Мистер Октябрь (ЛП) - Гудин Николь С.

Кристина смотрит на меня как на идиотку.

— Вон та блондинка с Мэйсоном Ленноксом. — Она кивает головой в сторону комнаты со стеклянными стенами в центре этого этажа.

Я медленно сглатываю.

— Она хочет, чтобы я вошла в одну комнату с Мэйсоном Ленноксом?

Она лопает пузырь жвачки и шумно жует ее — возможно, это ее самая раздражающая черта.

— Ага. Конечно.

Я нервно заламываю руки.

— Они хотят кофе?

— Откуда мне знать это, черт возьми, я просто передаю сообщение.

— Думаешь, мне стоит захватить кофе?

— Просто иди в комнату! Господи, тебе нужно расслабиться, — огрызается она.

Я тупо смотрю ей вслед, пока она уходит, чтобы, без сомнения, побыть сукой для кого-то еще.

Она только что велела мне зайти в комнату, где находится один из самых известных певцов во всем мире, и ожидает, что я зайду туда, как будто в этом нет ничего особенного.

От осознания, что с самого утра он находится в этом здании, я чуть не уронила поднос с кофе на пол.

По этой же причине я ни разу не взглянула в сторону конференц-зала.

За все время пребывания там они так и не воспользовались защитными экранами, что заставляет нервничать еще больше. Легче забыть о нем, если я его не вижу.

Я поворачиваю за угол, подальше от копировального аппарата, за которым прячусь, и нервно смотрю туда, куда мне предстоит зайти.

Три пары глаз смотрят на меня в ожидании.

Высокая блондинка машет мне рукой, показывая, чтобы я подошла. Она выглядит одновременно нетерпеливой и незаинтересованной.

Отлично.

Я киваю ей, любой ценой избегая встречаться взглядом с двумя мужчинами.

На дрожащих ногах я иду к двери.

Второй мужчина в комнате — Чак Браун — менеджер Мэйсона Леннокса. Он работал с ним еще до того, как тот внезапно стал популярным. В офисе ходят слухи, что он — единственный человек, на которого не наплевать Мэйсону, и которого он не хочет разочаровывать, но я готова поспорить, что за последний год делает это довольно часто.

Я тянусь к ручке и пытаюсь унять дрожь в пальцах.

Я всего лишь стажер. И работаю здесь всего несколько месяцев. Я знала, что время от времени буду встречаться с известными людьми, но понятия не имею, что может понадобиться одному из самых известных музыкантов.

Когда захожу в дверь, поток воздуха от ее открывания заставляет меня нервничать еще больше.

— Билли, пожалуйста, заходи, — говорит женщина.

Кристина сказала, что ее зовут мисс Стил, и я чертовски надеюсь, что она не ошибается.

— Конечно, мисс Стил, — отвечаю я, спешно проходя в комнату, все еще избегая других взглядов, которые чувствую на своем лице.

Она с любопытством смотрит на меня.

— Зовите меня Энджи. — Она указывает на свободный стул, чтобы я на него села.

— Энджи, — тихо говорю я, садясь.

— Это Чак Браун. — Она указывает на мужчину, сидящего напротив меня, и я, наконец, поднимаю глаза на него.

Он реально горячий для мужчины в возрасте.

— Привет, — выдыхаю я.

Он кивает мне, выражение его лица напряженное. У меня складывается впечатление, что ему не нравится то, ради чего я здесь, даже больше, чем Энджи.

— И я уверена, что вы слышали о Мэйсоне, — добавляет Энджи.

Я судорожно сглатываю и перевожу взгляд с красивого пожилого мужчины на обжигающе горячего молодого человека рядом с ним.

— Привет, Билли, — говорит он, его голос гортанный и восхитительный.

Я задерживаю дыхание. Мэйсон Леннокс только что произнес мое имя. Охренеть.

— Привет... привет... Я твоя большая поклонница.

Чак стонет.

— Это никогда не сработает.

— Заткнись, — шипит Мэйсон.

Энджи скептически смотрит на меня.

Я вдруг чувствую себя животным в зоопарке, когда они по очереди оценивают меня.

— Эммм... простите, но зачем я здесь? — я перевожу взгляд с Чака на Энджи, стараясь не смотреть на Мэйсона.

— У меня есть... предложение для тебя. — Мэйсон становится тем, кто отвечает на мой вопрос, поэтому я вынуждена снова посмотреть на него.

Боже, он великолепен в этом своем стиле «мне на все наплевать»; взъерошенные темные волосы, выцветшая черная футболка с разрывом на вырезе и рваные черные джинсы. Его обувь — потертые черные кеды, которые он носит так, как может только суперзвезда. Его карие глаза блуждают по моему лицу, и от одного этого взгляда у меня по коже бегут мурашки.

— Уверена, вы слышали о недавнем пребывании Мэйсона в реабилитационном центре, — вклинивается Энджи, беря на себя объяснения.

Я киваю. Весь мир слышал о его пристрастии к алкоголю.

— Девяносто дней трезвости, — говорит Мэйсон, растягивая слова, и у меня складывается впечатление, что он не слишком-то счастлив от этого.

Энджи бросает на него сердитый взгляд.

— Так, я не совсем понимаю, чем вы здесь занимаетесь...

— Я стажер, — отвечаю я.

— Верно... ну, вы, вероятно, не в курсе того, как прошлые опрометчивые проступки Мэйсона повлияли на его карьеру.

— Меня это не удивляет. — Слова вылетают изо рта прежде, чем я успеваю их остановить, и я мысленно проклинаю себя. Не могу поверить, что только что произнесла это вслух.

Я перевожу взгляд на Мэйсона, но он ухмыляется, похоже, ничуть не обеспокоенный моим комментарием.

Энджи на мгновение прищуривается, а затем снова приступает к объяснениям.

— Короче говоря, Билли, Мэйсону нужно привести себя в порядок, вернуть часть своего благоприятного образа.

Я почти смеюсь. В Мэйсоне Ленноксе нет ничего благоприятного — он плохой парень до мозга костей. Я сомневаюсь, что в мире есть что-то или кто-то, способный это изменить.

— И мы считаем, что лучший выход для Мэйсона — это появление в его жизни молодой женщины.

— Хорошо... — отвечаю я, сбитая с толку тем, куда ведет этот разговор.

— Но проблема в том...

— Проблема в том, что я не завожу подружек, — перебивает Мэйсон.

Я киваю.

— Хорошо... буду иметь в виду. Я все еще понятия не имею, почему здесь нахожусь и участвую в этой явно личной беседе.

— Что же, мы хотим нанять кого-нибудь, Билли, ты понимаешь?

Я медленно киваю, все еще не в силах поверить в происходящее.

— Так... вы хотите, чтобы я составила список или что-то в этом роде? Я могу это сделать.

— Мы думали скорее о том...

— О, ради всего святого, перестань ходить вокруг да около, — перебивает ее Мэйсон. — Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой.

Я чувствую, как у меня отвисает челюсть.

— Прости, что? — я показываю на себя. — Я?

Он наклоняется вперед на своем кресле, локти упираются в колени, руки сцеплены перед собой, мускулы выпирают из-под футболки.

— Будешь моей девушкой?

Я медленно моргаю, полностью завороженная его красивым лицом, сексуальным ртом, произносящим слова, которые я никогда за миллион лет не подумала бы, что услышу в свой адрес.

— Но... но... ты даже не знаешь меня, — заикаюсь я.

Он пожимает плечом.

— Неважно.

— Но...

Он обрывает меня, прежде чем я успеваю заговорить снова.

— Ты чертовски сексуальна и кажешься милой, что еще мне нужно знать?

Мэйсон Леннокс только что сказал, что я «чертовски сексуальна».

Святое. Блядь. Дерьмо.

— Не думаю, что подхожу для этой работы. Я стеснительная. И скучная.

— Поверь мне, сладкая, в тебе нет ничего скучного.

По моей коже снова пробегают мурашки. Он только что назвал меня сладкой, и я уже практически готова растаять в его руках.

Это определенно плохая идея.

— А как насчет Кристины? Она уверена в себе и сексуальна...

— Кристина могла бы подойти, — вклинивается Энджи полным надежды тоном.

— Нет, — сурово отвечает он. — Или она, или никто.

Я вижу, как Энджи и Чак обмениваются настороженными взглядами.

— Я... я... я не знаю, что сказать.

— Да, было бы неплохо, — отвечает Мэйсон.

— Зачем? Зачем мне это делать?

Я не собиралась произносить этот вопрос вслух, но, видимо, мой рот начинает жить своей жизнью.