Екатерина Вильмонт - Девочка с перчиками
— Хотя нет, зачем?
Утром ровно в девять машина уже стояла у отеля.
— Юль, ты меня не жди, живи своей жизнью. По магазинчикам, небось, пойдешь?
— А как же! — улыбнулась она.
— Тогда в добрый час! — засмеялся он. — Я позвоню! Юра, вы не знаете, зачем я вдруг понадобился?
— Извините, не в курсе.
Домик, снятый Олегом Варламовичем, выглядел прелестно. Правда, сейчас он был освещен утренним солнцем, снег казался розовым и на сверкающих чистотой окнах стояли цветы. Этот дом ничем не напоминал просторное строение из стекла и дерева, в котором дядька обитал в Новой Зеландии, где Тимофей бывал неоднократно. У него защемило сердце. Видно, перед смертью дядьку потянуло в Европу, к привычным архитектурным формам…
На крыльцо выскочила мама.
— Тимошенька!
— Мама, простудишься! — крикнул он от машины и бегом бросился к ней. — Здравствуй, мамочка!
— Тимочка, ты завтракал?
— Конечно! Юлька со мной прилетела. Но я не взял ее сюда…
— Правильно! Олег уже ждет… Что ему вздумалось? Сколько ни спрашивала, молчит.
— Какой домик милый!
— Знаешь, он, как сюда перебрался, ему получше стало.
— Вероятно, в санатории его врачи замучили, — улыбнулся Тимофей.
— Тима, ты приехал? — раздался голос дядьки. — Иди скорее ко мне!
Тимофей единым духом взлетел на второй этаж.
— Привет, Олег! Выглядишь неплохо! Может, ты просто симулянт, а, дядька?
Они обнялись.
— Ну, чего это я вдруг тебе понадобился?
— Идем! — Он за руку ввел племянника в комнату, служившую ему кабинетом. — Садись! Выпить хочешь?
— Да нет, ты ведь не просто коньячку дернуть меня вызвал?
— Это точно. Начну без предисловий… Разговор будет долгим… Я, Тимка, уготовил тебе две роли… Духовника и душеприказчика…
— Позволь, с завещанием мы же еще в прошлом году разобрались. Ты хочешь что-то поменять?
— Нет-нет, там все правильно. Просто… возникла еще одна история… То есть она не сейчас возникла, но я все думал сам с ней справиться, да вот не вышло… О ней не должен был знать никто. Но мне не обойтись без твоей помощи.
— Олег, ты меня пугаешь!
— Тима, во имя нашей дружбы! Ты должен найти одну женщину…
— Так, шерше ла фам!
— Не перебивай меня! Исповедники не должны перебивать исповедующихся. Но сперва я сообщу тебе ее данные… Ее зовут Яна, Янина, фамилия… Девичья фамилия у нее была Юркевич, родилась она в семьдесят девятом году в Старом Осколе, отчества я не знаю… С восемьдесят первого жила в Москве.
— Она замужем?
— Не знаю, надо полагать… Тима, умоляю, найди ее…
Тимофей вернулся в гостиницу только вечером, усталый и хмурый.
— Тимка, что там такое? Олег очень плох?
— Да нет, пожалуй, лучше, чем я мог ожидать.
— А чего он от тебя хотел?
— Просил найти одного человека и передать ему кое-какие бумаги. Ничего интересного.
— А что за бумаги?
— Юль, я не знаю. Олег просил найти и передать, я не вникал. Меня это совершенно не касается!
— А что ж ты там делал целый день?
— Общался! Там, на минуточку, моя мать и мой дядька, который еще и мой большой друг и которого я, скорее всего, уже не увижу, только завтра…
— А меня туда не приглашают?
— Скажи спасибо! Это очень тяжело! Все, до завтра мы живем своей еще относительно молодой жизнью. Ну, показывай, что ты там купила? А потом пойдем в какой-нибудь ресторан, где можно потанцевать, я сто лет не танцевал.
Юля страшно удивилась. Что это с ним? Видно, и впрямь там тяжело…
— Ну что, Юль, останешься тут еще или вечером вместе полетим? — спросил Тимофей за завтраком.
— Да нет, что тут делать?
— Магазины уже все прошерстила? — улыбнулся он.
— На сегодня еще кое-что оставила, — засмеялась Юля, — но завтра улечу с удовольствием. К тому же тебе не кажется странным и даже несколько неприличным, что меня не позвали туда? Я, конечно, знаю, что Ольга Варламовна меня не слишком обожает, но все-таки…
— Юлечка, милая, мама хотела сегодня позвать тебя к обеду, но я сказал, что не стоит, — соврал Тимофей. — Зачем тебе портить настроение, в доме умирающий… ему уже наплевать на все, а атмосфера там…
— А если я хочу?
— Чего ты хочешь? — вздернул брови Тимофей.
— Хочу… попрощаться с Олегом.
— Юль, в данном случае важно, чего хочет или не хочет Олег. А он никого не желает видеть. Я думаю, ты легко перебьешься.
— В общем-то, да, — рассмеялась Юля. — А что там за дом?
— Дом как дом, Олегу он почему-то глянулся. Хорошенький уютный домик, и на всех окнах перчики стоят…
— Какие перчики? — удивилась Юля.
— Ну, знаешь, в горшках, такие комнатные растения с пестрыми стручками…
— А, знаю, у Галки такой на кухне стоит.
— Вот-вот.
— Это красиво. Помнишь, мы в Греции видели в отеле такую выдолбленную колоду, где росли разноцветные перчики. Как там было клево!
— Да, особенно рыба там потрясающая была.
— Гаврюшки?
— Да, именно.
«Гаврюшками» они между собой звали маленьких рыбок, которые по-гречески назывались «гаврос».
Разговор с женой как-то примирил Тимофея с тяжестью возложенной на него Олегом задачи. Поручение категорически ему не нравилось. Вообще вся история казалась чересчур мелодраматичной, а мелодрама совсем не его жанр, но что поделать… Он не мог отказать Олегу и ни в коем случае не хотел, чтобы об этой истории знал кто-то еще, она никак не делала чести Олегу, которого Тимофей искренне любил. Он только не был уверен, что справится. Даже если он найдет ту женщину, что тоже еще не факт, то как он к ней явится? И как она его примет? И ни в коем случае нельзя, чтобы Юлька об этом узнала, она непременно растреплет подружкам и вскоре вся Москва будет об этом знать, новость просочится в Интернет… И кто знает, как в подобной ситуации эта шумиха отразится на судьбе той женщины? Нет, надо все-таки, чтобы Юлька тут задержалась хотя бы на двое суток, а то мало ли что может возникнуть в аэропорту… Как он при ней объяснит на таможне наличие в его багаже этой проклятой коробки?
— Слушай, Юлька, а может, задержишься еще? Возьмешь напрокат машину, поездишь, подышишь воздухом? А я завтра все равно улетаю в Новосибирск на два дня…
— Думаешь? Тим, а что если я махну отсюда в Милан? Верка с Людкой как раз сегодня туда летят, ты же понимаешь, там распродажи…
— Роскошная мысль! Конечно! — несказанно обрадовался Тимофей.
— Так я с ними созвонюсь?
— Конечно, звони прямо сейчас, я закажу билет и гостиницу.
— Тимка, ты лучший в мире муж!
