Натали Патрик - Больше собственной жизни
— Мы не можем принять от тебя деньги, Коб. — Она попятилась от него. — Я не хочу.
— Даже ради Джейси?
— Именно ради Джейси я и не хочу их брать. Я для нее, Коб, модель поведения. У нее перед глазами должен быть пример сильной, независимой женщины, способной зарабатывать и содержать себя. Женщины, которая не нуждается в том, чтобы папа или муж заботились о ней.
— Какой же я буду отец, если финансово не позабочусь о малолетней дочери?
— Хорошо, Коб, но только в разумных пределах. На воспитание ребенка. Ничего больше.
— Не делай глупости, Алиса. Подумай о займе в банке, который висит на тебе. Разве это тебя не беспокоит?
— Я бы солгала, если бы сказала, что нет. — Да она из-за этого ночами не спит! Алиса направилась к двери. — Но я найду способ заплатить первый взнос по займу без твоего вмешательства. Спасибо.
— Первый? — Он вскочил с кровати. — Ты даже не уверена, что сможешь заплатить первый взнос?
— Видишь ли, Коб, возникли некоторые… непредвиденные обстоятельства. — Она взялась за дверную ручку. — У Шелби родился ребенок, и мне одной пришлось справляться с кучей проблем. У нас сорвались выгодные контракты…
Он неуверенно переступил с ноги на ногу, потом решительно направился к ней. Подойдя, уперся ладонью в стену, так, что его локоть был всего в нескольких дюймах от ее плеча.
— Вы не подписали контракты с теми клиентами, с которыми надеялись подписать? Так надо понимать?
— Мы не подписали ни одного.
Дверная ручка скрипнула.
— Но вы подпишете?
— У нас есть пара клиентов. В перспективе. Но их беспокоит, что мы не можем назвать известных имен, доверившихся нашей фирме. — Алиса изучала рисунок на ковре. Ее волновала его близость, запах одеколона, нежные, вкрадчивые полутона опасного голоса. — Конечно, я могу обратиться к папе, когда придет время делать первый взнос. Но сам понимаешь, чего мне это будет стоить.
— Алиса, я могу…
— Нет. — Она так резко мотнула головой, что, казалось, комната закачалась. Поймав напряженный взгляд Коба, она пояснила: — По крайней мере, с папой меня связывают родственные отношения. А с тобой меня, похоже, уже ничего не связывает…
— Теперь послушай меня.
Алиса, по-прежнему сжимая дверную ручку, вздернула подбородок и приготовилась слушать.
— Что твой партнер говорил обо мне? спросил Коб.
— Хочешь, чтобы я повторила? Ты уверен в этом? — Она с сомнением посмотрела на него.
— Он назвал меня звездой, — улыбнулся Коб в ответ и придвинулся к ней.
Звезда… Этого еще не хватало! Свободной рукой Алиса откинула волосы.
— Этот парень, Краудер, говорил, что я мог бы получать гораздо больше, если бы моими делами занималась хорошая команда менеджеров.
— Коб, не думаю… — Она стала медленно открывать дверь.
— Алиса, когда он это говорил, финансовый успех меня интересовал мало, теперь же, когда я знаю о Джейси, все изменилось. В общем, я хочу обеспечить нашу крошку, а для этого нужны деньги. Много денег…
— К чему ты клонишь, Коб?
Дверь оставалась полуоткрытой.
— Мне нужен хороший менеджер, который вел бы мои дела. И я хотел бы, чтобы это была ты.
— Ох, Коб, не знаю, что сказать. — Противоречивые мысли обуревали ее. — С одной стороны, контракт с тобой даст нашей фирме финансовый фундамент и престиж, но…
— Никаких «но», только «да».
Нет, восстает гордость. Но бизнес есть бизнес, и такие эмоции, как уязвленная гордость, здесь права голоса не имеют. Контракт с Кобом ей необходим — фактически это единственный вариант, при котором она может принять помощь от бывшего мужа. Тогда они будут равны, взаимно помогая друг другу.
Итак, свершилось: Коб впервые согласился на партнерство! Правда, вряд ли он понимает, что сейчас произошло. Зато она, преисполнившись величием момента, была на седьмом небе.
— Ну что, Алиса, говори «да». — Он приблизился на дюйм.
— Да.
— Да?
— Да, да, да! — Она обняла его. — Спасибо, Коб, ты об этом не пожалеешь.
— Я уже не жалею. — Хриплый шепот щекотал ушную раковину. Она вздрогнула. Он обнял ее и притянул к себе.
— Коб, я… — Свежая щетина на подбородке чуть царапала ей щеку. Она слегка отстранилась, взглянула на него и сразу утонула в глубине его глаз.
— Скажи «да», — выдохнул он.
Губы у нее раскрылись, но раньше, чем сформировалось слово, ими овладел его рот.
Сколько она мечтала об этом! О его сильных руках, обнимающих ее, о теле, каждым своим дюймом касающемся ее. И теперь, когда он держал ее в объятиях, когда жадный мужской рот впивался в ее губы, она позволила себе забыться…
Каждое его прикосновение дарило радость, а от неистовых и в то же время таких деликатных поцелуев голова шла кругом. Алиса собрала в кулак рукав его рубашки и застонала.
Он прижал ее бедра к своим, и даже сквозь джинсы она поняла силу его желания. И если бы не Джейси…
— Нет, Коб, нельзя… — Она резко отпрянула, прерывая поцелуй.
— По-моему, можно. — Он снова привлек ее к себе с невысказанной мольбой в глазах.
— Нет. Это все испортит. Мы не должны себе этого позволять. — Она нажала на ручку двери и высвободилась. — Нужно уметь видеть свои приоритеты.
— Приоритеты? — Он недоуменно нахмурился.
— Да, приоритеты. — Она втянула воздух и, шумно выдохнув, холодно посмотрела ему в глаза. — На первом месте Джейси, потом бизнес.
— А что насчет нас? — прошептал он.
— «Нас» нет, Коб. — Алиса заметила, как от обиды потемнели его глаза, но она уже сделала свой выбор. — И не может быть.
Она распахнула дверь и выскочила в темный коридор. Губы дрожали — то ли от его поцелуев, то ли от ее решительного заявления.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Слышал, ты в следующем сезоне опять приедешь? — Прайс Уэлмен облокотился на забор, искоса наблюдая за суетой перед началом родео.
— Где ты это слышал? — Коб подтянул шнуровку кожаных ковбойских штанов для родео.
— В лавке какой-то ковбой по имени Шелби Краудер болтал. — Прайс внимательно взглянула на него. — Трепался, будто он твой менеджер.
— Не он. — Коб завязал последний шнурок.
— Я так и думал.
— Его партнер.
Коб оглядел арену, отыскивая глазами почетную ложу Картрайтов. Вот она — самая нарядная. Заметил Йипа и Долли, отвечавших на приветствия проходивших мимо участников родео. Когда он разглядел Алису и Джейси, у него екнуло сердце.
Последние несколько дней он присматривался к девочке и понял, что в одном Алиса права: их дочь никак не назовешь нежным ангелом. Вся в него — упряма как осел, уже сейчас не признает никаких авторитетов и хочет идти своим путем. А эти искрящиеся глаза, озорные ямочки и постоянная готовность улыбаться!.. Это уже от матери. Он украдкой разглядывал Алису, которая вся светилась любовью к дочери.
