Безжалостный соперник (ЛП) - Шэн Л. Дж.

Я подцепила еду своей пластиковой вилкой. Мягкие кусочки курицы рассыпались по подушке из риса. Я зачерпнула кусочек в рот, закрыв глаза.

— Я могла бы есть это три раза в день, каждый день.

— Я могу поверить в это, учитывая, что в четвертом классе ты жила исключительно на шариках из макарон с сыром. — Он усмехнулся. — Как дела с мировым господством?

— Медленно, но верно. — Я открыла глаза. Он ковырял свою еду. Сначала он опоздал, а теперь я заметила, что он выглядит едва узнаваемым. Его выдавали не форма, не его слегка помятая одежда и не отсутствие свежей стрижки. Это было выражение его лица, которого я не видела раньше за почти тридцать два года, что знала его.

— В любом случае, как ты? — Я пососала зубья вилки.

Его телефон, спрятанный в переднем кармане брюк, зазвонил. Зеленая вспышка сияла сквозь ткань. Он проигнорировал.

— Хорошо. Занят. Нас проверяют, поэтому офис перевернут. Все бегают, как безголовые цыплята.

— Только не это. — Я потянулась к его миске, выуживая золотую картофелину, спрятавшуюся под горой риса, и сунула ее между губ. — Но это многое объясняет.

— Объясняет что? — Он выглядит настороженным.

— Я думала, ты немного не в себе.

— Это головная боль, но я уже танцевал этот танец раньше. Как бизнес?

— На самом деле, я хотела бы узнать твое мнение о клиенте. — Я уже собиралась перейти к теме, когда его телефон снова завибрировал в его кармане. Я покосилась на фонтан в центре сада, безмолвно показывая, что он может ответить на звонок.

Вместо этого папа вытащил из пакета с едой бумажную салфетку и провел ею по лбу. Бумага в форме облака прилипла к его поту. Температура была ниже тридцати пяти градусов. Какое дело этому человеку до пота?

— А как Джиллиан? — Он повысил голос на октаву. Чувство бедствия, как слабая, едва заметная трещина в стене, поползло по моей коже. — Мне показалось, ты сказала, что ее бабушке сделали операцию на бедре на прошлой неделе. Я попросил свою секретаршу прислать ей цветы.

Конечно, прислал. Папа был константой, которой я могла доверять. В то время как моя мама была родителем с опозданием на день и без доллара — всегда последней, чтобы понять, через что я прохожу, не обращая внимания на мои чувства, пропавшие без вести в поворотные моменты моей жизни, — папа помнил дни рождения, даты окончания школы и то, что я надевала на бат-мицву моих друзей. Он был рядом во время расставаний, девичьих драм и регистрации моей компании, вникая вместе со мной в мелкий шрифт. Он был матерью, отцом, братом, сестрой и товарищем. Якорем в неспокойном море жизни.

— Бабушка Джой в порядке. — Я протянула ему свои бумажные салфетки, с любопытством разглядывая его. — Уже командует мамой Джиллиан. Слушай, ты…

Его телефон зазвонил в третий раз за минуту.

— Ты должен ответить.

— Нет, нет. — Он огляделся вокруг нас, выглядя белым как полотно.

— Кто бы ни пытался позвонить тебе, он не собирается остановиться.

— Правда, Арья, я бы предпочел услышать о твоей неделе.

— Все было хорошо, насыщенно, и это прошло. Теперь ответь. — Я указала на то, что, по моему мнению, было причиной его странного поведения.

С тяжелым вздохом и здоровой дозой смирения папа наконец вытащил телефон и прижал его к уху так сильно, что раковина побелела до цвета слоновой кости.

— Говорит Конрад Рот. Да. Да. — Он сделал паузу, его глаза маниакально заплясали. Миска с бирьяни выскользнула из его пальцев и рухнула над древним камнем. Я тщетно пыталась поймать ее. — Да. Я знаю. Спасибо. У меня есть представительство. Нет, я не буду комментировать.

Люди плыли вдольлюка. Туристы присели, чтобы сфотографировать сад. Рой детей кружился вокруг колонн, их смех был подобен церковным колоколам. Я встала и начала убирать беспорядок, который папа устроил на земле.

Все в порядке, сказала я себе. Ни одна компания не хочет проходить аудит. Не говоря уже о хедж-фонде.

Но даже когда я кормила себя этим оправданием, я не могла полностью его проглотить. Это было не в бизнесе. Отец не терял сон и ум из-за работы.

Он повесил трубку. Наши взгляды встретились.

Еще до того, как он заговорил, я знала. Знала, что через несколько минут я буду падать, падать, падать. Что ничто не могло остановить меня. Что это было больше, чем я. Даже чем он.

— Арья, есть кое-что, что ты должна знать. . .

Я закрыла глаза, сделав резкий вдох перед тем, как прыгнуть в воду.

Зная, что ничто никогда не будет прежним.

ГЛАВА 2

Кристиан

Настоящее время.

Принципы. У меня их было очень мало.

На самом деле лишь горстка, и я бы не назвал их принципами как таковыми. Скорее предпочтения. Сильные пристрастия? Да, это звучит примерно так.

Например, я предпочел не заниматься имущественными и контрактными спорами в качестве судебного исполнителя. Не потому, что у меня была моральная или этическая проблема, представляющая ту или иную сторону прохода, а просто потому, что я нашел эту тему болезненно скучной и совершенно недостойной моего драгоценного времени. Гражданские правонарушения и справедливые требования были тем, где я процветал. Мне нравились грязные, эмоциональные и разрушительные. Добавьте непристойности в это, и я был в раю судебных разбирательств.

Я предпочитал напиваться до мини-комы с моими лучшими друзьями, Арсеном и Риггсом, в пивоварне на соседней улице, вместо того, чтобы улыбаться, кивать и слушать очередную отупляющую историю о том, как мой клиент играет в мяч.

Также я предпочитал - не принципиально - не потчевать вином и обедом мистера Шейди Макшейдсона, известного также как Майлз Эмерсон. Но Майлз Эмерсон собирался подписать контракт с моей юридической фирмой Cromwell & Traurig. И вот я был здесь, в пятницу вечером, с размазанной по лицу ухмылкой, заправляя кредитную карту компании в черный кожаный чековый футляр, пока я угощал мистера Эмерсона тарталетками с фуа-гра, тальолини с бритыми черными трюфелями и бутылкой вина с ценником, способным обеспечить его ребенку четыре года обучения в Лиге плюща.

— Должен сказать, я чувствую себя очень хорошо по этому поводу, ребята. — Мистер Эмерсон отрыгнул, похлопывая свой живот размером с третий триместр. Он имел сверхъестественное внешнее сходство с раздутым Джеффом Дэниелсом. Я был рад, что он чувствует себя прекрасно, потому что я чертовски был в хорошем настроении по поводу взимания с него ежемесячной платы, начиная со следующего месяца. Эмерсон владел крупной компанией по уборке помещений, которая в основном обслуживала крупные корпорации, и недавно против него было подано четыре иска, все за нарушение контракта и возмещение убытков. Ему нужна была не только юридическая помощь, но и клейкая лента, чтобы закрыть ловушку. Он потерял так много денег за последние несколько месяцев, что я предложил поставить его на гонорар. Ирония не ускользнула от меня. Этот человек, который предлагал людям услуги по уборке, нанял меня убирать за ним. Однако, в отличие от его сотрудников, я брал астрономическую почасовую ставку и не был склонен к тому, чтобы меня лишили зарплаты.

Мне не приходило в голову отказаться защищать его в его многочисленных и прискорбных делах. Очевидная параллель с бедными уборщиками, которые преследовали его, некоторые из них получали меньше минимальной заработной платы и работали с поддельными юридическими документами, прошла мимо меня.

— Мы здесь, чтобы облегчить вам жизнь. — Я встал, пожимая руку Майлза Эмерсона и застегивая пиджак. Он кивнул Райану и Дикону, партнерам моей юридической фирмы, и вышел из ресторана, любуясь задницами двух официанток.

Моя тарелка была полна этой сумкой для инструментов. К счастью, когда дело дошло до продвижения по карьерной лестнице, у меня был здоровый аппетит.

Я снова сел, откинувшись на сиденье.

— А теперь о настоящей причине, по которой мы все здесь собрались, — я посмотрел между ними, — о моем предстоящем партнерстве в фирме.