Элис Тайтл - Адам и Ева
— Слушаюсь, мистер Форчэн, — с некоторым колебанием ответила миссис Сондерс. — Только вашему брату?
Питер улыбнулся.
— Да, миссис Сондерс. Если он может обойтись без... своей помощницы.
* * *— О, Адам, это просто замечательно! — воскликнула Лаура, откладывая прочитанный документ. — У тебя большой талант.
Адам посмотрел на нее недоверчивым взглядом.
— Ты говоришь так, словно это тебя удивляет.
— Ни капельки не удивляет. Я все время была высокого мнения о твоих способностях, но они оказались еще выше.
Адам поднялся и развернул кресло Лауры. Теперь он видел ее лицо.
— Я люблю, когда ты мне поешь дифирамбы.
— Ах, любишь... — с насмешкой протянула Лаура. — А тебе не кажется, что я фальшивлю?
— Можно тебе кое-что сказать, Лаура?
— Как хочешь.
— Хочу. И еще как. — Он так и поедал девушку глазами.
— Адам. — В голосе Лауры появились нотки предостережения. — После той идиотской истории с селектором ты вел себя на все пять. Ты шел на рекорд.
Адам рассмеялся.
— Даешь рекорд!
Слабая тень промелькнула на ее личике.
Адам посмотрел на нее с сокрушенным видом.
— Это ты все изменила, Лаура. Знай...
— Я знаю... — словно эхо откликнулась она.
Адам присел на край стола.
— Я хотел сказать... я хотел сказать, что у тебя тоже все замечательно получается.
— И что означают твои слова? — неожиданно резко спросила Лаура.
— Это комплимент, — поспешно пояснил Адам, несколько опешив от неожиданности. — Ты умна, проницательна и так ловко разбираешься со всеми этими проблемами. Что бы ты ни предлагала — это всегда в самое яблочко. Я потрясен. Я действительно потрясен.
— Честно говоря, не знаю, откуда это берется, — задумчиво произнесла Лаура тихим голосом.
Адам наклонился к ней и погладил ее по щеке.
— Так ничего и не можешь припомнить?
Лаура уставилась на свои колени и отрицательно покачала головой.
— А как психиатр, которого бабушка нашла тебе? Он-то что говорит?
— Думает, я все вспомню, как только буду готова взглянуть в глаза тому, что я... подавляю.
— Вот оно что, — протянул Адам. — Стало быть, это дело времени. Как только ты будешь готова...
— Именно так, — подтвердила она, подняв голову и встретив его взгляд. — Это тебя не беспокоит, Адам?
— Что меня не беспокоит?
— Что я... что я что-то скрываю?
Он снова наклонился к ней и обхватил ее голову руками.
— Ах, милая Лаура, неужели ты не понимаешь, что все это для меня не имеет никакого значения? Что бы ни было в твоем прошлом — это в прошлом. Существует только настоящее. А эти последние две недели были просто...
— ...великолепны?
Он улыбнулся и прикоснулся пальцем к ее губам.
— Да, именно так.
— Это замечательно, Адам.
Он запрокинул ей голову и запечатлел легкий, нежный поцелуй на ее губах.
— О! Это, пожалуй, еще замечательней!
Он готов был уже сделать кое-что даже более замечательное, как в дверь постучали. С большой неохотой Адам оторвался от Лауры, поднял голову и крикнул:
— Да, миссис Сондерс!
Секретарша приоткрыла дверь и просунула голову.
— Вы просили напомнить, когда будет четверть двенадцатого, мистер Форчэн. У вас встреча с братом.
* * *— Не хочешь чего-нибудь выпить, Адам? — предложил Питер и зашагал по пушистому персидскому ковру к бару тикового дерева.
— Еще и двенадцати нет, Пит. Рановато, пожалуй, — отказался Адам, чувствуя себя не в своей тарелке.
Что Питу нужно? Вот уже целую неделю я здесь, а брат только сейчас попросил о встрече. Что он хочет? Поговорить по душам? Но о чем? Адаму ничего другого в голову не приходило, кроме одной-единственной темы. И этой темой была Лаура Эшли.
— Ну-с, как Лауре здесь нравится? — словно ненароком бросил Пит.
Адам улыбнулся про себя. И то хорошо. Пит по крайней мере не собирается тянуть резину.
— С ней все отлично, Пит. Просто отлично.
Пит налил себе минеральной воды, предложил и Адаму.
Тот отрицательно покачал головой.
Пит вскинул брови.
— Не по вкусу напиток?
Адам широко улыбнулся.
— У меня все в порядке с желудком, Пит. А у тебя?
Пит взял свой стакан и направился к двум стоящим друг против друга креслам. Адаму не оставалось ничего другого, как расположиться в соседнем кресле и ждать, пока Пит не выложит то, что у него на уме.
Впрочем, Пит не заставил себя упрашивать.
— Ты уверен, что все это честно по отношению к Лауре, Адам?.. — начал он, наклонившись вперед и упершись локтями в колени.
— Ты думаешь, я ей мало плачу?
— Только и знаешь, что паясничать, Адам. Я имел в виду совсем другое. — Пит сделал глоток.
— Послушай, Пит. Я, конечно, признаюсь, что никаких особых планов у меня не было, когда я привел сюда Лауру, но все... в корне изменилось... и образовалось само собой. И здесь немалая заслуга Лауры. Она оказалась просто гигантом. У нее врожденный дар по части организации производства, она на лету схватывает что и как — словом, она настоящий менеджер. Голова у нее отлично работает.
— Кстати, о голове. Боюсь, она может потерять ее из-за любви к тебе, Адам. Если ты сам этого не заметил.
— Лауре все известно о тонтине, задумчиво сказал Адам.
— А может, ей не нужны твои деньги. Может, ей нужен ты.
— У нее нет иллюзий на мой счет, — упорствовал Адам.
— У всех любящих женщин есть иллюзии.
Адам с искренним изумлением глянул на брата.
— С каких это пор, Пит, ты стал знатоком женского пола? Насколько мне помнится, после того, как ты имел неосторожность попасться лет уж пятнадцать тому назад, ты с их сестрой дела не имел.
— Я и не утверждаю, что я знаток, Адам, — неохотно признался Пит. — Так говорит твоя бабушка.
Адам скрестил руки на груди и, прищурившись, посмотрел на брата.
— Ага, моя бабушка. Когда ты так говоришь, то выдаешь себя с головой, Пит.
— Чем таким я выдаю себя, Адам? — скривился Питер.
— Что это она науськала тебя.
— Да подожди ты...
— А чего тут ждать... Ты сам прекрасно знаешь, что бабушка у нас из последних романтиков. Стоит ей заметить, как кто-то из ее внуков бросил взгляд на девушку, и у нее сразу же на уме пылкие сердца, цветы и страсти. А в ушах звон свадебных колоколов. — Адам встал, подошел к брату и похлопал его по спине. — Ладно, Пит, будем считать, что ты исполнил свой долг. Можешь с чистой совестью отправляться к бабуле и сообщить ей, что мы с Лаурой прекрасно обойдемся без ее советов.
Адам уже взялся за ручку двери, когда Питер окликнул его:
— Ты, может, и обойдешься, Адам, но обойдется ли Лаура?
