Люсинда Эдмондз - Ангел в аду
– Мама, ты хочешь посмотреть, как я играю в спектакле? Это «Сон в летнюю ночь». Я могу достать тебе бесплатный билет.
Джойс покачала головой.
– Нет, Джина, спасибо. Сейчас, перед Рождеством, мне приходится допоздна задерживаться на работе. Я не смогу прийти.
На вечере, после премьеры, с каждым студентом, казалось, был кто-нибудь, кто пришел посмотреть именно на него. С Джиной же не было никого. Она старалась не слишком огорчаться, но ничего не получалось. Она уже собиралась уходить домой, когда кто-то поднял ее и закружил. Это был Чарли.
– Боже, моя дорогая, ты опять выглядишь печальной и потерянной. Милая печаль, стоит выпустить тебя на секунду из поля зрения, как ты опять попадаешь в очередную катастрофу. Что опять случилось?
Джина очень обрадовалась встрече с ним.
– О, ничего, Чарли. Просто всем кто-нибудь сказал, как они были хороши, – честно ответила Джина.
– Напрашиваешься на комплимент, да?
– Нет, я…
Он взял ее маленькие ручки в свои и заглянул в глаза.
– Джина, мой ангел, будь терпелива. Дьявол, я смотрел и думал, что ты их всех раскидаешь по сцене.
Он так же видел, как она смотрела на Мэтью во время их любовной сцены.
– Спасибо, Чарли, мне очень приятно. Это была просто разрядка, не больше.
– Дайте бедному старому монголу шанс, милая девушка. Они только что видели рождающийся новый талант, вышедший сегодня вечером на сцену. Уверен, что к завтрашнему утру, они оборвут все телефоны у Тео, чтобы узнать, кто ты. Серьезно, Джина. Я не часто говорю такие слова, но твердо верю, что ты одна из самых талантливых леди, которых я когда-нибудь имел счастье лицезреть на сцене. А сейчас у меня есть хорошая новость: сию секунду мы идем с тобой на праздничную пиццу, как только я найду свое пальто, которое оставил где-то здесь. Вернусь через минуту.
Мэтью оставил окружавшую его толпу и направился к Джине. Он поцеловал ее в щеку.
– Поздравляю, ты была супер. Я думаю, мы смогли бы составить небольшую команду, – его глаза испытывающе смотрели на ее лицо.
– Да.
– Послушай, Джина, не хочешь ли ты сходить со мной куда-нибудь перекусить?
Она увидела приближающегося к ним Чарли.
– Боюсь, я не смогу, Мэтью. Я иду с Чарли…
– Ничего страшного. Может быть, как-нибудь в другое время. Привет, Чарли, пока, Джина.
Они пробрались сквозь толпу и вышли в ночь.
– Надеюсь, я никому не помешал? – Чарли прекрасно все понял, но не чувствовал никаких угрызений совести.
Они вошли в итальянский ресторан, сели и заказали две пиццы.
– Ну, ты хочешь услышать мою замечательную новость или нет, мисс Великое Страдание?
Джина пыталась забыть о романтическом обеде, который могла бы провести с Мэтью.
– Конечно, Чарли, что за новость?
– Тео прочел мою пьесу. Он сказал, что я могу ставить ее и показать в театре во время последнего семестра.
– Чарли, это замечательно!
– И даже больше. Это значит, что я смогу пригласить всех профессионалов с восторгом посмотреть на мой невероятный талант и, возможно, после этого получить работу.
– Я действительно очень рада за тебя.
– Мне бы, конечно, хотелось, чтобы там играла ты, но маленькая птичка мне говорила, что ты будешь очень занята в последнем семестре, и я не могу дать тебе роль, – он небрежно разделался с пиццей.
Сердце у Джины заколотилось. Если Тео сказал, что Чарли не может задействовать ее в своей пьесе, значит, у нее будет главная роль в одном из выпускных спектаклей. Она знала, что один из них был «Ромео и Джульетта». Она мысленно помолилась.
Когда на большой доске вывесили список студентов, занятых в выпускных спектаклях, Джина подошла к толпе волнующихся студентов. Но, прежде чем ей удалось взглянуть на список, из толпы вынырнула Фрэнки.
– Джина, ты получила ее. Ты будешь играть Джульетту!
В этот день устроили праздничный обед у «Джо Аллена».
– Выпьем за будущее! – Джина подняла свой бокал.
– И за то, чтобы стать такими знаменитыми, чтобы нас никогда не усаживали в углу у туалета. А как ты перенесешь то, что твоего Ромео будет играть мистер Валмонт?
Джина пожала плечами. С тех пор, как она четыре месяца назад отказалась пообедать с Мэтью, он редко разговаривал с ней.
– Справлюсь.
– С тех пор, как он окончательно бросил Паулу, он уже два месяца один.
– Знаю.
– В него скоро кто-нибудь вонзит свои коготки, если этого немедленно не сделаешь ты. Особенно, если его еще больше окружат вниманием агенты и директора театров.
Все сказанное Фрэнки было правдой. Ходили слухи, что Мэтью уже нашел себе агента, к тому же, одного из лучших.
– Тебе тоже стоит начать рассылать письма, – напомнила Фрэнки.
– Знаю, мне нужен агент, и работа, чтобы я могла получить эту карточку члена профсоюза актеров.
– Такая глупая система! Пока у тебя нет карточки – у тебя нет работы. С другой стороны, ты не можешь найти работу без карточки.
– Знаю. Я постараюсь, чтобы как можно больше людей посмотрели на меня в роли Джульетты. Надеюсь, мне удастся заполучить агента и кого-нибудь, кто возьмет меня на работу, – Джина вздохнула. – А ты, Фрэнки, довольна своей ролью?
– Я потрясена. Обещаю тебе, Нюэль Ковард в моем исполнении будет чем-то необыкновенным. Я буду самой скандальной мадам Аркати, какую когда-либо видела лондонская сцена.
– Ты уже знаешь, что будешь делать дальше?
– Это как раз тот случай, когда полезно иметь знаменитого отца. Он привез из Штатов своего агента, посмотреть мой спектакль, и скоро в Лондон приедет директор его нового фильма. Скорее всего, сам он тоже приедет. Честно говоря, Джин, если Мими, агент отца, предложит мне работу, я в любом случае не откажусь. Это для меня возвращение в Голливуд. Давай пока не думать об этом.
– Если ты уедешь в Лос-Анджелес, я буду скучать.
– И я буду, Джина. Ты просто должна приехать ко мне, как только у тебя появится возможность.
– Я получила сегодня письмо от Бетины.
– Как она?
Когда осенью Джина рассказала, чем закончилась любовь Бетины и Марка, Фрэнки даже не удивилась. Она всегда знала, что это все плохо кончится.
– По-моему, сейчас она в порядке. По крайней мере, письмо гораздо жизнерадостнее того, что я получила в последний раз, наверное, потому что в июне она возвращается к родителям. Надеется, что ей удастся тайком удрать от них и приехать на наши спектакли.
– Было бы здорово опять увидеть ее. Джина кивнула в знак согласия.
Хотя репетиции «Ромео и Джульетты» начинались только через месяц, Джина вплотную приступила к работе над своей ролью. К первой читке пьесы она уже знала все слова. Режиссером был Руди. Это было большой честью, так как в этот выпуск он взялся работать только над одним спектаклем.
