Нора Филдинг - Приговоренные к любви
Стоит ли говорить, что я с восторгом согласилась? Кольцо, надетое Эриком на мой палец, окончательно вознесло меня на вершину блаженства.
Эрик любил подчеркнуть свою материальную обеспеченность, но я не знала, где он работает и кем. Иногда я его спрашивала об этом, но он не спешил удовлетворить мое любопытство, почти всегда отделываясь высокопарными словами типа:
— Высокие технологии! Котенок, это очень скучно. Твоя мама была права: тебе надо учиться. А сейчас, как бы я ни объяснял, ты все равно не поймешь. Ты должна усвоить только одно: я в состоянии о тебе позаботиться.
Это меня вполне устраивало. Откровенно говоря, мне было безразлично, богат или беден мой избранник. Я осталась бы с ним вне зависимости от его состояния.
После нашей помолвки мы стали подыскивать себе дом и каждое воскресенье отправлялись осматривать очередной объект недвижимости. Эрик не торопился. Он обстоятельно осматривал каждое предлагаемое нам жилье и находил много недостатков.
— Дом покупается на всю жизнь. Я хочу найти такой, в котором нам будет удобно жить, — наставительно произносил он, отказываясь от очередного предложения.
Наконец он нашел то, что искал.
Дом, увиденный нами на этот раз, недалеко от деревни Лонг-Мелфорд, напоминал сказку. Представьте себе особняк из красного камня в елизаветинском стиле, весь увитый плющом. К нему примыкала пристройка, на крыше которой был разбит цветник. Извилистые дорожки, тенистые грабы и раскидистые вязы в небольшом парке, окружающем дом, навевали мысли о многих поколениях людей, жизнь которых протекала здесь долго и счастливо.
— Мы не можем купить этот дом. Он стоит очень дорого. Нам это не по карману, — прошептала я, когда спазм восторга чуть-чуть отпустил меня и я смогла выговорить слова, сразу разрушившие атмосферу безоблачного счастья, в которую я погрузилась, увидев дом.
— Цена, кажется, подходящая, — также шепотом ответил мне Эрик и спросил у сопровождающего нас риелтора — мужчины средних лет, спокойного и уверенного: — Дом обойдется нам в два миллиона фунтов?
— Нет, вы ошибаетесь! В два миллиона четыреста тысяч фунтов. Вы забыли о налогах и комиссионных.
Эрик смутился как школьник. Он покраснел и пробормотал, обратившись ко мне:
— Прости меня, котенок, я неправильно подсчитал. Конечно, этот дом нам действительно не по карману. Пойдем отсюда. Мы только напрасно потратили время мистера Кларка.
Глаза моего жениха стали подозрительно поблескивать. Я еще никогда не видела Эрика в таком состоянии, и мне стало его безумно жаль. Все вместе — и смущенный, растерянный любимый, и дом, который успел запасть мне в душу, — побудило меня к решительным действиям.
— Мистер Кларк, сколько может стоить квартира в Челси?
Риелтор снисходительно усмехнулся.
— Я не могу ответить на ваш вопрос, мэм. Надо сначала увидеть объект, о котором вы ведете речь. Цена может колебаться в значительных пределах.
Я принялась описывать доставшуюся мне после смерти матери квартиру в Челси.
— Вполне реально получить полмиллиона, — вынес вердикт риелтор.
— Эрик, любимый, мы можем купить этот дом! — радостно подвела я итог.
Эрик молчал. Потом взял меня за руку и извинился перед мистером Кларком.
— Моя невеста находится под влиянием чувств, которые у нее вызвал дом. Но я привык рассчитывать на свои деньги и не собираюсь жить за счет жены. Это мой принцип, и я ему не изменю. Простите, мистер Кларк, что мы вас потревожили. — И Эрик решительно повел меня к машине.
— Нет! — от возмущения вопиющей глупостью Эрика, зачем-то проявляющего никому не нужную щепетильность, заорала я. — Мистер Кларк, я хочу продать свою квартиру. Вы можете мне помочь?
— Если вы окончательно решите продавать, — в голосе риелтора звучали нерешительные нотки, — возможно, я смогу помочь.
Мне пришлось потратить много сил, чтобы добиться согласия Эрика. Последней каплей, заставившей его уступить, стали мои слова, что я разорву с ним помолвку, если он не вложит вырученные от продажи моей квартиры деньги в приобретение понравившегося нам дома.
Эрик тяжело вздохнул, потом схватил меня в охапку, крепко сжал в своих объятиях и прошептал:
— Что ж, котенок, ты победила! Признаюсь, я тоже мечтаю об этом доме.
Стоит ли рассказывать, что я возликовала и стала приставать к Эрику, чтобы он тотчас связался с мистером Кларком?
Тот уже через неделю нашел нам покупателей. Но здесь снова возникла череда неурядиц: владелец дома куда-то срочно уехал, а без его подписи нельзя было окончательно совершить сделку.
Мистер Кларк любезно предложил нам временное жилье. Фирма, в которой он трудился, оказывала своим клиентам и такие услуги. Мы ими не воспользовались.
Купившие мою квартиру пожилые супруги оказались настолько милыми людьми, что согласились подождать с переездом. Именно в эти дни в моей голове зародилась мысль об автомобиле.
— Эрик, как ты думаешь, владелец дома должен нам еще немного уступить из-за неудобного положения, в которое нас поставил своим неожиданным отъездом? Я бы хотела купить себе машину — недорогую, подержанную. Что ты скажешь?
Эрик тяжело вздохнул.
— Это немыслимо. Прости меня, котенок, но я тебя обманул. Я никак не могу собрать эти два миллиона. Акции, которыми я владею, упали, и мне не дают той суммы, на которую я рассчитывал.
Я встревожилась:
— И много не хватает?
— Нет, самую малость. Я не хотел тебя расстраивать — вот и выдумал насчет отъезда владельца. Мистер Кларк согласился участвовать в моем обмане.
— А хозяин дома не может продать его кому-нибудь еще, пока мы будем собирать деньги?
— Нет, моя радость. Он обещал подождать. Дал честное слово джентльмена.
Тревога, несмотря на уверения Эрика, меня не отпускала. Я, словно ребенок, желала во что бы то ни стало получить понравившуюся игрушку и предложила Эрику воспользоваться деньгами, которые достались мне от бабушки после смерти матери. Мой жених на этот раз не возражал.
Эрик посоветовал мне расстаться со всей обстановкой квартиры скопом, отдав ее Армии спасения, но я вошла во вкус деловой леди.
— Зачем тебе это барахло? Наш будущий дом прекрасно меблирован, — говорил Эрик, наблюдая, как я перебираю веши.
— Кое-что хочу оставить на память. В этой квартире могут быть поистине ценные предметы. Они старинные.
— Котенок, они не старинные, а просто старые. Между этими понятиями есть огромная разница, часто выражающаяся в астрономических суммах.
Меня всегда поражали разносторонние знания Эрика, но в тот момент я его не послушалась. Некоторые бабушкины вещи были сданы на хранение, а кое-что приобрели мои коллеги по работе. Распродажа и дала мне возможность купить этот драндулет, на котором я сейчас ехала.
