Джоанна Троллоп - Разум и чувства
— Кстати, мы ведь тоже могли бы у него поработать, правда?
Белл с недоумением воззрилась на нее.
— О чем это ты?
— Я хотела сказать, — начала Элинор, сражаясь с пуговицами на старом кардигане, — что если бы для тебя нашлось какое-нибудь занятие в дизайн-студии, а Марианна и Маргарет ну… пригодились бы для каталога, это ведь было бы кстати?
Белл развернулась и оглядела дочь с ног до головы.
— Кстати для кого?
Элинор слегка выпрямила спину.
— Для нас.
— В каком смысле?
Элинор увидела, что Томас предпочел отвести взгляд и теперь пристально рассматривал свою кружку с чаем.
— В финансовом, мам, — негромко ответила она.
— Ну почему, — капризно воскликнула Белл, — ты только и думаешь что о деньгах?
— Потому что, — сказала Элинор все тем же приглушенным тоном, — кто-то должен о них думать.
— Но у нас же есть…
— Этого недостаточно. Не для четырех женщин, живущих в коттедже в глуши, одной из которых в среду предстоит идти в школу.
Маргарет появилась снова, в стоптанных кедах с развязанными шнурками, и громко заявила:
— Я не хочу в школу.
Томас решительным жестом опустил кружку на стол.
— Так положено, — твердо сказал он.
— Спасибо, — откликнулась Элинор.
Белл поглядела на Марианну.
— Похоже, мы с тобой в меньшинстве, дорогая, — с напускной веселостью произнесла она.
— Если ты имеешь в виду, — внезапно обессилев, сказала Элинор, — что, по-твоему, вам не придется вносить какой-то вклад в наше общее хозяйство, то да, вы в меньшинстве. Это предстоит нам всем.
Последовала короткая пауза, а потом Марианна, рассматривая свои волосы на предмет секущихся кончиков, как бы между прочим поинтересовалась:
— И какой же вклад собираешься вносить ты?
На мгновение Элинор показалось, что она вот-вот взорвется. Однако тут она поймала взгляд Томаса — понимающий и сочувственный. Сглотнув, она оставила пуговицы на кардигане в покое.
— Вообще-то, — произнесла Элинор, — я в любом случае собиралась переговорить с сэром Джоном о работе. Думаю, сегодняшнее утро для этого прекрасно подойдет.
— Вот и славно, — отозвалась Марианна с едва уловимым сарказмом. Потом она опять встряхнула волосами и улыбнулась Томасу.
— Тогда вперед и покончим с этим, да?
— Конечно, я мечтал полностью сохранить производство в Девоне, — разглагольствовал сэр Джон. — Как вам уже известно, поначалу я взялся перевозить сюда станки из Ханитона, просиживал ночи напролет, изучая трудовое законодательство, но из этого ничего не вышло. Прибыль нам не светила: рабочая сила в Британии слишком дорога. Так что станки — теперь-то они совсем устарели — так и остались пылиться в конюшнях, а производство я перенес в Северную Португалию. У нас там современная фабрика, в промышленном районе. Конечно, таких красот там не найдешь, зато дело идет. Качество — высший класс. — Он прервался и поглядел на Маргарет, а потом без обиняков спросил:
— Тебе что, скучно?
Маргарет энергично закивала. Сэр Джон широко улыбнулся, отнюдь не чувствуя себя задетым.
— А вы порядочная язва, мисс Маргарет Дэшвуд.
— Думаю, — поспешила вмешаться Белл, — эта одежда просто не для ее возраста.
Сэр Джон обхватил Белл за плечи.
— Мы как раз подходим к месту, где интересно всем, вне зависимости от возраста, — перебил он. — Вы будете в восторге от моей дизайн-студии. Графические планшеты, технология, позволяющая разрабатывать точные выкройки для всех размеров и типов фигуры…
Не умолкая ни на миг, он повел ее к распахнутым дверям, за которыми открывалось просторное, ярко освещенное помещение с высокими потолками. Маргарет поплелась за ними, тяжело вздыхая и шаркая ногами, а следом за ней Марианна — так же медленно и на таком же непочтительном удалении. Элинор смотрела, как они по очереди исчезают в студии, и начинала с растущей тревогой осознавать, что будет крайне сложно, если не невозможно, заставить сэра Джона уделить ей хоть пару минут наедине. Он уже отмел с присущей ему легкостью ее беспокойство касательно доставки Маргарет в школу, объявив, что вместо автобуса в Эксетер девочку будет возить Томас, и поэтому имел все основания полагать, что в достаточной — если не сказать больше — мере позаботился о своих новых арендаторах. Элинор не представляла, как опять обратиться к нему, и какие найти слова, чтобы, не уронив собственного достоинства, дать понять сэру Джону, что им крайне необходим дополнительный заработок? И ведь ни в коем случае нельзя показаться при этом попрошайкой!
На лестнице у себя за спиной Элинор услышала чьи-то шаги: это был полковник Брэндон, спускавшийся вниз со второго этажа. Прошлым вечером на нем была безупречно опрятная униформа сельского жителя — темные брюки и строгий свитер. Этим утром он предстал перед ней в ее дневном, оливково-зеленом варианте и до блеска — не преминула отметить Элинор — начищенных туфлях.
— Устали от нервущихся плащей и молний на карманах? — с улыбкой поинтересовался он.
Элинор признательно улыбнулась в ответ.
— Да нет, одежда совсем неплохая. Просто я сегодня… немного не в своей тарелке. Уверена, все дело в переезде — смена мест и все такое.
Билл Брэндон сунул руки в карманы брюк.
— Особенно если отвечать за практическую сторону.
— Пожалуй… да.
— А в вашей семье за нее отвечаете как раз вы.
Элинор почувствовала, что краснеет. Она опустила глаза и повозила по полу мыском ботинка. Потом, превозмогая себя, кивнула:
— Отчасти.
— Мы, люди практические, приносим массу пользы. Благодаря нам все идет как задумано. Тем не менее, нас частенько считают занудами. Несправедливо, да?
Она бросила на него короткий взгляд. Билл Брэндон выглядел подтянутым и аккуратным: расстегнутый воротничок рубашки идеально отглажен, руки спокойно лежат в карманах. Разительный контраст с ее старыми джинсами и кардиганом, некогда принадлежавшим покойному отцу.
— Прошу прощения за мой вид.
— На таких девушках, — галантно возразил полковник, — даже мусорный мешок смотрелся бы как роскошное платье. Ваша сестра…
— О да, я знаю.
— Она тоже здесь?
— Да, вместе с остальными.
— Почему же вы одна?
Элинор вздохнула. Следуя его примеру, она сунула руки в карманы кардигана, потом пожала плечами.
— Вообще-то я хотела переговорить с сэром Джоном.
— С Джонно?
