. Только и надежда, что «умывание» Плюшкой нам поможет.
— А что бы ты своему сказала, если бы встретила? — спросила я у Карины, поплескав на лицо водой.
Зареванные глаза подружки загорелись, она шмыгнула распухшим носом и осипшим голосом изрекла:
— Я бы ничего не стала ему говорить! Просто плюнула бы на него, и все.
— В прямом смысле или в переносном? — ужаснулась я.
— И в том, и в другом, — отрезала Каринка. — Плюнула бы ему прямо на рубашку! Или на самые лучшие ботинки…
— Правильно! И я бы на своего плюнула! Лучше всего — жвачкой, на те три волосинки, которые он называет прической…
— А потом я записала бы целый диск своих песен и заплатила бы его соседям за то, чтобы они включали этот CD на полную мощность, когда уходят на работу, — вошла во вкус Каринка. — Он ненавидит мою музыку!
— Точно! А я бы заплатила соседям Петюни, чтобы они начали ремонт! Он терпеть не может шум. У него от этого руки трясутся.
— Правильно! А еще я бы написала ему на лбу несмываемым маркером: «Чемпион среди уродов!»
— А я бы сделала у него на руке татуировку: «Ненавижу девчонок»!
«Разминка» оказалось полезной — мы отвлеклись от горьких мыслей, посмеялись. Так на смену обиде и отчаянию пришла жажда мести…
— Я знаю, что надо делать! — воскликнула Карина, размахивая перед моим носом связкой ключей.
Я пока еще ничего не понимала, и тогда подруга, воинственно сверкая глазами, изложила свою идею:
— Мы угоним Евгенову тачку — заявила она, — и поедем в Питер сами!
15.00
План был — просто супер! У меня даже дыхание перехватило от такой перспективы. Чем дольше я обдумывала Каринкино предложение, тем больше оно мне нравилось — это будет отличный способ убить не двух, а сразу нескольких зайцев (обожаю зайцев и ненавижу эту поговорку, но в данном случае она очень подходит). И как это подруга додумалась до такого? Хотя осознание того, что тебя бросили, любого заставит шевелить мозгами!
Итак, Каринкин план помогал нам:
1. Классно отомстить парням — пусть знают, что мы и без них не пропадем!
2. Несмотря ни на что, съездить в Питер — а я, между прочим, ни разу в жизни там не была и давно мечтаю!
3. Хоть немного отдохнуть от предков — они уже настроены, что мы уедем, вот мы и уедем!
4. Попрактиковаться в вождении машины — ясно, что обычным способом разрешения не допроситься раньше восемнадцати — не часов, а лет.
5. Не распаковывать рюкзаки — после долгих мучительных сборов это было бы просто издевательством.
Перебирая в уме все эти преимущества, я почти забыла о предательстве Петюни. Во всяком случае, плакать мне больше не хотелось.
— Только мы должны дать друг другу обет, — предупредила Каринка.
— Какой? — воодушевленная тем, что нам предстояло, я была готова на все.
— Никаких парней! — строго сказала Каринка.
— Никаких парней, — согласилась я: в данной ситуации это было совсем нетрудно!
— Никаких мобильников! — продолжала загибать пальцы подруга.
— Никаких мобильников… Кстати, у меня его уже и нет. О стенку расколошматила.
— А я свой два дня найти не могу. Так что вопрос отпадает сам собой… Никакой косметики!
— А это еще почему?
— Нечего ради них прихорашиваться!
— А если не ради них?
— А для кого же?
— Ну… ради самих себя.
— Знаешь, ты мне и ненакрашенная нравишься…
— Ты мне тоже!
— Ну вот! Значит, никакой косметики! — отрезала Каринка, и я опять согласилась. В конце концов, какая разница, с макияжем или без — я ведь и в самом деле красилась ради Петюни.
После первых минут эйфории я немного отрезвела и поинтересовалась, как подруга представляет себе техническую сторону дела. Но Каринка вдруг погрузилась в свои мысли, поэтому пришлось взять инициативу на себя.
